Александр Гринь - КВЕСТ@6К

Поэтому, когда Анжела предложила для разговора уединиться в свободную ресторанную секцию, то я согласился, и мы со своими чашками и чемоданчиком проследовали на уютную окраину зала.

Там она устроилась напротив меня на длинном сидении с подушками и началось собственно «полоскание».

По ряду причин мне нет смысла вдаваться в мелкие подробности нашего диалога, сообщу главное. Как я уже начинал слегка догадываться, в чемоданчике находился, как она объявила, – «некоторый хакерский продукт», позволявший безнаказанно тырить деньги с чужих банковских счетов. Я откровенно рассмеялся: вряд ли меня заинтересует вероятность пожизненного срока в тюремной зоне. Но Анжела как-то слишком спокойно и ожидаемо переждала приступ моего недоверия.

– Я понимаю, – сказала она, но учти, что продукт устроен так, что от тебя не требуется особого риска, а только рабочее время для работы в сети интернет. В этих операциях невозможно определить, кто управлял компьютером, перебрасывая деньги с одного счёта на другой. Я могу рассказать – почему. А щедрую оплата труда я должен был произвести себе сам, перебрасывая определённую сумму с одних банковских счетов на конкретно эти банковские карточки.

– А если я обману? – удивлённо заметил я. – Что мне за это будет?

– Твоё право, – ответила Анжела, – я и сама не знаю, что за это будет. Может, и плохо будет, а может, – ничего не будет. Но лично я предпочитаю жить по правилам и до сих пор не жалею об этом.

– А если я откажусь?

– Тоже не проблема, тогда просто верни чемоданчик, – было сказано так просто, что стало ясно, – очевидно, Анжела была подготовлена к любому развороту событий в процессе «полоскания» клиента.

– Я отказываюсь, – заявил я и положил чемоданчик на диван рядом с Анжелой.

– Если так, тогда не мне это надо возвратить, – подняла ладошки Анжела, а во-вторых, ты плохо понимаешь, от чего отказываешься. Подумай хорошенько, у тебя сейчас единственный и неповторимый шанс на всю оставшуюся жизнь не иметь никаких проблем с деньгами.

Но я упрямо поинтересовался: кому тогда вернуть этот дар судьбы? Она ответила, что я могу вернуть чемоданчик тому же человеку, который дал мне её адрес. За это тот кавказец, как я понял, выдаст мне сто тысяч рублей в качестве компенсации за моральный ущерб, беспокойство. Но, если я соглашусь передать этот чемоданчик другому клиенту, которого мне укажут, оплата вырастит до полумиллиона рублей.

Тогда я, естественно, поинтересовался, а сколько же получают клиенты за выполнение задания? Она ответила, что половину от всех переброшенных сумм, – то есть всякий раз более десятка миллионов долларов. Я ещё больше уверился, что у неё действительно был достаточно значительный опыт в «полоскании» клиентов, судя по тому, как она выдержала многозначительную паузу после этого сообщения. Затем она, не дожидаясь моего ответа, начала рассказывать подробности самой технологии. Тогда я начал догадываться, что и она, и все те, кто за ней стоял, прекрасно знали обо мне очень многое, если в некотором смысле не всё.

Во-первых, она использовала термины, которые в точности соответствовали моему, признаюсь, достаточно, как говорится, несколько «продвинутому» уровню в компьютерных технологиях. «Чайник» бы ничего не понял. В результате выяснения подробностей я вполне отчётливо осознал, что единственная сложность для меня состояла в том, чтобы найти такой компьютер, подключённый к интернету, чтобы он никак не был ассоциирован со мной, а также я не оставить никаких следов о моём контакте с этим компьютером. В остальном схема выглядела достаточно надёжной.

Во-вторых, её речь была подготовлена и выверена не только в техническом, но и в «психологическом» смысле, ориентированно на моё личное жизненное кредо. Я приметил для себя, как она не стеснялась слов, допустимых для моего мировоззрения, но которые были бы неуместны и насторожили бы кого-нибудь другого.

Сволочь Квест, помню, я подумал тогда.

По ходу она очень чувствительно и, по-видимому, предусмотрительно учитывала мои сомнения, которые неизбежно возникали в процессе её монолога, и каким-то неведомым чутьём угадывала их степень, хотя, конечно, не могла постигнуть их точной природы. Короче говоря, это «полоскание» моих мозгов выглядело вполне профессионально.

Между тем отнюдь не вероятность уголовного наказания повергала меня в некоторое уныние и сомнение. Для меня катастрофической показалась сама возможность реализации подобной технологии. Лихая это была «схема», – гениально было задумано. Сами посудите, на банковской карточке сейчас весь мир стоит, как стоял он раньше на слонах, стоящих на черепахе, плывущей по морю. Вышиби одного из слонов, – и весь мир сразу рухнет. Теперь, значит, оказывается, вся наша финансовая система – это такая же ненадёжная конструкция. Для современного мира возможность безнаказанного грабежа подобного рода – катастрофа, а я как часть этого мира, стало быть, тоже не смогу избежать печальных последствий. Эта перспектива меня в первую очередь печально огорчила.

– Послушай, – решил спросить я, – а как же вы сами-то рискуете. Ведь я отсюда могу податься в полицию и сдать этот чемоданчик прямо туда.

Анжела не перестала мило улыбаться.

– Нет, – ответила она, – такого никогда не случалось ни с одним из клиентов. Зачем? Ты на досуге поразмыслишь, проанализируешь ситуацию и, если ты не совсем… – она покрутила пальцем у виска, – и мы в тебе не ошиблись, – придёшь к простому выводу, что выявить полностью такую сеть хакеров невозможно из-за специфики её устройства. Тогда зачем проявлять глупый героизм, если в любом случае можно воспользоваться удачей с пользой для себя.

Я решил ещё немного поупрямиться для порядка.

– А как вы справляетесь с моральной стороной дела? Ведь это, как ни крути, а элементарное воровство.

Анжела и тут не растерялась.

– Дело в том, что все эти средства на карточках – с тех счетов, которые их хозяева никогда не будут искать при помощи полиции, а тем более – Интерпола. Более того, они, скорее всего, даже не заметят их пропажи. Сам понимаешь, что это за счета. Может, на эти средства скоро купят какого-нибудь политика, или оружие, или вообще атомную бомбу, чтобы шарахнуть её посередине какого-нибудь мегаполиса. Это, уверяю тебя, не то, что зарабатывают в поте лица трудами праведными. Так это ничего, что эти люди немного с нами поделятся.

– Кто это вы? – спросил я и сам почувствовал, что глупость сморозил. Анжела даже посмотрела на меня с некоторым удивлением, дескать, вот такого от тебя не ожидала.

Однако ответила, проявив вежливость:

– Кто мы и сколько нас, вообще никто из нас не знает, мне так кажется. Система как-то разрастается по своим правилам. Меня ты больше не увидишь, того, кто тебя сюда прислал сюда, – тоже. Так что решай.