Григорий Аркатов - Мечта маньяка

– Не надо! Что ты делаешь?

Я пытался остановить его уговорами. Лезть на нож я не решился.

– Мне скучно.

– Ты не должен этого делать…

– Должен.

Он смотрел мне в глаза. И мне передавалась неисчерпаемая ярость его действий.

– Ты и все эти твои друзья-женщины…

– Они мне не друзья.

– Зачем врать? Ты пляшешь голым под их дудку.

– Всё не так.

– Всё именно так.

– Это был протест.

Я не собирался что-то доказывать. Мне всего лишь хотелось постоять за правду.

– Чушь!

– Тогда убей меня!

Я увидел странное движение одной из лицевых мышц. Наверное, это было междометие.

– Что? – воскликнул я, пытаясь перевести мимику в слова.

– Возможно, позже.

– Итак, народ…

– А… Привет.

– Ты не один вернулся…

За пределами разорванного взрывом дверного проёма тоже встречались люди в розовых чулках. Их было немного, всего двое, но это уже было куда больше, чем мне того хотелось.

– Знакомьтесь…

Человек с ножом стоял у меня за спиной. Он говорил. Он обращался к своим подельникам. А они интересовались мной.

– Интересная добыча, не правда ли?

Я был его добычей? Нет, скорее пленником, человеком без одежды. Добыча по определению мертва, бездушна и делима на мелкие части и органы. А я был жив.

Рука человека с ножом медленно легла мне на плечо.

– Он – наш путеводитель.

Всё остальное было и так ясно. Но не это. И всё же подельников интересовало другое:

– А почему он голый?

Здесь куда сложней. Здесь нужно было объяснять. И это требовало времени. А времени не было. Взрыв должны были слышать. Некто мог вот-вот нагрянуть. Неподвижные тела могли обнаружить. К примеру, ещё парочка женщин с выпученными глазами. Они бы спросили:

«Как вам не стыдно?»

Что бы им ответил человек с ножом? Ему бы подошла реплика:

«Пошли на хуй!»

Он бы полоснул каждой из них ножом по горлу. И кровь заструилась бы по их тонким бледным шеям. Они бы сдохли. Лежали бы на полу и не двигались, как все те женщины, что остались за спиной. Те, что с головой и без неё.

– Выбирать не приходится. Берём, что дают.

Человек с ножом выдал истину в первой инстанции. С ней нельзя было поспорить. С ней можно было только согласиться.

– Тогда годится, – сказал один.

– Ладно, – сказал второй.

Два человека, замаскированных розовыми чулками, – один повыше ростом, другой пониже – переглянулись. Тот, что был выше ростом, не стал тянуть кота за яйца. Сиюминутное желание оказалось для него превыше всего остального.

– Да ну его, – сказал он и стянул маскировку со своей головы первым, – Кожа не дышит, вспотела.

Этот человек оказался молодым пацаном в возрасте примерно девятнадцати лет. Совсем сопляк. Но даже у него была своя перчинка. В глаза сразу бросилась мелированная причёска. К ней прилагался красиво очерченный рот.

Слащавость!!!

Вот каким было кредо его внешности. И потому волосы, что свободолюбиво вырвались из-под розового чулка, вовсе не растрепались безобразным образом, а встали, как полагается, то есть красиво.

– А коды доступа? – мальчик задал вопрос.

О, говорил он тоже слащаво.

А как иначе?

Такова уж была его неискоренимая суть.

В свою очередь голос из-за моей спины давал сопоставимые ответы:

– Они у него.

– Точно?

– Отвечаю.

Человек с ножом говорил и в то же самое время игрался. Странная манера стучать мне по голове костяной рукоятью, странная манера вертеть блестящим лезвием в поле моего зрения. Всё это было демонстрацией силы и уверенности. Но именно это и вызывало подозрение: зачем?

– Он нам их обязательно выдаст.

– Супер.

Я не имел ни малейшего представления о предмете разговора. Однако очень хотелось выжить. И я вроде как пообещал…

– Идём.

На этот раз рукоять уперлась мне в лопатку. Это подтолкнуло меня вперёд.

– Хорошо.

– Твоё согласие не требуется.

Меня толкнули ещё раз.

– А ты сними уже этот дурацкий чулок с башки.

Теперь уже обращались не ко мне.

Это под раздачу попал третий участник странной банды.

– Мы – «Свидетели пикапа», а не хер пойми кто.

Третий участник банды молча повиновался. Он стянул с себя чулок и сделал всё прочее, что было приказано. Но я не помню деталей. Я также не запомнил лица и внешности того человека. Внимание мое было в другой стороне. Оно пыталось справиться с болью, пронзающей голые ступни. Ведь я уже немногим ранее стоял босым на разбросанных осколках бетона и штукатурки. А теперь мне предстояло двигаться по ним и с ними. Я чувствовал как парочка самых мелких и острых кусочков шевелится под кожей при каждом новом шаге. Это было ещё то испытание.

– Это тебе наказание за твои блядские выходки, – время от времени добавлял человек с ножом.

Он издевался.

Мы бродили около получаса то по одним, то по другим коридорам, но так никуда не вышли и не пришли. Это было очень утомительно, но, в конце концов, спустя ещё полчаса в мое левое ухо ворвался резкий крик:

– Стоять!

Затем меня очень больно схватили за шею. Кажется, человеку с ножом внезапно захотелось повысить планку собственной злобы. Оно и понятно. Он тоже устал. Человек с ножом и сам об этом упомянул:

– Я устал.

Так просто…

Только вот почему-то виноватым он определил именно меня:

– Мы ищем Третий манускрипт «Доктрины Кварта». Мы знаем, что он здесь.

– Отлично, – прошептал я, превозмогая боль в шейных позвонках.

– Веди нас.

– Куда?

– Сам знаешь.

Но я не знал.

Однако мне было точно известно, что мои в кровь исколотые ступни не выдержат ещё одного кругового движения в никуда.

Это было бы чересчур.

Мое дыхание на короткий миг стало прерывистым. Глаза бегали. Потом я сказал:

– Туда.

Заявление сорвалось с языка неожиданно выдержанно. Словно некая вера в наивысший абсолют вселилась в мой голос, сделала его своим незыблемым проводником.

– Наконец-то…

– Рад стараться.

Игнорируя нацеленный на меня сарказм, я сделал усилие над собой и выдавил из себя ещё несколько шагов, оставивших на напольном покрытии скупой кровавый след.

Так, кусая собственную слабость тела, порождённую болью и жжением в ступнях, я добрался до первой попавшейся двери. Я толкнул её. Дверь распахнулась.

– Надо же…

Раздался удивлённый возглас за моей спиной. Но мне было не до этого. Уж слишком сильна была боль в ступнях.

Большой стол полукругом, три больших монитора и человек, сидящий на барном табурете к нам спиной. Человек был полуголым толстяком, оставившим на себе из предметов гардероба только большие широкие трусы и чёрные носки.

Желтый цветочек, голубенький цветочек, зелёный квадратик – таким был дизайнерский рисунок трусов толстяка. Но у меня не было и таких.