Михаил Левин - Фантазия в tempo rubato. Роман-трилогия о новейшем матриархате. Первая часть «Украденное время»

Борис переживал то, что увидел, еще в течение нескольких дней. Ему было так жалко этого сельского юношу, что он плохо спал, плохо ел. Поднялась температура… Он вспоминал его жалобы, стоны, торчащую ключицу…

А однажды, дедушка Андрей Андреевич, под закат уже августа, за несколько дней до отъезда Бориса в Ленинград, свозил внука на старое кладбище и показал ему могилу своей мамы, то есть пробабушки Бори. На кладбище младший Нестеров побывал впервые. И через два месяца, на отчетном концерте третьего класса музыкальной школы имени Римского-Корсакова, маленький Боря играл пьесу Петра Ильича Чайковского с грустным названием «Болезнь куклы» из знаменитого «Детского альбома». Играл… и видел перед собой ту самую могилу. Играл и плакал сам… Играл так, что всхлипывал весь зал. Играл на «бис»…

Нестеров метался по кабинету от стены к стене. Садился, вскакивал и ходил. Туда-сюда. Он клял себя за порывистое желание помчаться на работу к Ларисе, за то, что отвлек Ее от урока, заставил куда-то ехать. Он пытался восстановить каждое мгновение вчерашнего вечера в китайской чайной, все, что Она ему говорила, выражение Ее лица, интонации. Он терзался, мучался! «А вдруг что-то было не так? Ведь он приехал без предупреждения. Как Лариса это восприняла? Что Она подумала?» – думал несчастный Борис.

А этот разговор о кино… «Не упускай из виду»…и тот эпизод. В гостинице. Воспоминания, которые, мелькнули тогда и ушли, а сегодня… вернулись обратно.

Борис сел в кресло и обхватил голову руками. Смятая простынь из купе, подстаканник и крики диспетчеров на ночных станциях стояли где-то рядом, за дверью. Тогда он не спал, думая о том, с кем поделиться впечатлением от той сцены. Прошло больше двадцати лет, а ничего не стало другим. Только тремор в руках. И сигарета, нервно прикуренная со стороны фильтра. Пиджак висел на спинке кресла. Нестеров нервно снял запонки с манжет рубашки и не высоко закатал рукава. Зачем? Никто этого не знал. Сигарету, прикуренную с фильтра и неприятно запахшую, он отбросил в сторону. Закурил следующую. Нервозность продолжалась. Она нарастала, словно «цунами». И позвонить Ларисе он не мог. Боялся. Боялся усложнить, выглядеть нелепо, огорчить, прогневать… Часы показывали одиннадцать утра. Она точно сейчас в институте. И наверняка… читала лекции очередным молодым лингвистам. Или проводила занятия. С группой. Может быть с учеником. С кем… совершенно не важно. Звонить было нельзя. Можно было написать, но и этого он сделать не мог. Слова почему-то не выстраивались. Даже самые короткие. Ни к чему не обязывающие.

О сегодняшней поездке в Тулу, Ларисе он ничего не сказал. Не забыл, а просто не решился. Вчера в чайном, китайском салоне они говорили совсем о другом. Между словами и строками… о Тедеум Витте. Словами… о друг о друге. О кино. О Пьере Ришаре, привязанном к стулу в гостиничном номере. Вчера они просто поговорили. Просто. Не о чем. Но именно вчера Нестеров переступил черту. Черту раздумий, страхов, нерешимости, усталости и однообразия. Шагнул через черту на другую сторону жизни. Здесь, на другой стороне стало светлее, лучики солнца пробивались сквозь тучи, но усилился ветер, волны захлестывали. Нестеров теперь думал только об одном… Теперь он боялся Ее потерять. Оплошать, ошибиться, смалодушничать или наоборот, оттолкнуть Ее своими, порой резкими действиями, странными словами, испугать огромным, серым мешком, висящим за спиной, с торчащими, острыми углами, набитым под «завязку» «хламом прошлой жизни».

В каждом своем самостоятельном поступке, опытный и умудренный жизнью Борис Владимирович, не смотря на свои тридцать два, начинал сомневаться. «А что на это скажет Она»? – витало в его голове. Сомневался, словно человек, который никогда в своей жизни никаких решений не принимал, и даже не пытался. Он ловил себя на этом странном ощущении. Он, который только и делал, что рисковал. Рисковал в одиночку. Рисковал, постоянно балансируя на грани.

Модная формулировка «командный игрок» никак не подходила к Борису. И уж тем более не слыл он исполнителем. «Одиночка» – так говорили о нем «за глаза». Безусловный лидер, лидер харизматичный, но «одиночка». Одиночка… от слова «одинокий», но не от слова «один».

Нестеров вдруг остро, явно и неприятно ощутил, что если сейчас он уедет в Тулу, пусть до вечера, но уедет… и ничего не сообщит об этом Ларисе, то что-то нарушит. Ту грань, которая уже образовалась. Нить, которая уже была протянута. Черту, которую он внутренне переступил, приняв самое важное решение для себя, преследуемый неукротимым желанием стать ближе к Ларисе, оставалась рядом, за спиной. Опасность сорваться, быть отброшенным назад, не давала покоя.

Паника шефа нарастала. Офис затих.

– Дядь, ну что с тобой? Может коньячку? Что случилось? – кружил вокруг партнера Алексей. Запланированные на земле самоваров и пряников две важные для дела встречи, сорваться никак не должны. Но состояние Нестерова…

Алексей выскочил из кабинета, словно срикошетившая пуля, так тяготила его атмосфера внутри. Никакого влияния на Бориса оказать сию секунду он не мог и потому растерялся.

– Валь… ну сделай с ним что-нибудь. Выезжать ведь через полчаса… Настроить его как-то нужно. Что с ним случилось… понять не могу… Валь… – Алексей говорил так грустно, взывая то к ней, то к настроению компаньона.

До желаемого выезда действительно оставалось тридцать минут. Водитель Анатолий и охранник Игорь, сотрудники охранного предприятия, работающего с фирмой Нестерова, уже прибыли в офис. Сегодняшняя поездка предполагала наличие сопровождения. Когда-то, еще и не так давно, на пике конкурентных войн, Борис Владимирович и по Москве перемещался не один. Тогда, когда дул «ветерок из могилы». Когда он «залезал» своими длинными, музыкальными пальцами в сферы, уже поделенные. В таможню, железную дорогу, крупные банки. Слава богу, тот пик прошел. Нестеров, природно умеющий знакомиться, общаться, договариваться, завладел своим «куском» в этом сложном, непредсказуемом и небезопасном бизнесе.

Прибегать к разовым услугам ЧОПа приходилось и потом, но только к разовым. К таким, как, например, сегодня.

Цель подобных сопровождений состояла в следующем: максимально обезопасить планируемую встречу с точки зрения утечки информации. Да, да… как у шпионов. Особенно, если подобная встреча проводилась, например, в общественном месте. Ну во-первых – обезопасить самого Нестерова в случае возникновения каких-то нелепых, непредвиденных ситуаций, потенциально несущих в себе серьезную опасность. Придать солидность – во-вторых. Ну и главное… всегда иметь возможность незамедлительно отреагировать на появление правоохранительных органов, особенно, например, в момент передачи наличных денег. Именно отреагировать, то есть… сделать звонок адвокату, который находился на связи в постоянном, круглосуточном режиме.