Марина Алиева - Герой для зеркала

Увы, очень скоро стала ясна горькая правда – нападают на него все и всегда по определённой, пусть сложной, но всё-таки просчитанной, схеме, и схема эта используется во всех играх подобного толка. Да, конечно, была она и замысловатая, и многоходовая, но просчиталась в течение первого же года, и стало скучно.

Марк пробовал переключиться на квесты с якобы хитроумными загадками, и даже подзавис как-то на одном на целых полгода. Но, когда разобрался и прошёл, снова заскучал, попробовал переключиться на что-то другое, ради чего запустил обычное морское путешествие, поболтался по какому-то океану сначала на яхте, потом на плоту, потом на туристическом лайнере, пока не понял, что и это не помогло. Целый год после этого в симуляторную не ходил, надеялся, что потом, когда подзабудется, всё снова станет интересным, как в первый раз… Но не стало.

А потом он нашёл «бонус»… Нашёл, прошёл, и потом, бог знает сколько времени, колотил в грушу голыми руками, лишь бы не запустить программу снова! Но не выдержал, запустил, опять прошёл до самого конца и опять колотил в грушу до крови на костяшках, потому что знал – больше этого нельзя, хотя и хочется, но знал так же и то, что завтра опять придёт и опять запустит…

Впрочем, об этом не сейчас.

Марк посмотрел на часы. Независимость независимостью, а кое-какие правила соблюдать следовало, чтобы подлететь к Зеркалу максимально здоровым. Поэтому он всегда выдерживал положенное время после еды. Ходил по симуляторной, подключал то, что было нужно и, двигаясь туда-сюда, с нарочитой медлительностью обходил «дорожку» с «бонусом»…

Интересно, подумалось Марку, а Луций? Он-то у себя там чем занимался? Клён говорил, что в «Гермес» целый шкаф старых бумажных книг загрузили, из-за чего с разработчиками чуть истерика не сделалась. Но в масштабах «Гермеса» это не груз, и в том случае лучше старые книжки, чем новейшее оборудование, ведь посылали Луция в один конец…

Времени на изучение Зеркала в ЦЭНТРе отвели не густо, пока всего три года, если, конечно, Марк пролетит и долетит, но тут уже, как фишка ляжет. Один вон, в смысле Луций Бонеон, уже и пролетел, и долетел…, жаль только, что с зеркалами он не дружит, но, как лётчик, просто бог! Да и человек хороший, с этим спорить не приходится. Мало ли, что в своё время согласился сделать то, что делать не следовало! Хотя, если быть совсем честным, то по мнению Марка, никакого особого криминала в действиях Луция Бонеона тогда, пятнадцать лет назад, не было, и его не в расход следовало пускать, а понять и простить… Но, если бы поняли и простили, если б он вообще не полетел тогда взрывать эту треклятую бомбу, шиш бы кто знал сейчас и про Зеркало, и про «кротовую нору»! А бомба… Ну, что бомба? Если посмотреть беспристрастно, то, как водится, хотели сделать как лучше, а вышло не так… И это тоже – как водится…

Луций же во всей той истории выглядел достойно от начала до конца!

Когда на суде огласили обычный для космолётчиков приговор – смертная казнь, или заведомо безнадёжный полёт, он встал, пожал плечами и выбрал полёт.

Многие тогда признались, что эта простота поведения подкупила, и крайне расположила их к осуждённому. Вот начал бы сам осуждать, разоблачать, открывать общественности глаза на то, что и так белыми нитками шито, и добился бы общественного вердикта, типа «Так тебе и надо!». Всем осточертело смотреть, когда кто-то тупо и безнадёжно прёт на систему. Но Луций в ответ на приговор только усмехнулся. «Вам бы, ребята, всем со мной туда, может и поняли, до чего вся эта возня ничтожна». И Марк, осознав эти его слова спустя годы, сразу понял – вот оно, его, Марка, личное спасение!

А тогда, в юности, прочитав о Бонеоновом судилище ещё во время учёбы, он просто почувствовал что-то, ещё до конца не ясное, и зачем-то принялся собирать о Луции всё, что ещё можно было собрать…

Марк усмехнулся этому воспоминанию и снова подумал – Судьба! Не получи он позже работу в ЦЭНТРе, шиш бы нашёл что-то большее, чем старые газетные статейки, по большей части состряпанные сенсации ради, потому как подлинные материалы о Луции начали уничтожать ещё во время суда над ним, но архивы ЦЭНТРа неприкосновенны! В худшем случае доступ к ним могли ограничить, а то и вовсе закрыть, но только не для Марка! Сам он уже тогда представлял особенную ценность всеми своими выкрутасами, и не только в отношении зазеркалья, но и фамильными, наследственными навыками, поэтому, не скрываясь ни перед кем, выразил желание ознакомиться со ВСЕМИ материалами дела о бомбе, и получил разрешение почти сразу, дав кучу подписок о неразглашении.

Но это уже была сущая ерунда, Марк и так не собирался трепать о мерзком деле на каждом углу. А вот Луций интересовал его серьёзно, и Марк как будто чувствовал, что свяжутся они намертво общим делом… А может и чувствовал, без «как будто», кто знает? В области подсознания он мог быть кем угодно, только не провидцем, здесь у него всё на уровне смутных ощущений, зато у Луция с интуицией и даром предвидения, прямо скажем, не просто прядок, а порядочище. Он и Зеркало это треклятое прям почуял, ещё когда бомбу ту взрывал! И не просто почуял, но и снимки той части космоса, где его почуял, сделал для доказательства! Но, кто ж уголовнику-смертнику поверит! Зато Марк, узнавая о нём всё больше и больше через стенограмму допросов, увяз настолько, что поверил. Причём, в его случае, не просто поверил, а УВЕРОВАЛ, как какой-то фанатик и повёл себя в полном соответствии с фанатично верующим – всех убеждал, уговаривал включить здравый смысл и требовать научных проверок!

Ух и натерпелся тогда!

Ему и пальцем у виска крутили, и уволить грозились, и запреты наложить на всё и вся, дескать будете такие разговоры вести, мы вас тоже того, привлечём, как подрывателя устоев, как пособника, как пораженца… Короче, всё собрали. Но тут возьми, да и приди от Луция сообщение о том, что в двух шагах от экзопланеты в созвездии Лебедя обнаружилась в тёмной материи прореха в виде «кротовой норы», в которую он, самоубийства ради, свой «Гермес» направил, но, простите великодушно, не погиб, а вылетел через «задний проход», (так паршивец и сообщил!), целёхонький, здоровёхонький, и Зеркало – вот оно – почти перед носом!

И снова все забегали.

Из ЦЭНТРа полетели ходатайства о помиловании осуждённого на смерть космолётчика Бонеона Луция, как искупившего величайшим прорывом в области изучения, как проявившего по собственному почину…, и прочее бла-бла. И про бомбу сразу забыли…

Да и чёрт с ней, не о бомбе речь. История вышла тогда преглупейшая, о ней тоже забыли, когда такие дела. Зато начали активно вспоминать, каким молодцом оказался Луций, когда решил рассмотреть то, что наснимал в космосе пока с бомбой своей возился. Да не просто рассмотреть, но и РАССМОТРЕТЬ! И не молчать, а даже на процессе, где решалась продолжительность его жизни, упрямо тыкать общественность носом в некие оптические эффекты, которые все поначалу сочли не стоящими внимания, и только он один уверял, что что-то там не то…