Стейси Тисдейл - Цветочный супермаркет

– Господи, вы скоро?

Рука дрогнула, и стержень угодил прямо в глаз. Колющая боль вызвала слезу и заставила белок принять болезненно красный цвет.

– Скоро! – разгневанно кричу ему в ответ. Это уже третий раз, когда он спрашивает.

– Мужики как дети… – буркнула Тейлор, выходя в комнату с идеально завитыми локонами. Иногда мне казалось, что у нее врожденный талант делать все вещи идеальными. – Когда заведешь себе такого, приготовься стать матерью приемного ребенка-переростка.

На самом деле отчасти и сама Джеймс порой напоминала ребенка-переростка, так что они оба были друг для друга приемными родителями. Наверно, некоторые детские повадки и капризы на всю жизнь остаются во всех нас. Тейлор застегнула молнию на моем платье, а за тем развернула меня на кресле лицом к себе, выхватывая из рук карандаш.

– Давай я сделаю. Так будет быстрее, иначе Рассел превратится в чудовище.

– Хорошо, что у него есть Красавица, – улыбнулась я подруге, разглядывая ее феерический вид.

Она рассмеялась.

– Скажешь еще! Так, все, закрой глаза и сиди смирно.

Тей легко и аккуратно провела тонкие линии, оставляя маленькие острые стрелочки за границами век. Делая то же самое, я бы потратила те оставшиеся три часа именно на это.

– Волосы так и оставишь? – я кивнула. Заколотые с двух сторон невидимками волосы не будут мешать, и лезть в рот вместе с закусками, как назойливые мухи. – Тогда пойдем.

Цокая изящными тонкими каблуками по ступенькам, мы с переигранной уверенностью спустились, или нет, снизошли к утомленному ожиданием парню. Делая небольшие шаги, вспоминаю, как лет 10 назад, когда мама и папа ненадолго уехали по делам, я отыскала в мамином шкафу винтажные французские черные туфли на широком каблуке, с бантиками и надела их. Они были велики и делали мой рост заметно выше. Я долго вертелась перед зеркалом, воображая взрослую и независимую себя с кучей таких же разноцветных туфель. Мне казалось, что именно туфли делают женщину взрослой.

– Классно выглядите, – подметил Теодор.

– Спасибо! – сделали мы реверанс, и теперь момент принял вид предбальных сборов 18 века.

– Берите куртки и в машину. Нам еще ехать…

– Конечно, Чудовище, – усмехнулась Тей, заговорщицки глядя на меня.

– Что?! – остановившись в дверном проеме, возмутился Тео, не понимая, за что его назвали «чудовищем».

– Ничего, – улыбнулась та и, вытолкнув брюнета за дверь, продолжила: – Иди, давай, а то кто-то там жаловался, почему мы так долго.

Вечеринка по случаю Единственного В Жизни Двадцатисемилетия началась с громкого шума, доносящегося из дома. Стивен всегда любил шумные вечеринки исключительно для близких, и 3 года назад смирившиеся соседи перестали вызывать полицию (а некоторые из них влились в компанию нарушителей спокойствия района). В общем, насколько бы громким не был шум, все в округе осознали бесполезность споров со старшим из сынов Хантера Амелла.

Уже достаточно стемнело, и на небе стали появляться крохотные точки, которые, казалось, мигали в такт громыхающей мелодии. Подойдя к порогу дома, мы все втроем глубоко вдохнули свежий воздух, прекрасно понимая, какой вечер и какая ночь ожидают нас. Да, мне всегда нравились вечеринки Стиви, потому, что на них никогда не было скучно, но прямо сейчас я вдруг ощутила внезапную усталость и желание вернуться обратно. Меня будто передернуло, будто бы ведро воды вылилось на разожженный костер веселья. Что-то стало не так. Раньше такого не случалось… Может, причина опять же в чрезмерном утомлении работой, ведь большая часть времени принадлежит именно ей? Кажется, сколько бы я не отдыхала от нее, этого никогда не будет достаточно. А может, нужно просто как следует повеселиться? Но я и так пришла сюда повеселиться, а не чтобы недвижимо сидеть в углу дивана. Просто стоит понадеяться на такой способ решения проблемы.

Я убрала прядь красных волос за ухо, как постоянно делала, не замечая сама. Лакированная дверь кофейного цвета распахнулась, и показался сам виновник торжество с улыбкой, наверняка превосходящей по размерам экватор. На его смоляной голове красовалась новая прическа с удлиненной макушкой. Он менял их как перчатки и угадать никогда невозможно, какая станет следующей. Пестрящая красными, синими и белыми квадратами рубашка и синяя бабочка на шее буквально вопили о его настрое веселиться от заката до рассвета.

– Ребята! – он бросился обнимать всех по очереди. – Добро пожаловать на Единственный Двадцать седьмой День Рождения В Жизни!

– С днем рождения! – в унисон воскликнули мы, протягивая Стивену запакованный в оберточную бумагу с динозаврами подарок.

– Спасибо! Вау, а что это?

В то время как Стиви разворачивал свой подарок, мы хитро переглядывались, снимая тяжелые пальто. Мы много гадали на счет его реакции, но никогда точно не предскажешь выражение лица или эмоции получателя. Мы с ребятами затаили дыхание.

– О Господи! – воскликнул Амелл и в следующую же секунду разразился громким пронзительным смехом. Большинство присутствующих с любопытством обернулись в нашу сторону.

Содрогаясь всем телом от смеха, парень (или его уже стоит называть мужчиной?) развернул портрет себя на белом коне со шпагой в руке и с треуголкой на голове ко всем гостям. А-ля Наполеон. Теперь смеялся весь дом, и мы не могли остановиться.

– Вау! Как точно показано, ахахаха! Иисусе, никогда бы не подумал! – вытирая выступившую слезинку в уголке глаза, коснулся своего печатного лица Стивен. – Повешу ее в кабинете.

– Лучше на дверь, чтобы все знали, к кому именно идут, – похлопал по плечу друга Тео.

Гостиная была забита, от чего на секунду показалось, будто бы здесь, по меньшей мере, сотня человек. Девушки были в красивых платьях непохожих друг на друга, мужчины были в рубашках и брюках. Некоторых из них я знала, а некоторых видела впервые. Как только мы вошли в гостиную, то тут же рассыпались по разным компаниям. Комната сияла гирляндами, отражающимися мелкими бликами в стеклянных бокалах искрящегося шампанского, развешанными флажками, прямо как во время студенческих вечеринок, на которых по отдельности были выведены буквы, вместе составляющие громкое «С днем рождения!», кое-где висели цветные шарики. Повсюду мелькали широкие улыбки и звенели голоса, сливающиеся с музыкой.

Я хотела подойти к столу с напитками и взять что-нибудь, но на половине пути меня остановили две девушки.

– Ты Кристина Томпсон, да? – пролепетала одна из них, нарочно сделав свои карие глаза еще больше.

Я криво улыбнулась, слегка растерявшись от внезапности. Мы не знакомы, по крайней мере я не припомню их лиц.

– Да, это я.

– Ничего себе! – радостно запищали они. – Эван говорил, что у Стивена есть кузина писатель, но мы и подумать не могли, что ей окажешься ты!