Вячеслав Митяшов - Танец Смерти. Воля свыше. Часть третья

Нишерле остановился в шаге от разбойников, и толпа замерла в ожидании. Наверно каждый думал, что сейчас на солнце сверкнёт сталь клинка, и головы негодяев покатятся по песку.

– Что пялишься, щенок, – прошептал разбитым ртом пленник с раскосыми глазами и гладко выбритой головой. – Давай, руби скорее, темежин Машад и нихайа уже заждались нас.

– Что ты сказал? – Нишерле замер.

– Руби! Или ты тупой?! Руби! Это твою сестрёнку мы так славно попользовали? Давай, отомсти нам!

– Что ты сказал про нихайу Сеитэ?

– А… вот оно что. Вы же тут сидите как мыши и ничего не знаете?

– Рассказывай.

Толпа вокруг заволновалась. Разбойник мог рассказать свежие вести, да странный намёк о Несущей погибель заинтересовал всех так, что попроси пленники пощады, возможно, их оставили бы в живых.

– Воды нам дайте, – разбойник демонстративно покашлял.

Тот час обоих напоили из фляг.

– Ну? – Нишерле нетерпеливо топнул ногой.

– Экий ты грозный, – засмеялся тот хриплым смехом. – Что рассказывать то?

– Что ты сказал про нихайу Сеитэ? И что вообще происходит за границей Фаджула?

– Мы расскажем, а ты сохранишь нам жизни. Ну, как? Договорились?

Нишерле оглянулся на замолчавших в ожидании его решения земляков, задумался на мгновение.

– Хорошо, – ответил он, и толпа за его спиной взволнованно загудела. – Никто из нас и пальцем вас не тронет. Клянусь.

– Замечательно, – рассмеялся разбойник. – Так что ты хочешь знать?

– Я уже сказал тебе. Рассказывай.

– Хорошо. Начну с того, что правят теперь Арриго три предателя – Фахтар, Гунэр и Нафаджи. Они выдали нихайу врагу, они убили Машада, и теперь власть в их грязных лапах. Но вы, думаю, хотите знать, помнят ли об Азулахаре? Помнят, и ещё как помнят, молодой господин. Или, думаешь, с чего мы появились здесь? Всё очень просто – надо набрать себе богатств Асула, прежде чем на них не наложит лапы эта троица. Три года они не вспоминали о вас. Но сейчас по ваши души собирается армия. Людей не тронут, если только не будете сопротивляться. Эту армию интересует золото, чтобы пополнить опустевшую казну. Так что ждите в скором времени гостей.

– Как скоро?

Разбойник ухмыльнулся и пожал плечами.

– Отвечай! – Нишерле сорвался на крик и ударил лежащего у его ног человека в бедро.

– Полегче, – сморщился тот и нехотя ответил. – Точно не знаю, думаю, ближе к весне, когда не будет так жарко.

В толпе раздался плач. Какая-то женщина упала на колени и, заламывая руки, запричитала:

– Нас всех убьют! Они придут, чтобы добить тех, кто уцелел! Они сровняют город с песком и высушат наше озеро! Боги отвернулись от Азулахара!

Кто-то бросился успокаивать её, другие зашумели, взволнованно обсуждая страшное известие. Мало кто верил, что солдаты не тронут жителей. Слишком велика была в их душах ненависть к Азулахару, посеянная ещё Несущей погибель.

– Развяжи нас, – обратился разбойник к Нишерле. – Мы рассказали, что ты хотел. А если хочешь ещё что-то узнать, давай продолжим разговор в тени за чашкой холодной воды.

Нишерле посмотрел на него холодными, совсем не детскими глазами, затем повернулся и пошёл прочь.

– Постой, – один из знакомых деда остановил его. – А что делать с ними? Неужели, просто так отпустим, после того, что они сделали?

– Ты обещал отпустить нас, – испуганно взвизгнул разбойник.

– Я обещал, что вас никто пальцем не тронет. Да будет так.

– Стой! Стой, сопляк! А развязать?! Мы же и суток не протянем на жаре без воды!

Но Нишерле не слушал его криков и медленно шёл в сторону своего дома. Расходились и остальные, обсуждая услышанные известия. Никому не было дела до орущих благим матом двух негодяев. Никто их и пальцем не тронул. Они остались лежать связанными на груде камней под беспощадным, палящим солнцем. Ещё несколько часов были слышны их крики, но к вечеру они стихли. А на утро случайный прохожий увидел два объеденных гиенами трупа.

Безумно страшный сон держал, не отпуская сознание. Она бежала по коридору: мрачному, сырому, с паутиной и плесенью на каменных стенах, а за ней по пятам гналось чудовище. Сгусток тьмы, не имевший ни имени, ни лица, медленно нагонял, и чем ближе подбирался он, тем труднее становилось дышать. Наконец что-то тёмное, похожее на руку, отделилось от подобия туловища и потянулось к жертве, коснулось её шеи…

Горло сдавила судорога, и Лита проснулась. Из лёгких вырвалось хриплое, натужное дыхание. Воздуха не хватало. Женщина с трудом дотянулась до окна и, распахнув створку, подставила лицо свежему, прохладному ветру. Страх понемногу отпускал. Но она знала, что стоит уснуть, и опять начнутся кошмары. Если только… Лита заметила, что после занятий с Золотой книгой всегда выдаётся пара ночей спокойного сна.

Последнюю неделю она часто видела Азулахар, но чего-то ясного, конкретного так и не удавалось увидеть. Вот и сейчас придётся немного посидеть с книгой, погрузиться в её малопонятный мир. Исправно показывающая прошлое и настоящее, будущее книга показывала малопонятными, абстрактными образами.

Поломанная, окровавленная белая роза падает на песок и растворяется в нём. А спустя мгновение из него начинают расти чёрные цветы. Мрачная поросль застаёт врасплох двух испуганных шакалов. Они мечутся в бессильном страхе на сужающемся пятачке песка. Наконец, цветы поглощают песок, и несчастные животные начинают биться в агонии. Их тела иссушаются, словно чёрные цветы пили их воду…

Чарред крепко спал, отвернувшись в противоположную сторону. Едва ли он проснётся – лишь настойчивый писк будильника способен разбудить его. Лита достала из-под прикроватной тумбочки книгу, раскрыла её и устремила взгляд в раскрывающиеся перед ней образы. Надо найти угрозу.

Снова Азулахар. Снова опустевшие, занесённые песком улицы. Огромная куча обломков на месте дворца кишара. Окружившая их толпа. Двое связанных мужчин просят пощады. Их банда ночью грабила горожан, так что вряд ли их пощадят. Над ними стоит юноша – он будет вершить суд. Вот они – шакалы. Их оставили умирать на палящем солнце. Но чёрные цветы и этот юноша? В чём здесь связь? Снова юноша. Он утешает рыдающую девушку. Это его сестра. Это роза. В её душе много боли. Несчастную изнасиловали разбойники…

Лита с усилием оторвалась от книги и надрывно вздохнула, словно вынырнувший с глубины ныряльщик. Чёрные цветы – символ их мести. Догадка озадачила её. Богиня намекала на что-то страшное, угрожавшее не городу, а чуть ли не целому миру. Что за угрозу могут нести решившие отомстить брат и сестра. Впрочем, когда-то и она, движимая местью, смогла сделать практически невозможное. Правда, не сама, с посторонней помощью…

Лита спрятала книгу и легла в постель. Чарред тут же повернулся и, прижавшись лбом к её плечу, засопел.