Сергей Шишков - Прости меня, мама. Роман

– Простите, матушка, я от отца Власия, нельзя ли у вас переночевать?

Женщина, развернувшись к нему лицом, спокойным голосом сказала:

– Отец Власий? Где находится наш скиталец? Блаженный человек, давно не заглядывал в наши края.

Иван ответил:

– Сегодня встретил его на молитве в Успенском соборе.

Женщина внимательно смотрела мужчине в глаза, словно удостоверяясь в правоте этих слов, и спросила:

– Кто вы и куда путь держите?

Назвав своё имя, Иван объяснил причину приезда в монастырь дальней дорогой из Белгорода в Воронеж, куда они, ленинградские геологи, отправляются в экспедицию.

Женщина удивлённо спросила:

– Вы из самого Ленинграда?

Он ответил:

– Да, из Ленинграда.

Внимательно осмотрев его, она уже более приветливо сказала:

– Меня зовут матушка Анастасия, я в этом монастыре монашествую после того, как умер мой батюшка отец Вячеслав Васильчиков. Все верующие его знали. Светлая ему память. Вон здесь его и похоронили, возле часовни. Не могу от него никуда уйти, молюсь за него и за всех святых и грешных. Да и монастырь без меня порушится. Да ладно, пойдёмте, покажу вам кельи. Там давно уже никто из монахов не живёт, а если кто заедет, так останавливается.

Они поднялись обратно наверх, где в отдельно стоящем одноэтажном здании матушка открыла дверь и впустила туда геологов.

Кельи были маленькими с низкими потолками и кроме стоявших деревянных кроватей с матрацами, наполненных сухой травой, в помещении ничего не было. Пришлось разместиться по-походному. Матушка хотела сразу уйти, но Иван, поблагодарив её за ночлег, спросил:

– Матушка Анастасия, завтра рано утром мы уедем и хотели бы от вас узнать что-либо о монастыре. Не можете ли вы показать его нам?

На что монахиня ответила:

– Пока ещё светло, пожалуй, покажу. Через полчаса я буду у вас.

Ровно ко времени она явилась. Все геологи собрались возле здания. Матушка, расспросив имя каждого гостя, ещё раз назвала себя и пояснила, отчего обитель носит необычное своё название мужского Холков-Царев-Николаевского монастыря.

Оказалось, что «Холковым» он значится по наименованию реки, «Царёвым» – потому, что царь Алексей Михайлович, отец Петра Первого, дал жителю деревни Холки будущему настоятелю монастыря Ефрему жалованную грамоту на безоброчное владение землёй. Тогда же при нём построили и первую церковь, освящённую в честь иконы Николая Чудотворца. Так здесь появился небольшой монастырь и посёлок, в котором и доживали свой век последние его монахи и отшельники.

Рассказывая, матушка жестом руки указала вначале на окрестные земли, а затем на самое высокое место откоса, куда направилась сама, увлекая за собой геологов.

Я удивился тому, как женщина легко преодолевала крутой подъём, чего не скажешь о следовавших за ней мужчинах.

Вскоре вся группа оказалась в объятиях сильного, но тёплого южного ветра.

На высоте матушка подошла к основанию квадратного дубового сруба и сказала:

– Это всё, что сохранилось от сторожевой башни, служившей с незапамятных времён наблюдательным пунктом воинов, следивших за приближением конницы крымских татар. Мы называем его Жёстовой сторожкой. Мой батюшка говорил, что здесь находилась целая крепость. Эта гора тоже называется Жёстовая.

– Вид с этой горы потрясающе красивый, – сказал Вадим Владимирович.

Иван заметил, что матушка Анастасия после этих слов в первый раз высоко подняла голову и улыбнулась.

Внизу шумели быстрые воды двух слившихся воедино рек, которые в широком раздолье с высоты открывались зеркальным блеском. Где-то у горизонта были видны холмы, покрытые лесом.

Хотелось превратиться в орлана, чтобы пролететь над степью и ещё острее ощутить красоту этих мест.

Матушка Анастасия продолжила свой рассказ:

– Мой батюшка был здесь священником и грамотным человеком. У него были книги о монастыре, он их бережно хранил и мне рассказывал много историй. Я и сама умею читать, прочитала несколько книг и помогала ему в раскопках пещер. Видите церковь, что виднеется позади вас? Так вот, под ней находится крутой обрыв. Мой батюшка однажды заметил на склоне обрыва изображение креста, вырезанного в меловой горе. Странно то, что другие люди смотрели и его не видели, а он увидел и решился отправиться в Курскую епархию, чтобы рассказать об этом. Там знающие люди сообщили ему о существовании подземного монастыря, построенного киевскими монахами в незапамятные времена. И задумал он тогда найти этот монастырь. Подрезая лопатой и стуча по меловому склону, батюшка услышал долгие звуки, и ему показалось, что из-под земли его кто-то звал. Тогда он решился пригласить местных крестьян, чтобы начать раскопки. Люди спускались на верёвках с горы и, раскапывая её со стороны кручи, обвалили часть склона, раскрыв пещеру квадратной формы. Протиснувшись туда, они обнаружили монастырскую молельню, образа, написанные на двух столбах, и буквы древней славянской вязи на стенах и потолке. Позже был открыт и другой вход, у которого находились монашеские кельи с вырубленными на стенах крестами. Как потом выяснилось, молельня оказалась вырытой точно под верхней Преображенской церковью, той, которую вы сейчас видите. Посмотрите, с горы она смотрится очень красиво. Позже их соединили металлической трубой, чтобы богослужение можно было слушать одновременно в обеих церквах. У входа в пещеру построили часовенку, которую освятили высокие городские священнослужители.

Она замолчала, а потом неожиданно спросила:

– Хотите побывать в пещерах?

Все конечно согласились, а монашка, услышав единодушное согласие, указала рукой куда-то вниз.

Геологам теперь предстояло опуститься по крутой и узкой тропинке почти на двести метров вниз, где находился вход в пещеру.

Матушка первой стала спускаться с горы, геологи последовали за ней. Перед часовней она остановилась и перекрестилась, а потом впустила туда геологов. Оказавшись в небольшом зале часовни, она помолилась перед иконкой, стоявшей на подставке, затем, вручив каждому по самодельной свече, попросила зажечь их.

Стоя перед маленькой дверью, сказала:

– Дверь низкая и нужно нагнуться при входе, за ней темно, сыро и холодно. Идём молча и медленно, – и, отворив её, первой окунулась в темноту.

В пещерном коридоре свечи у геологов гасли, но они зажигали их друг у друга, идя практически наощупь.

Так было до тех пор, пока глаза не привыкли к темноте, в которой их тени, как подслеповатые огромные диковины расползались по стенкам пещеры.

Чтобы поддержать ровное горение свеч, геологи научились ходить друг за другом на одном дыхании, выдерживая некоторое расстояние.

Наконец, все остановились. Оказалось, дошли до церкви, где слабо осветились меловые белые столбы. В сумраке свечей все увидели на подставке трудно различимую икону Богоматери, возле которой матушка стала креститься и молиться.