Ольга Алейникова - Лилии для Эйвери

Но я наклоняюсь вперёд, хоть мы уже и так сидим критически близко, и впиваюсь своими губами в её. Ожидаю, что она прервёт поцелуй и даст мне пощёчину, но Лилиан этого не делает.

Я прикасаюсь к её щеке рукой и чувствую, что начинаю гореть заживо. Губы Лилиан кажутся мне медово-пряными. От неё пахнет цветами и ягодами, и от этого аромата начинает кружиться голова.

Когда мы прерываем поцелуй, я жду упрёков или обиды. Я жду чего угодно, но только не молчания. Лилиан ничего не говорит и смотрит на меня своими удивительно голубыми глазами. Я готов смотреть в них бесконечно.

– С Днём Святого Валентина, Лилиан, – шепчу я еле слышно, чувствуя, что в комнате стало слишком жарко.

– С Днём Святого Валентина, Этан, – отвечает она так же тихо, и в её голосе я не слышу обиды или злости. Её слова звучат опьяняюще. Мне хочется снова поцеловать эту девушку, но я боюсь торопиться.

Лилиан прикладывает ладошки к красным щекам, словно оценивает, насколько они горячие. Я прикасаюсь к её рукам и тяжело дышу.

– Кажется, тебе пора, – говорит она с едва слышным придыханием, неуверенно и сумбурно. На самом деле она так не думает.

– Кажется, давно уже было пора, – отвечаю я совсем о другом. Наши лица всё ещё критически близко, и я слышу горячее дыхание Лилиан.

Девушка улыбается, и в этой улыбке много смущения. Сейчас Лилиан совсем не похожа на ту девушку, которая кричала на меня в своей квартире и выставляла вон. Теперь она та, кто варит по утрам кофе и подчёркивает цитаты в книгах. Так трепетно, так интимно.

– Я снова собираюсь тебя поцеловать, – говорю, сам не знаю для чего.

Она утвердительно кивает и первая целует меня. Когда её губы касаются моих, я шумно выдыхаю. В животе всё сжимается, и я понимаю, что горю от страсти к этой девушке. Но это больше, чем желание, чем просто похоть.

– Это неправильно, Этан, – шепчет она мне в губы. – Мы не должны этого делать.

– Разговаривать во время поцелуев? – шуткой спрашиваю я. – И правда, не лучшая идея.

Лилиан смеётся и отстраняется от меня. Но я наслаждаюсь, слыша её смех. Пытаюсь отдышаться, но это сделать сложно, ведь Лилиан одним своим видом сводит меня с ума.

– Кажется, мне и правда пора, пока всё не стало ещё более неправильным, – отвечаю я, хотя на самом деле не хочу уходить.

Я жду, что девушка меня остановит, но она этого не делает. Провожу рукой по её волосам и достаю один из бутонов, которые сам же туда и вложил. Пусть он напоминает мне о том, что мне не причудился сегодняшний вечер.

Когда я выхожу из магазина, мне всё ещё жарко. Я верчу в руке бутон озотамнуса и непроизвольно подношу его к лицу. Лилиан сказала, что эти цветы не пахнут, но сейчас я готов с ней поспорить. Этот цветочек точно хранит запах её волос, и я почти уверен, что на вкус он точно такой же, как губы Лилиан – сахарный и пьянящий.

Я иду домой пешком и мечтаю, чтобы поскорее наступило завтра. Благодаря этой голубоглазой любительнице цветов я в свои тридцать пять снова чувствую себя мальчишкой и впервые не хочу взрослеть.

Десять дней и больше двадцати пропущенных звонков от Этана. Это расплата за поцелуй, которого не должно было быть никогда. Слишком рискованно привязываться к кому-то, хотя уже поздно об этом думать.

Что я почувствовала, когда его губы коснулись моих? В душе словно зажёгся огонёк, который согревает, но в любой момент может превратиться в опасное пламя. А этого я всегда боялась. Найти человека, без которого не сможешь жить, чтобы потом собирать себя по частям. Я слишком часто проходила это в жизни, чтобы снова совершить такую же ошибку.

Проблема лишь в том, что держаться подальше от Этана я не смогу, даже если сильно захочу. Он – отец моей сестры, а встреча с Эйвери до сих пор главная моя цель. Поэтому игнорирование звонков – временное спасение. Нужно просто взять себя в руки и больше никогда не поддаваться минутной слабости. Только если подумать, разве одиночество – временно?

Я стучу в дверь квартиры брата, и он практически сразу открывает. Джейсон даже в свой выходной одет в костюм, это вызывает у меня лишь улыбку.

– Ты прекрасно выглядишь, – произносит брат и обнимает меня. Чувствую, как от этих объятий мне становится уютно. Джейсон – единственный мой родной человек на данный момент, и я никогда не перестану благодарить небеса за то, что хотя бы он остался со мной.

– А ты выглядишь немного голым, – отвечаю я, брат непонимающе смотрит на меня, – без этого галстука.

Парень смеётся и закрывает за мной дверь в квартиру. Забирает из моих рук пальто и приглашает на кухню.

– Завтрак в виде тостов и кофе – твой любимый, не так ли? – спрашивает он и садится за стол.

– Спустя столько лет ты помнишь, – улыбаюсь я в ответ. – Это большая честь.

– Как ты, Лилиан? – спрашивает Джейсон, за мгновение став серьёзным. – Знаю, сейчас непростой для тебя период.

– В моей жизни не было простых периодов, – я пожимаю плечами и делаю глоток кофе.

– Ты знаешь, о чём я, – поправляет брат. Он выглядит встревоженным. – Встреча с матерью, новость о сестре, – Джейсон за секунду исправляется, чем удивляет меня, – о сёстрах. И годовщина – ты всегда сама не своя перед ней.

– Как будто тебе нравится этот день, – отвечаю я громче обычного и ставлю чашку с кофе на стол. – Они в первую очередь были твоими родителями, настоящими родителями. Не знаю, имею ли я право до сих пор горевать по ним.

– Имеешь, Лили. Конечно же, имеешь, – ласково произносит парень и накрывает своей ладонью мою руку. – Мы – одна семья. И так будет всегда.

Я ничего не отвечаю, но на душу опускается ещё один камень. Странно, как много груза я ношу внутри себя, и ничего не помогает мне: ни слёзы, ни время, ни чёртовы поцелуи с Этаном.

– Я хотел помочь тебе, – вдруг говорит брат. Он немного расслабляется и переводит тему. – Решил поискать твою сестру. Глорию.

Я поднимаю на Джейсона глаза и смотрю с удивлением. Не могу поверить, что он действительно это говорит. Ещё недавно он вообще не верил в её существование. Хотя, возможно, так он хочет доказать свою правоту.

Я ничего не отвечаю, жду, пока брат продолжит. Сердце начинает учащённо биться, но Джейсон отрицательно качает головой.

– Ничего интересного, – признаётся он. – Мой друг работает в полиции, они прогнали имя по базе. Никаких следов. Так что можешь быть спокойна – твоя сестра не преступница. Но найти её почти невозможно.

– Едва ли она носит фамилию матери. Шерил сказала, что Глорию удочерили, – отвечаю я и осекаюсь. Ведь брату об этом ничего неизвестно.

Джейсон удивляется и некоторое время молчит. Должно быть, ему нужно прийти в себя и поверить в то, что я не вру.

– Она подтвердила всё? – спрашивает он наконец. – То есть, она призналась, что бросила дочь? И не сказала, кому отдала?