Евгений Гатальский - Сочувствую ее темным духам… 13-21

– Эй-эй, дружище, поаккуратнее!

Майкл перевел взгляд на источник звука – им оказался Саймон. Выглядел он как плохо нарисованная карикатура, становящаяся то цветной, то чересчур мутной, словно паутина, висевшая в каждом углу его мельбурнской квартиры.

– Как ощущение, Майки? – спросило изображение, плывущее вертикальными волнами.

– Что мы употребляли? – с невероятным усилием спросил Майкл.

Он с ужасом услышал свой голос – отдаленный и никоим образом не связанный с его собственным телом.

– Мы жгли шелуху земляного ореха, – стал отвечать Саймон, – а после принялись за можжевельник.

Он указал на пеплище в середине комнаты, и едва Майкл увидел его, как его нос стал распознавать резкий одурманивающий запах. Запах был в какой-то степени похож на запах пряного отуанского табака, который постоянно курил Элиас – только аромат дикой смеси можжевельника и земляного ореха был раз в двести насыщеннее. К нему еще прибавился вездесущий запах гари. Майкл чувствовал, что у него подкашиваются ноги, он плюхнулся обратно на кровать и уткнулся в телевизор. Шел какой-то видеоряд с изображением металлической женщины, поющей мужским голосом и с плотно сомкнутой челюстью что-то неразборчивое.

– Что-то было еще, – услышал он голос Саймона. – То, что тебя так прибило. Не подумай обо мне плохо, меня тоже прибило, но не так сильно.

– Так что же нас прибило? – спросил себе в нос Майкл.

– Не помню. Или пока не помню… Не знаю. Но знаю точно, что это сносит все рамки, установленные мозгом…

– Ага, – выдавил из себя Майкл и стал вытирать себе подбородок, поскольку испугался, что тот стал мокрым.

Но…

Мокрым он, к счастью, не был.

Здравствуйте. Меня зовут Лоуэст Даст, и в эфире ежечасовая новостная программа «Мыло для извилин» Сегодня вы узнаете, сколько гвоздей вбил в глазницы неуловимый грейсайдовский маньяк, получивший прозвище «Вбиватель».

– Какое же изощренное убийство… – протянул Саймон. – Вбивать гвозди в глаза… Клевый маркетинговый ход маньяка, ведь им, маньякам, нелегко быть оригинальными…

– Уууу… – поежилось изображение Даста на телемониторе. – Также вы узнаете, сколько паксбрайтовцев было уничтожено синистерскими интервентами и сколько готов отдать наш раненый – не только на голову, но и в живот – Престон за любую информацию о таинственном грабителе, стащившем прямо из-под его длинного сопливого левоцентристкого носа неприкосновенный дар «короля гробовщиков» Эла Дэда.

Майкл икнул. До него медленно доходило, что небольшим кусочком этого дара они расплатились за свое проживание в «Шестерках». Он закричал:

– Нам нужно бежать отсюда!

– Успокойся, дружище. Тебе и ходить-то нельзя, какой к черту бег!

– Что мы еще употребляли?

Саймон посмотрел так, словно неуместнее вопроса, чем этот, никогда не слышал:

– Думаешь, я помню? Я, как и ты, где-то на пару часов выпал из этой реальности…

Карие глаза, казалось, выпученные до предела, стали еще шире.

– Да не волнуйся ты! – Саймон хлопнул Майкла по плечу, отчего тот шарахнулся в сторону так, словно в него выстрелили из пушки. Он опять чуть не грохнулся на пол, Саймон аккуратно его приподнял и усадил на кровать.

– Все хорошо, – стал говорить Саймон. Он взглянул на свою перчатку-часы. – Прошло где-то двенадцать часов с того момента, как мы вышли из мотеля, чтобы купить КОМБО. После того как мы купили этот божественный препарат, мы, по совету продавца, направились в синдикатский ларек неподалеку от Блэк Кантри. Там один узкоглазый предложил нам купить бруснику. И после этого – бам! – я ничего не помню, просыпаюсь в мотеле, а рядом ты храпишь.

– Надо же. Я вот даже этого не помню.

– Я думаю, что ты вспомнишь то же самое – думаю, что твои воспоминания пока еще не прогрузились.

– Какие же мы идиоты! – громко сказал Майкл и тут же пожалел об этом – от громкости его голоса комната словно бы уменьшилась в размерах и сжала его в тиски. – Пробовать неизвестные наркотики в этом сраном месте, где каждое рыло выглядит так, будто бы желает тебе смерти… Сраная брусника! Неужели только из-за нее меня так прибило?

– Может быть, – пожал плечами Саймон. – Дополнительные воспоминания о нашем приключении пока еще не прогрузились.

– Оооооо…

– Надо заметить, что если бы не КОМБО, вряд ли мы остались бы в живых, – сказал Саймон. – Эти ягоды убивают моменталь…

Тут же он прервал свою речь и добавил:

– Вот-вот. Прогрузилось.

– Что прогрузилось?

– Я вот что еще вспомнил – узкоглазый дилер действительно нам сообщил, что синдикатская брусника смертельно опасна, если перед ее приемом не закинуться КОМБО.

– Хорошо, что продавец предупредил об этом.

– Наркобизнес Синдиката легален, и я уверен, что они не стали бы нас убивать, – сказал Саймон. – Хоть их рыла, как ты правильно заметил, желают нам смерти, не думаю, что лишние клиенты им помешают. Хорошо, что хоть лициды здесь нелегальны – страшно представить, что с нами бы было, если бы мы до них добрались…

Майкл ничего не сказал – он почему-то ощутил страх.

– Хотя нет – представляю, – поправил себя Саймон с некоторой мечтательностью в голосе. – Мы увидели бы идеальные иллюзии и не захотели бы их покидать.

– Ага. – Больше Майкл не смог ничего сказать.

– Как ты думаешь, что бы ты увидел?

Майкл не стал отвечать – при вопросе Саймона он сразу же подумал о ней. Приятное еканье в сердце вместе с адреналином появились в упоротом организме Майкла в равных пропорциях и сделали его химические реакции еще более интересными. Вдобавок, он почувствовал, что извилины в его мозге стали натянутыми как канаты. Он сразу же все понял. Мозг стал подгружаться…

– Кажется, я начинаю вспоминать… – начал Майкл.

Но…

Он так ничего и не вспомнил.

Он принялся почесывать лоб – но тут же в страхе убрал от него руки. Его голова показалась ему непомерно большой, явно не меньше того места, на котором он сейчас сидел. Более того, он вовсе не чувствовал шеи. Майкл вновь подскочил и стал искать зеркало, чтобы убедиться в том, что это всего лишь отходняк, а не какая-нибудь метаморфоза, но зеркала он не нашел.

– Как выглядит мое лицо? – спросил Майкл с нотками истерики в голосе.

– Глупо, – ответил Саймон, собираясь закурить ромовую сигарету.

– Я не про выражение. Я про форму. Она нормальная?

– Да. А какой она должна быть?

– Я дотронулся до своего лба, и он мне показался феерически огромным, – пояснил Майкл, вновь пощупал свой лоб и вновь со страхом почувствовал, что он все еще огромный.

– Все пройдет, не волнуйся, – беспечно произнес Саймон и достал другую сигарету с ромом. – На, покури.

– Нет, я боюсь! – Нотки истерики в голосе Майкла стали чуточку выше – и это заставило его вспомнить о ней . Той самой. Снова.