Евгений Морозов - Оппозиционер в театре абсурда

– …А мне кажется, что мистерия не окончилась, мистерия – продолжается! Мистерия – продолжается!

Примерно через полчаса, когда канапе были съедены, самовар опустел, зрители стали неохотно расходиться, а хозяин зрелища, извинившись, удалился, брюнет проследовал в его гримерную в сопровождении контролерши.

– Иван Валерьянович, тут к вам…

– Да-да!

Когда брюнет вошел в гримерную и запер за собой дверь, Иван Злобин вгляделся в посетителя, на миг смешался, но тут же, справившись со своим удивлением, вскочил:

– Владислав Альбертович, я не ошибся?

– Не ошиблись, Иван Валерьянович, здравствуйте, дорогой, рад видеть вас!

– А уж как я-то рад – все-таки одно из первых лиц государства!

Хозяин театра и могущественный посетитель долго трясли друг другу руки:

– Восхищаюсь вашим искусством, Иван Валерьянович, вы у нас – один из главных режиссеров современного театра!

– А вы у нас – главный кукловод в политическом театре, – не лез за словом в карман Иван.

– Вы мне льстите.

– Однако присаживайтесь… Чай? Кофе?

– Вообще-то я уже попробовал вашего чайка из самовара… А вот от кофе не откажусь, поскольку являюсь заядлым кофеманом.

Иван вышел. Через несколько минут он вернулся, неся поднос с двумя чашечками кофе.

– Отличный кофе! Ради одного этого удовольствия уже не напрасно зашел к вам, – рассеянно заметил, прихлебывая ароматный напиток, Владислав.

Иван прощупывал гостя цепким взглядом.

– Я надеюсь, что не напрасно зашли и по другим вопросам. В общем, чему обязан? – Иван отставил пустую чашечку и изобразил внимание.

– По другим вопросам тоже не напрасно зашел. Например, посмотрел вашу знаменитую мистерию. Получил несказанное удовольствие.

– Ох, что ж не предупредили?! А я-то как не заметил?!

– Ничего-ничего, мне хотелось побывать в положении простого зрителя, поэтому я, откровенно говоря, нарочно старался быть незамеченным. И, как и все ваши зрители, остался доволен.

– Спасибо. Мне, как автору, приятно слышать. Особенно трогательно, что почтили нас, так сказать… в нашем скромном обиталище искусства.

– Вы – талантливый и разносторонний человек, Иван Валерьянович. Я интересовался вашей биографией, да, впрочем, она не секрет ни для кого и у всех на слуху… Два высших – в физике и режиссуре, ученая степень физика и профессиональное увлечение театром, преподавание и научная деятельность в университете, осведомленность в политике – я имею в виду то, что вы были одно время депутатом и даже планировали создать свою партию…

– Планировал. Было дело. Да нельзя же объять необъятное.

– Так вот… У меня к вам есть деловое предложение.

– Весь внимание.

– Я знаю, что вы сожалеете о распаде Союза, как, впрочем, и все мы, но что вы, отмечая завоевания социализма, тем не менее с сочувствием относитесь к деятельности нашего президента…

– Народ устал от революций и потрясений, главное сейчас – это стабильность и эволюционное развитие нашего общества. Я – социал-демократ европейского типа.

– Я знаю.

– Я за демократию и свободу… Свободу во всем – в искусстве, творчестве, бизнесе! Это главное! Никаких запретов! Никаких рамок и занавесов – железных там или символических, все равно. Но при этом я – против анархии. Я – за сильную власть, за сильную державу. Поэтому мне близка по духу личность Сталина – державника, при котором наша страна вырвалась в ряд сильнейших мировых держав. Поэтому мне близка личность нашего президента – чувствуется сильная рука, да и Россия при нем оправилась, теперь уже есть, чем гордиться. И на мировом уровне неплохо выглядим.

– Да-да-да, я солидарен с вами. Сталин – это государственный ум, гений в своем роде… И политика нашего президента мне по-человечески импонирует… Итак, мое предложение… Но сначала я хочу, чтобы вы поняли, чем оно вызвано. Вызвано оно моим беспокойством настроениями народа… Я могу быть с вами откровенен?

– Разумеется.

– Возможно, вы не примите мое предложение, но, во всяком случае, я прошу вас сохранить конфиденциальность. Никто не должен знать о нашем разговоре.

– Можете положиться на меня.

– Так вот. На сегодняшний день у нас есть одна по-настоящему сильная оппозиционная партия. В меру критикуя правительство, она, в то же время, сдерживает народное недовольство. Ее лидер прямо говорит, что он оберегает страну от революции, являясь, так сказать, выхлопом пара, потому что, по его словам, лимит на революции у нас исчерпан. И упаси нас Бог от народного бунта, слепого и беспощадного.

– Ну-ну, есть у нас такая партия, – усмехнулся Иван.

– Да. Однако народ – не дурак. В последнее время появилось много критики в адрес оппозиции. Дескать, оппозиция карманная. Оппозиция только имитирует протест, а на самом деле она – левая нога режима. Лидер ее – не бедный, респектабельный человек, которому есть что терять…Ну, и так далее. Одним словом, его авторитет падает… И у людей недовольных возникает естественная мысль найти или создать некую третью силу, которая бы уже по-настоящему угрожала власти. Понимаете? Стала по-настоящему опасна для власти!

– Но у нас же есть еще правые, западники.

– Я вас умоляю! Они непопулярны в народе. Их идея провалилась уже с десяток лет тому назад… Вот поэтому есть опасность появления некой третьей силы, которую ждут недовольные слои населения, чтобы с радостью к этой силе примкнуть. А мы категорически не можем допустить, чтобы усиливались неподконтрольные нам силы. В связи с этим назрела необходимость появления нового оппозиционного лидера и новой, как бы оппозиционной силы.

– У меня другое предложение – разрешить создание новых партий. Пусть даже кучка из ста человек имеет возможность назвать себя партией. Таким образом протестный электорат растащат многочисленные карликовые партии, которые будут все силы направлять не на борьбу с властью, а на борьбу друг с другом, выясняя, кто из них более революционен. Зато тем самым власть покажет себя по-настоящему демократичной.

– Хм… Отличная мысль! Однако это процесс не быстрый. В перспективе – возможно. А прямо сейчас необходимо появление нового лидера.

– И какую роль вы хотите отвести мне?

– Роль этого самого лидера.

– Польщен. Но каким образом?..

– Я все продумал. Схема выстроена. Осталось получить ваше согласие. Тогда я обрисую вам стратегию и то вознаграждение, которое вас ждет.

– Президент, разумеется, в курсе?

– Разумеется.

– В таком случае идти против течения мне не пристало. Огорчать таких людей, как президент… Неразумно. Поэтому в принципе я согласен. И идею о новом лидере считаю очень удачной, ловкой и своевременной. Хотя, конечно, удивлен, что выбор пал именно на мою скромную особу… Но окончательное решение я все-таки выскажу, когда выслушаю ваш план.