Антонина Дельвиг - Героин

С этим трудно было спорить: самолет еще только выруливал на взлетную полосу, как пассажирам первого класса уже принесли легкие закуски, а дернуть рюмку-другую – коньяка, вина ну или на худой конец пропустить кружечку пива, действительно, предлагали довольно навязчиво. Остальные пассажиры – их было всего-то пять, меньше чем пустующих мест – не протестовали, ели и пили практически без остановки. По крайней мере, так казалось. И нате вам, стюардесса уже снова выкатывает сервировочный столик. Сейчас на нем высится горка дымящихся блинов, вокруг расположились розетки с черной икрой и завитушками сливочного масла, в каждой уютно поблескивает маленькая ложечка. Невозможно отказаться!

– Ну ладно, – вздохнула Маруся, – хотя бы не на голодный желудок. Только совсем немножко, слышишь? По-моему, с твоими лекарствами нельзя алкоголь…

– Правильно, алкоголь нельзя, – глядя на нее своими чистыми серыми глазами, вполне серьезно согласился брат, – а шампанское можно.

Как раз при этих его словах из-за занавески вынырнул стюард. Продемонстрировав им бутылку, он с легким хлопком вытянул из горлышка пробку, разлил пенящееся вино в две высокие рюмки, после чего поднес их на маленьком подносе. Маше было уже неудобно отказываться, и она тоже взяла предложенный бокал. Отпив маленький глоток, она засмотрелась на поднимающиеся пузырьки; промчавшись сквозь золотистую толщу жидкости, те с легким шуршанием лопались на поверхности, обдавая губы и нос колючей душистой влагой… До чего все-таки бытие странная штука, – подумалось ей. Ведь еще только прошлой весной жизнь казалась конченной. Бесповоротно. Она была очень больна, брат – в инвалидной коляске… Все это с ними случилось после аварии, в которой погибли их родители. Арсений повредил тогда позвоночник, а Маша с горя заболела и почти год провела в больнице – она не могла есть. Желудок возвращал любой проглоченный кусок, и это ее заболевание с красивым названием anorexia nervosa вполне могло окончиться смертью… Голодной смертью. Потом дядя Олег – старший брат мамы – отправил их двоих на средиземноморский остров: он рассчитывал, что перемена места окажет положительное воздействие. Так и получилось. Но совсем не просто… Вследствие цепочки ужасных, трагических событий, заставивших ее тогда очень страдать, Маруся неожиданно оказалась наследницей миллионного состояния, – это раз, совершенно выздоровевшей – это два, и сверх того по уши влюбленной. Удивительно, да? Более того: Арсений, который влез в расследование убийства, едва не погиб, но после полученного шока снова начал чувствовать свои ноги! Ну не странно ли? Потом была Швейцария, успешная операция – и теперь он ходит. Правда, пока, конечно, с тростью, прихрамывает, часто бывают боли… но ходит же! Счастье… И вот они с ним пьют шампанское на борту самолета, несущего их в теплые края. Спустя неделю туда приедет и Анри, который пока в Париже, улаживает какие-то дела… Теперь они с братом могут путешествовать по миру сколько душе угодно… Тем более что успели намерзнуться в Москве. Целых два месяца ушло на выбор и покупку квартиры для дяди Олега с тетей Валечкой, которые чуть костьми не полегли, поднимая на ноги племянников, и которые, конечно же, ни в коем случае не могли принять настолько дорогой подарок – поэтому пришлось самолично мотаться по городу, искать. А это оказалось куда как непросто: ведь она просто обязана была найти самое лучшее. Да, вот что еще очень странно – нет ограничения в деньгах… какие-то другие ограничения, конечно, существуют, но не это… Странно. Но к хорошему привыкаешь быстро.

– Так будешь со мной чокаться или нет? – нетерпеливо потребовал братец. – Я могу приохотиться пить в одиночестве. Сопьюсь из-за тебя к семнадцати годам!

Само собой Арсюша постарался чокнуться с таким звоном, что на них все покосились. Этого ему только и требовалось.

– Мягкой тебе высадки из самолета! – громко, в расчете на то, что все слушают, пожелал он. – И кстати, если ты везешь с собой наркотики, имей в виду, в Таиланде за это смертная казнь.

– Твое здоровье, – безнадежно вздохнув, отозвалась Маша.

В салоне к концу полета стало довольно душно, но когда, попрощавшись с услужливыми стюардами и пройдя по громадной гофрированной трубе, протянувшейся от самолета к зданию аэропорта, они оказались в помещении, выяснилось, что здесь ничем не лучше. Здесь было как в бане! Нет, конечно, не в самой парилке, а как в предбаннике, где тепло и влажно. Если еще точнее – в предбаннике каких-нибудь больших общественных Сандунов, где полностью никогда не просыхает, плохо проветривают, поэтому потягивает затхлостью. Потом стало ясно, что не проветривают никогда: повсюду кондиционеры, и окна наглухо закрыты. Глупо их открывать, когда на улице еще жарче.

Таможенный досмотр прошли быстро, и паспорта их украсились по-восточному затейливыми малиновыми штампами, подтверждающими въезд в Таиланд и право пребывания в стране сроком не более чем на два месяца. Маруся во все глаза рассматривала местных работников аэропорта, с которыми приходилось объясняться скорей знаками, чем словами – английский, на котором они все якобы разговаривали, на деле оказался каким-то диковинным птичьим языком, с налета не поддающимся расшифровке. Тайцы были очень смуглые – в желтизну, с густыми черными прямыми волосами, а Маша вдруг впервые в жизни почувствовала себя крупной особой. Росту в ней было метр шестьдесят пять, что по нынешним меркам совсем даже и не много, а за время своей болезни она стала более чем субтильной, но пока все встреченные мужчины-тайцы оказались мельче нее! Даже вроде поуже в плечах. Что касается талии…

– Приятно ощущать себя великаном, – пробормотал за ее плечом Арсюша, очевидно, размышляя о том же самом.

– Тебе хорошо! А мне даже неудобно как-то… Интересно, кем мы им кажемся? – Маша кивнула на толпу рослых соотечественников, ожидавших с паспортами в руках своей очереди. – Вот приехала группа потомков Гаргантюа… или, может, внуки Гулливера?

– Не думаю, что им известны данные персонажи, – с сомнением покачал головой брат. – Скорее, из местной мифологии. К примеру, нашествие каких-нибудь белоголовых асуров или гигантских дэвов, что-то в этом роде.

– То есть, ты думаешь, с их точки зрения мы уроды? – расстроилась Маша.

– Можешь не сомневаться. Ты-то – точно! Другое дело – я. Для женщины крупный мужчина – это всегда хорошо, но, согласись, не наоборот.

Маруся окинула критическим взглядом хрупкие плечи подростка, он был лишь на пару сантиметров повыше нее. На крупного мужчину парень пока явно не натягивал.

– Честно тебе скажу, вряд ли я смог бы влюбиться в девушку, которая на целую голову длинней, – продолжал гнуть свою линию братец. – У меня развился бы целый букет комплексов на эту тему, кому это нужно? К примеру, взять ту высокую, бесспорно очень миловидную девушку. Справа от нас… Ну ту, что вжалась сейчас в столб, очевидно намереваясь с ним слиться… она летела одним с нами рейсом. В Москве эта красотка наверняка разгуливает по подиуму и чувствует себя вполне комфортно, а здесь над ней уже вовсю хихикают.