Александр Новиков - Проза. Литературный клуб «Добро»

– Нудятинка! Пробуй еще, пожалуйста. Я так тебя люблю.

И сдавшись, Зойка опять сидела ночами и пыталась сопоставить все факты или преступлений или самоубийств. Так ни до чего и не додумавшись она решила посоветоваться с Арнольдом Виленовичем. Он с радостью согласился помочь. После занятий Зоя сказала Генке, что идет домой к психиатру, может он путем своих умозаключений в чем-то поможет. Генка согласился, но по профессиональной привычке потребовал адрес Арнольда Виленовича. Психиатр жил один в роскошном доме с прекрасным видом на Красную площадь. В квартире было богато и со вкусом обставлено. «Ну столько, сколько он зарабатывает, ничего удивительного», – подумала Зоя. Предложив по чашечке кофе с коньяком, Арнольд Виленович, сел в кресло и приготовился слушать подробности не раскрываемого дела. Зоя начала рассказывать, показывать снимки, высказывать предположения. Арнольд Виленович слушал очень серьезно. Иногда вставляя несколько слов по делу. Потом сказал:

– Давайте немного отдохнем. Потом продолжим.

Зоя согласилась. Арнольд Виленович вышел на кухню, до Зои донесся странный разговор. Ей показалось, что Арнольд Виленович говорит сам с собой: «Хватит давать мне указания, что мне делать. Я способен решить все сам. Прекратите. Не хочу больше слушать ваши голоса».

Арнольд Виленович вернулся в комнату несколько побледневшим. Взяв за руку Зою он провел ее на балкон. Потом не глядя на нее сказал:

– Достаточно просто раскинуть руки и ты полетишь, как птица. Мы сейчас поднимемся на крышу, только не моего дома, а другого и ты все сможешь проделать сама. Хочешь?

Обмякшая Зоя согласилась. Они вышли из подъезда, и пошли в неизвестном направлении. Зоя была, как во сне. Они шли очень долго по каким-то темным закоулкам. Наконец Арнольд Виленович остановился и сказал:

– Здесь.

Они начали подниматься по этажам вверх, потом через чердак вылезли на крышу.

– Смотри. Какая красота! Ты ведь хочешь научиться летать? Правда?

Зоя согласно кивнула.

– Ты должна просто раскинуть руки и лететь. Попробуй!

Зоя, подойдя к концу крыши, распростерла руки, и вдруг кто-то ее ударил так, что она отлетела на несколько метров и упала на середину крыши. Генка, неожиданно оказавшийся рядом, схватил Арнольда Виленовича и быстрым движением надел на него наручники. Подойдя к Зое, он спросил:

– Нудятинка! Ты в порядке?

И улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. Плачущая Зоя прижалась к Генке, точно так же, как в детстве пряталась от страха, растворяясь в объятиях своего отца.

P.S.

Арнольда Виленовича признали больным шизофренией. Он находится на излечении в психиатрической больнице. Зоя Михайловна получила грамоту, денежную премию и повышение в звании за раскрытие серии сложных преступлений. Однажды она все-таки решила проведать Арнольда Виленовича. Приехав в больницу, она увидела, как он сидел в больничном скверике на скамейке и что-то тихо бормотал. Увидев Зою, сначала сделал попытку встать и уйти, потом все-таки сел. Было видно – он ее узнал. На её вопрос:

– Зачем же вы все-таки это делали?

Арнольд Виленович ответил улыбаясь каким-то своим мыслям сумасшедшего:

– Я просто учил их летать…

Увидев деньги, она сморщилась, будто собираясь заплакать, и стала на мгновение похожа на прежнюю Даринку.

– Костенька! Братик мой! У тебя легкая рука! С первого раза уже приличная сумма. Что взяли? Клиент приличный? А ты себе отобрал книги? Костенька, я не хочу, чтобы у тебя на сердце осталась какая-то обида. Возьми, все, что считаешь нужным. Ой, да, если так пойдет, то нужная сумма быстро соберется. Как жаль, что ты скоро уезжаешь! А остаться подольше никак нельзя? Все же это безобразие, Костик, что мы так нечасто видимся! Вот погоди, сделаем Тае операцию и летом приедем к тебе. Нет, летом не получится, летом по хозяйству дел много, весной, весной непременно к тебе нагрянем, всколыхнем твою холостяцкую квартиру! Костенька, иди кушать, я уже все на стол собрала…

Константин вышел на балкон. Небо было аспидно-черным, без единой звезды, на город надвигалась зима, и он знал, что она будет мглистая и холодная, и знал, что придет весна, а за нею и лето, и мягкие сумерки его будут запутываться в зацветающих липах. И, может быть, в маленькой воронежской квартире с видом на реку будет ждать его женщина с теплыми ореховыми глазами и летящим именем – Майя.

Осталось еще немного и будет возможность отдохнуть и попить.

Я уже вижу источник. Как красиво переливается вода, играя со светом.

Во что они играют. В светлячков?

Чего это я вдруг про мираж?

Так. Вспомнилось. А чем отличается мираж от этой дуры Фаты Морганы, которая сидит на морском дне и обманывает путешественников призрачными видениями.

Буду сейчас вспоминать, как там по-научному.

Мираж – оптическое явление в атмосфере: отражение света границей между резко различными по плотности слоями воздуха. Для наблюдателя такое отражение заключается в том, что вместе с отдалённым объектом видно его мнимое изображение.

Ну и память.

Читал об этом почти год назад и помню все дословно.

Только что-то меня все время тревожит. Как будто я —это не я. Неужели раздвоение личности?

Ни черта себе. Главное, чтобы на работе никто не заметил.

Почему я работаю медбратом в доме престарелых? Как мы с женой вообще попали в Германию?

Здесь все чистенько, равнодушненько: ««bitte sehr, danke sehr"*.

Сдохнуть можно, а они тебе с улыбкой вежливо покажут, где кладбище.

Почему в моем имени две буквы"Н», а не три?

Геннадий. Не люблю свое имя. Не люблю жену. Когда я ее разлюбил?

Не помню. Почему у нас нет детей?

Я стесняюсь ее спросить. Я не помню.

Люблю работать вечером или в ночь.

Когда все засыпают можно спокойно сесть в ординаторской и думать.

Думать обо всем.

Недавно пришел к интересному выводу: В молодости людям кажется, что они могут изменить мир. В среднем возрасте понимаешь, что не получится, а к старости опять кажется, что все можешь.

Вот и опять затихают голоса. Люди, готовые к реинкарнации идут спать.

С какого перепуга я взял, что они готовы к реинкарнации?

Да они просто уже забыли, кто они.

Уже произошла встреча со старческим маразмом.

Им все нипочем.

Каждый живет в своем известным только ему мире.

Они все похожи друг на друга.

Не узнают близких, тянут салфетки друг у друга, плачут, как дети.

Да готовы они, готовы.

После реинкарнации человек ведь не помнит, когда он жил и кем был.

А кто точно доказал, что реинкарнация —это что-то реальное? Это ведь только предположение. Теория так сказать.

От этих мыслей Геннадия отвлекло пение Полечки.

Это была старушка, примерно девяноста лет, которая каждый день пела своё личное поппури на известные старые песни.