Лорд Горан - Круто #быть_богом. Литературный марафон

– Расчетное время реагирования?

– Минус одна минута.

– Этого не может быть!

– Объект KS58M попал в поле действия планеты и ускорил движение.

⠀

Дэймонд дернулся к иллюминатору, прижался к нему горячечным лбом. Успел заметить, как алая искра лизнула беззащитную планету. Голубой ореол начал менять цвет на пепельно-серый. Сознание Дэймонда взорвалось болью. Он чувствовал каждое умирающее там существо. По щекам потекли слезы.

– Все напрасно…

– Да моя ж ты зайка! Ползёт! Лапочка моя! Выбралась, наконец! – Старик ласково погладил… эммм… ну что-то он там погладил. Мелкое слишком, мне не видно было. Отошёл на шаг дальше и снова уставился в песок. Разулыбался.

– Тебе столько всего предстоит! Вот послушай! – сел в позу отдыха, заправил бороду за пояс, чтобы не мешалась и не пачкалась в песке. Умильно посмотрел себе под ноги. – Сейчас ты крошечная бактерия. Ты, в сущности, ничтожество… Но! Тебя ждёт великое будущее! Ты станешь больше! Гораздо! Сильнее, хитрее, умнее!

Нахмурил брови. Потер мочку уха. Скривился, словно в почку нож засунули.

– Ну… Как умнее… Не всегда… Не во всём…

– Деда! – я не выдержал. – Это уже дело десятое! И не наше, к тому же.

– Да, ты прав, внучек… Но! – грозно нахмурился и зыркнул в мою сторону. – Не перебивай дедушку!

Сказал и направил на меня указующий, чтоб его, перст. Который искрил и потрескивал. Как молния, ага. Я вздохнул. И замолк. Любой бы замолк.

А дед всё расписывал бедной, ничего не подозревающей бактерии все те прелести, которые ожидают её через миллионы лет. Но, вот странно – расписывал и грустнел. Чуть не плакал. Я всерьёз забеспокоился. Подошёл ближе.

– Дедуль, ты чего?

– Да войны, итить их мать! До войн дошёл и что-то… Вот… Неспокойно…

Он оглянулся и обвел руками всё вокруг и словно захотел это обнять.

– Посмотри, как красиво! А они же её потом… Они же с ней потом…

Ах ты ж космосын! Зарыдал, всё-таки! Но я не спорил. Планета получилась зачётная.

Я потёр мочку уха (это семейное, не ворчите), вздохнул… Наступил на бактерию и растер её сапогом. Дал Старику платок.

Потом плюнул в Великий Океан. Старик ахнул «Они ж больше не смогут выбраться!». Я угукнул. Не, ну а чё..!? Столько трудов! Зачётная ж планета получилась…

– Ну, что, папа, полетели? – Саша пристроился с самодельным летучим драконом рядом на диване.

Целый день мастерили: крылья из полиэтилена, тонкие лёгкие палочки (отец красил акрилом), длинная леска.

Но главное, сам дракон – разукрашивали полдня, втроём, даже про море забыли.

Отец собирался на ночную рыбалку, удочки в багажник складывал, снасти пересматривал.

– Ты говорил, драконы ночные животные! Он днём летать не захочет. Давай уж сегодня полетаем, чтоб всё по-честному было.

– А, ладно! Когда ещё полетаем! – согласился.

Побежали высоко в дюны, неслись с драконом потом, что ветер свистел в ушах.

Дракон летел легко, разбросав прозрачные крылья. Вдруг вырвался. Взмыл вверх, не оглянулся даже, исчез среди солнца.

Вернулись ни с чем.

– Зачем только поехали в этот дурацкий Плиеньциемс, а? – сердился Сашка. – Лучше бы дома остались, в Питере, с мамой. А тут дракона потеряли. Вряд ли отец нового сделает.

Лёг спать сердитый, ворочался, слышал, как отец новый альбом на кассетнике прокручивает, напевает, правит, наверное. И совсем не переживает из-за улетевшего дракона.

Интересно, где дракон сейчас? Может, застрял среди туч, зацепился крыльями за месяц или упал в море. Камнем на дно, хвост исцарапали подводные камни.

Сам не заметил, как уснул, хотя слышал, кажется, как отец машину заводил, видимо, на рыбалку уезжал.

***

Он звал дракона тихо, по имени. Бросал в море по яблоку – приманивал. Знал точно, приплывёт.

Вздохнул, когда из волн показалась огненная голова.

У драконов свои мысли. Они разбивают о скалы Вселенные и щекочут нервы морской пеной.

– Пошли домой! Сашка ждёт!

Брели потом по ночному пляжу, разворачивали под ногами карты мира.

– Хорошо, что на рыбалку не поехал! – подумал. – Дракона вернул. На рыбалку можно и в другой день съездить.

***

Летом 1990 г. 28-летний Виктор Цой вместе со своим сыном отдыхал в латвийском поселке Плиеньциемс. Рано утром 15 августа музыкант отправился на рыбалку к лесному озеру, на обратном пути его «Москвич» столкнулся со встречным автобусом. Цой погиб.

И вот настал тот день…

К Тирасу зашел Орис.

– Ты все понял, я знаю.

– Да, конечно.

– Ну, тогда действуй.

Орис проплыл обратно в свои апартаменты и тут же к нему зашла группа, одетых в сине-желтые одежды. Им было положено спасти тех, кто их услышит.

Передав каждому из них свиток, в котором ценные указания на действия, Орис отпустил их жестом. А сам зашел в темно-синюю кабинку, располагающуюся в скрытом проеме.

В кабинке, он остановил весь вихрь событий, мыслей, чьих-то фраз и т.п., что мешали сосредоточиться на главном. И, стал просчитывать варианты спасения.

Он знал, что оставалось лишь несколько часов и нужно успеть…

Вот уже большая часть жителей благополучно была эвакуирована. Остались только те, кто твердо решил что он «Царь и Бог» и поэтому все катаклизмы природы сможет предотвратить. (Эту группу пока решили оставить, т.к. с ними будет отдельный эпизод).

Да еще несколько групп – это те, кто действительно хотел данное действие предотвратить. (А вот для этих-то и будет помощь).

Все находились с состоянии ожидания, но началось действие внезапно…

Громкий взрыв окатил окрестности и что-то вспыхнуло в небе ночном, озарив все вокруг так, что ничего не стало видно. Мелькнула у всех мысль: Вулкан!

Но, как только туман рассеялся, то стало все тихо и спокойно.

Обрадовались атланты: Ура! Атлантида спасена!

А Тирас и Орис обдумывали дальнейшие планы…

Японский театр Кабуки давно был мечтой молодого актера, и когда ему удалось попасть в труппу театра в Токио, он был на седьмом небе от счастья. Но Вторая мировая внесла свои коррективы. Разбомбили многие театры, актеров призвали в армию.

Служба Йоти проходила в штабе армии писарем и вся почта шла через него. Однажды пришло сообщение, что его мама сильно больна. Он взяв увольнительную поехал в родной город.⠀

В то раннее утро внезапно проснувшись парень подошел к окну и посмотрел на улицу. Август и опять будет жара. Молодой человек не любил жару, и тщательно избегал попадания на кожу солнечных лучей, боясь ожогов. ⠀

⠀

Каждое утро для нее начиналось одинаково, тело содрогалось от приступов тошноты.