Александр Тас - Бесконечный путь по цикличной спирали. Часть 1

– Говори.

– Я тоже рад тебя слышать…

– Говори.

– Ты знаешь, почему я звоню?

– Говори, бля…

– Сегодня.

– Что сегодня?

– Это случится сегодня.

– Что случится?

– Ты знаешь что…

Байкер действительно знал, что должно случиться. Он точно это знал, он был в курсе всего. Кроме того, что он это знал, он ещё это очень хорошо чувствовал, очень чутко ощущал это, что казалось ему куда важнее, чем то, что он это знал. Именно чувство было самым правдивым доказательством, самым неоспоримым фактом того, что так всё и произойдёт, именно чувство, а не знание… Он искренне верил в это. Оставался только вопрос: «Когда?».

– Значит сегодня?

– Да.

– Где?

– Где мы предполагали.

– Это точно?

– Информация достоверная. Мне сообщил её наш общий друг.

– Друг?

– Да, наш соратник.

– Кто?

– Ты называешь его «Историк-праведник».

– Иофан?

– Да. Он… Его больше нет.

– Он есть, ты знаешь это не хуже меня.

Голос байкера в трубке телефона сделался очень раздражённым, даже злым. На том конце казалось, что собеседник выходит из себя и сильно заводится… Вероятно, это было как раз то, что нужно. Незнакомец продолжил спокойным, размеренным тоном, как будто читал проповедь о жизни и смерти.

– Его нет среди нас.

– Да ты задрал меня! Я уже понял!

– Не выходи из себя, сконцентрируйся на деле.

Невозмутимый тон окончательно добил байкера, он был готов взорваться как бочка, начинённая динамитом. Ему неистово хотелось разбить кулаки до костей, чтобы выместить злобу на чём-то, но лучше на ком-то… И он, кажется, знал на ком.

– Ты готов?

– Ага…

– Ты что пьян?

– Ага.

– Это может помешать делу.

– Когда мне мешали патрули на дороге?

– Ты прав, никогда. Будь осторожен. Это очень…

– Важно, я знаю. Ещё кто-нибудь есть?

– Только ты.

– Бляяя…

– Удачи.

– Удачи нет, ты знаешь и это.

– Удачи.

Разговор был закончен. После него байкеру сразу стало не по себе. Волнующее чувство, когда от выбора зависит очень многое, и выбор этот не между водкой и виски в баре, а кое-что малость поважнее. Но вскоре он понял, что гнетёт его не выбор… Выбора по сути не было. Его беспокоит осознание того, что дальнейшее развитие событий зависит теперь только от него и больше ни от кого. Только он со своей верой и характером, его телом и силой ума. Больше ничего и никого. Если что-то из этого окажется недостаточно сильным, если какое-то звено этой простой цепи выпадет, то рухнет всё. Байкер переживал, боясь оказаться слабым в чём-то, боясь оказаться неготовым и не оправдать надежд, прежде всего своих. И слова в мобильном телефоне лишь усилили в нём эту тревогу: «Только ты…».

– Вот падла… Ненавижу его за это… Знает и издевается… «Только ты.», – вот падла! Падла!

Байкер перешёл почти на крик, хотя был на улице совсем один, и его никто не мог ни услышать, ни увидеть. Он чеканил шаги вокруг мотоцикла и ругался то ли на себя, то ли на голос в телефоне, то ли на весь мир сразу:

– Падла, падла… Ааааааа!… Падла!

Нервы байкера начали сдавать. Он дёргался и расходился всё больше. Ярость постепенно заполняла его сердце, и этот человек мог сорваться сейчас на ком угодно. Куртка и штаны байкера промокли, так как влажная взвесь превратилась уже в стабильную морось.

Самообладание взяло верх над сущностью этого крепкого, плотно сложенного и взбешённого человека. Постепенно он пришёл в себя, уставившись на мотоцикл. На чёрном бензобаке виднелось отражение лица, очертания которого он не мог различить и сам. Может быть, это – вода заливала глаза, капая с мокрых давно не стриженых волос, может, это – капли жидкости на мотоцикле мешали разглядеть своё отражение, а, может быть, само лицо уже давно потеряло чёткие линии и контуры. Всё равно.

Окончательно придя в себя, байкер поймал внутри себя чувства неотвратимой отваги и решимости, постаравшись сконцентрироваться на них, держа про запас весь гнев бунтарского духа. Он знал, что сейчас как раз это и важно.

К нему, как будто бы, пришло понимание, почему именно он оказался тем, кто должен разрешить ситуацию… Почему телефон зазвонил именно у него. Конечно, полностью всего он не осознавал, но, как ему казалось, догадывался, принимая такой порядок, как должное.

Взглянув ещё раз на небо, он снова не нашёл там луны, только быстро бегущие облака с редкими разрывами, в которых ярко светили концентрированным светодиодным сиянием звёзды. Он попытался напоследок всё же отыскать луну. Какая она сейчас? Но всё было тщетно.

– Вот падла, – снова произнёс байкер.

Дольше смотреть вверх было невозможно, потому что с неба уже капали струи дождя, и ледяная вода противно заливала лицо. Он стёр всю влагу с лица ладонью, которая ещё пахла табаком от сигареты и зачесал волосы назад с помощью пятерни. Подойдя к мотоциклу, человек вытащил шлем из-под сетки на сиденье. Все знали, чей это мотоцикл, а значит, чей это шлем, поэтому обходили его в радиусе двух метров, и уж, конечно, ни у кого не возникало мысли, взять шлем без спроса.

Кинув последний прощальный взгляд на небо одновременно с надеждой, отчаянием и просто так из любопытства, байкер надел шлем и опустил защитное стекло-забрало. После этого он сел на своего надёжного чёрного металлического «напарника», смиренно стоящего, но с нетерпением ждущего своего часа, и подумал: «Темнее всего перед рассветом.».

Потом человек завёл свой байк, но почему-то помедлил. Склонив голову, он подумал ещё раз, перефразировав: «Темнее всего всегда перед рассветом».

Мотоцикл, томящийся до этого без дела на холоде, и явно скучающий по ветру и скорости, мерно и напористо заурчал, как бы красуясь перед товарищем восседающим сверху. Но как только кисть ездока несколько раз скрутилась на рукоятке руля, этот чёрный зверь издал ровно столько же мощных и яростных рычаний. Теперь стало ясно, что эта парочка настроена весьма решительно, и, вряд ли, найдётся сила, способная заставить их свернуть с намеченного пути.

Ночь, мрак, мокрая дорога, холод – ничто не помешает им доехать до места назначения. Бак почти полный, сомнений уже больше нет. Нет больше и страха… Есть только цель, и дорога к этой цели.

Дождь всё расходился, капли уже отчётливо разбивались о мокрый асфальт. Кое-где были лужи. Заднее колесо с визгом зажужжало, прокручиваясь по влаге на дорожном полотне, мотоцикл немного занесло, но крепкие руки и торс сдержали буйный рывок стальных мускул байка. Мотоцикл прижало к дороге собственной массой, плюс весом седока, и только после этого байк сорвался с места, быстро ускоряясь по центру дороги с двухполосным движение, рядом с то ли стёртой, то ли плохо освещённой прерывистой линией. Доехав до конца прямого участка, мотоцикл резко накренился и ушёл в поворот. Очень скоро он исчез вдалеке, превратившись в тёмное пятно на тёмном фоне.