Джабраил Алиев - Запрещенные записки кавказца

Так как денег нет, то решил сдать бутылки. Давно этим не занимался. Разве что в детстве. В сарае нашел четыре ящика из-под лимонада. Вымыл и на машине соседа отвез в приемный пункт. За одну бутылку дают 20 копеек. Не так уж плохо. Накупил домой продуктов. Приготовил макароны с котлетами. Вечером пришла сестра, и сказал, что у них на заводе тоже идут сокращения.

– А вдруг и меня сократят, – с грустью констатировала она.

– Но ведь не сокращают.

– А вдруг, – повторила она.

– Не переживай. Плановики всегда нужны.

– Буду надеяться. Знаешь, а у нас на заводе воруют. И все знают об этом. Просто ужас какой-то.

– Успокойся. Не только у вас. Везде такое…

* * *

Утром 9 мая пошел покупать хлеба, но не смог. Огромная очередь. Люди ругаются, а потом стали драться. Угомонились лишь после того как появилась милиция. Я пошел в другой магазин. Такая же картина. Шум, гам, крики. Люди готовы в глотки вцепиться друг другу. Неподалеку, в конце зала стоит миловидная девушка и плачет.

Спрашиваю:

– Что случилось?

– Надо хлеба купить, – сквозь всхлипывания говорит она. Дома у нас гости…

– Купим, – обещаю я. – Как вас зовут?

– Альбина.

– Постараемся Альбина…

Неимоверными усилиями, буквально каким-то чудом вгрызаюсь в неприступную очередь, и пробиваю себе дорогу к прилавку. Купил две буханки и отдал девушке, а сам снова остался ни с чем. Она поблагодарила, улыбнулась и поторопилась домой. Я помахал вслед рукой.

Так как остался без хлеба, то решил пойти в столовую. Однако и тут не очень повезло.

– Есть рис и гречка, – зычным голосом объявила с румяными щечками девушка в белом высоком колпаке. Потом тихо добавила, – А вот хлеба, к сожалению нет.

Я печально посмотрел на нее. Девушка ответила мне тем же и почему-то потупила взор.

– А водка есть?

– Да, – обрадовалась она.

– Давайте. Ну и гречку тоже…

Так я отпраздновал 9 мая.

С приятелем, которого зовут Борис, решили, сходить в кино. У меня нет денег. Платить будет он. Однако выясняется, что кинотеатр «Октябрь» закрыт по неизвестным причинам. Стали прогуливаться недалеко от универмага. Я говорю:

– Может, пойдем в другой кинотеатр?

Приятель морщится как – будто проглотил кислую ягоду.

– Не хочется. Подождем, вдруг откроют.

И тут совершенно случайно я увидел Альбину, которой месяц назад помог купить хлеба. Обрадовался.

– Здравствуйте…

Девушка окинула меня недоверчивым взглядом.

– Вы кто?

Объясняю, что познакомились с ней в магазине.

– В каком еще магазине?

– Когда хлеб покупали… Помните 9 мая.

– А…а. Но это не значит что теперь я ваша девушка, – вдруг категорически заявляет она. У меня есть жених. Понятно?

– Понятно. Рад видеть вас…

Она усмехнулась.

– А жених мой не будет рад. И огорчать его я не намерена. Поэтому не надо со мной ласково разговаривать, Он может ведь увидеть.

– Как он увидит?

– Очень просто.

– Ну, где же он?

– У себя дома.

Я засмеялся:

– Но как он увидит?

– Из окна…

– Случайно жених не в разведке служил, – съязвил Борис.

– Не вижу причины смеяться, – огрызнулась Альбина. Он может в любое время здесь оказаться.

– Тогда пока его нет, давайте сходим в кино, – предложил я.

Но тут действительно как из-под земли вырос перед нами мужчина, с длинными черными усами, слегка закрученными верх.

– Какие проблемы молодые люди, – грозно насупив брови, спросил он.

– Никаких…

– А что пристаете к девушке?

– Да нет ничего. А вы собственно кто?

– Меня зовут Карим. Я жених…

Мы снова засмеялись.

– Да что же вы смеетесь. Он действительно мой жених, – сказала Альбина.

– Но вот что, – сделал шаг в нашу сторону Карим. – Я живу в доме напротив. И все видел. Поэтому уходите или получите сейчас.

– Не угрожай, – крикнул Борис.

– Буду, – не унимался жених.

И вдруг неожиданно для нас вынул из кармана брюк пистолет.

– Ну что? Как вам такая игрушка?

Вороненый ствол хищно сверкнуло на солнце. Мы слегка попятились.

Борис шепнул:

– Может, уйдем?

– Стыдно?

– Да, ладно тебе.

– Ну, хорошо уговорил.

– Мы тебя достанем, – предупредил Борис.

Наш противник ухмыльнулся. А мы развернулись и пошли прочь.

На одну секунду сам не зная зачем, я обернулся назад, и увидел, что Альбина внимательно глядит нам вслед. Так и не понял, что она хотела этим проницательным взглядом сказать.

Больше я ее не видел.

Сестра Оксана пожаловалась, что дома совсем нет мяса.

– Денег у нас сейчас мало. Может, поедешь к отцу и привезешь хоть немного мяса – попросила она

– Завтра поеду.

Ехать надо до станции Улан-Холл: это Калмыкия. А оттуда на автобусе до поселка Прикумск. Потом еще некоторое время до стоянки чабанов.

Билет на плацкартный вагон не достал. Пришлось довольствоваться общим. Крики, шум, корзины, мешки, баулы. Пожилые женщины толкаются меж собой. Они закутаны в какие-то платки и жакеты. Вид кстати весьма неопрятный. Укутались в жакеты, несмотря на жару. На улице плюс 30.

От этих женщин довольно неприятно пахнет. Я ушел в тамбур. Здесь открыто окно и внутрь помещения приятно врываются свежие струи воздуха. Всю ночь так и не сомкнул глаз. Спать было негде. Народу в вагоне набилось много, и мест не всем хватает.

В Улан – Холл поезд прибыл на следующие сутки в три часа ночи. Я так и просидел все время в тамбуре. Теперь надо ждать автобус, который должен прибыть восемь утра. Ну что же есть возможность хоть немного вздремнуть.

Устроился на одной из скамеек. Но поспать не довелось. В здании автовокзала появились несколько пьяных калмыков. Стали требовать деньги. Однако нас пассажиров человек десять. Решили не уступать им. Увидев, что мы не намерены сдаваться, калмыки ретировались. Но мы держимся вместе: вдруг вернуться.

Тут неожиданно появился участковый и с ним двое в штатском. Тоже калмыки.

Участковый представился:

– Лейтенант Санджиев. Извините товарищи. Этих хулиганов мы уже урезонили. Даже не знаю где они достали водки среди ночи…

Потом милиционер посмотрел на часы и сказал.

– Ваш автобус будет через пятнадцать минут. Желаю удачи.

Мы искренне поблагодарили его.

Наконец приехал к отцу. Я не узнал его. Так сильно похудел он.

Увидев меня, отец немного переволновался. На глазах выступили слезы. Сказал что это от того что давно меня не видел.

– Как ты?

– Ничего. А знаешь, отец поехали домой. Что тебе делать в этих степях. Ведь возраст у тебя.

Отец усмехнулся:

– Не такой уж я пожилой. Всего 62 года. Что мне делать в городе? Не смогу, наверное. И потом как продать овец и корову. Сейчас ничего не покупают. У людей нет денег.

– Ты, ведь устал?