Юрий Гилерович - Страницы жизни

Ученье мне давалось довольно легко, особенно математика и химия. Не любил я литературу и физику по причине личной неприязни к учителям этих предметов. Зато химия и математика доставляли истинное удовольствие. На уроках химии учительница Зинаида Павловна Горбачева увлекала не столько опытами, сколько рассказами об ученых, их открытиях. Это очень помогло мне при поступлении в институт. Математикой же я увлекся самостоятельно, занимаясь решением самых различных задач собранных в задачниках Моденова и Шахно. Общее количество решенных задач составило более полутора тысяч, описанных в двух объемистых тетрадках. К сожалению после поступления в институт они пошли по рукам и не сохранились. А там были крайне интересные варианты решений очень сложных задач. И это увлечение мне также очень помогло на вступительном экзамене в институт.

После окончания школы все мы разбежались по выбранным учебным заведениям и долгое время не встречались. Я поступил в ЛЭТИ им. И. И. Ульянова (Ленина), Юра Груздев – в Политехнический институт, Юра Дробышевский – в Академию связи, Лева Надирьянц – в МАДИ, Алик Сапрохин – в Технологический институт, Витя Миловский – в Военно-медицинскую академию, Саша Синдеев – Горный институт, Ваня Кулябко – Медицинский, Женя Петров, Дима Кутин – Строительный институт, Валера Васильев – мореходку, Боря Бобров – Кораблестроительный институт, Соловьев Игорь – Институт связи им. Бонч-Бруевича; Миша Либинштейн – Высшее Военно-морское училище оружия. Школу наш класс закончил с 4 золотыми (Сиверов, Козловский, Дробышевский, Израилев) и 3 серебряными медалями (Миловский, Бобров, Либинштейн). В последний день после сдачи экзаменов мы понесли еще одну потерю. Утонул любимец класса золотой медалист Марк Израилев. Как все произошло так не ясно и до сих пор. Ребята группой, в которой был Марк, Володя Козловский и другие, поехали купаться в Парголово на Второе озеро. Марк прыгнул в воду, по-видимому, наткнулся на что-то в воде и не смог самостоятельно всплыть. Все винят Козловского, спортсмена, атлета, который не смог, а может и не сумел оказать необходимую помощь.

Три года занималась нашим воспитанием Алевтина Михайловна Гоняева. Она была у нас классным воспитателем и учителем английского языка. Это был учитель старой формации который приобрел, основы педагогической науки еще в гимназии дореволюционного периода. Тогда мы не понимали и не ценили ее отношения к нам. А она вкладывала в нас всю душу. Какое—то чувство стеснительности, боязнь показаться чересчур сентиментальными мешало нам навестить старого человека, поблагодарить за все то, что она сделала для нас.

Уже после окончания института я собрал ребят: Сиверова, Груздева, Боброва и мы отправились навестить ее на улицу Каляева, напротив Большого дома, где жила она в крохотной комнатушке, в большой коммунальной квартире. В комнате много цветов и телефон, ее основное средство связи с внешним миром. У нее было плохо со зрением, на этой почве она постоянно созванивалась с моей мамой, рекомендовала ее доктору в Максимильяновской поликлинике. Узнав, что мы придем к ней, Алевтина Михайловна была так рада, что специально сходила в магазин за пирожными, чтобы угостить нас. Ведь мы были ее любимый выпускной класс, как она говорила. Вслед за нами она выпустила еще один класс и ушла на пенсию. Еще раз я навещал ее, но когда она ушла из жизни, никто из нас не знал об этом и не проводил ее в последний путь. Нельзя сказать, что и мы все после школы поддерживали между собой тесные связи.

С Мишей Либинштейном мы сблизились в десятом классе, оказавшись рядом на одной парте. Я бывал у него дома на Торжковской улице. Это была комната в старом доме полубарачного типа. Эти дома снесли и Мишина семья, его мама и сестра Рая переехали в квартиру, которую им дали на Новолитовской улице. Там мы встречались во время одного из его отпусков, когда Рая с сыном собирались на ПМЖ в Израиль. Мишина женитьба прошла мимо меня. С Галей, женой я познакомился позже. Учиться Миша пошел в училище оружия. Серебряная медаль и дядя адмирал давали определенные преференции для поступления в столь закрытое заведение. После окончания второго курса института я провел две недели в Сочи в компании его однокурсников.

По окончании училища он служил военпредом в Горьком, потом на севере, в Гремихе и затем в Мурманске. Мы переписывались. Не часто. В одну из своих командировок в Мурманск я останавливался у них дома. В звании Капитана первого ранга Миша демобилизовался, но продолжал работать в НИИ Гидроприбор, а позднее в 1 НИИ МО. С возвращением его в Петербург мы стали видеться чаще у нас дома, на даче, но в последнее время болячки оставляют время в основном для звонков. У Миши две дочки, Юля и Алла. Юля, серьезная девочка, окончила Педиатрический институт, успешно работала врачом-педиатром, вышла замуж, родила и под влиянием тетки уехала в Израиль, но не прижилась там и вернулась домой, в Питер. С Аллой по молодости были проблемы, но сейчас она остепенилась, вышла замуж, счастлива, подарила Мише внуков.

Впервые после окончания школы мы собрались через десять лет, в 1964 году. Было это на квартире у Юры Дробышевского. Второй раз произошло это исключительно стараниями Юры Груздева через двадцать пять лет после окончания школы, в 1979 году. Он взял на себя труд собрать адреса, телефоны, обзвонить всех. В этот раз мы собирались на квартире у Саши Синдеева на Кондратьевском проспекте, и принимала нас его жена, Галчонок, как ласково он называл ее.

Миловидная, хозяйственная женщина, Галя работала Заведующей отделением Боткинской больницы. С ней я впервые познакомился на похоронах ее старшей медсестры, жены моего сотрудника Володи Артеменко.

Последний раз собрать нас удалось Юре Груздеву через тридцать пять лет после окончания школы в 1989 году. Собрал он нас у себя на даче. Сначала мы все, а было нас шесть человек – Юра, я, Дима Лопатин, Лева Надирьянц, Миша Либинштейн и Боря Бобров, отправились в баню на 69 км, которую он предварительно арендовал. Баня эта расположена по другую сторону железнодорожной станции 69 км от наших дач. В бане, а потом у него дома мы славно провели время. В 1992 году Юры не стало и с тех пор мы уже не собираемся.

Нет, собирались. Но это был печальный момент – от сердечного приступа умер Саша Синдеев. Помянули мы его на квартире у Димы Лопатина. У Саши сложно складывалась жизнь. Сначала он потерял младшего брата, Серегу – несчастный случай; отравление газом в ванне. После окончания Горного института, он, как и мечтал, прописался в экспедициях. О своих таежных приключениях и поисках минералов рассказывал с восторгом и упоением. Сложности заключались в том, что там у него была вторая семья, и рос ребенок. Здесь же, в Ленинграде, другой его сын связался с дурной компанией, стал наркоманом и сделать с этим ничего Саша не мог. Очень переживал, отсюда и инфаркт.