Михаил Левин - Фантазия в tempo rubato. Роман-трилогия о новейшем матриархате. Первая часть «Украденное время»

«Какая-то встреча… с кем-то, утренний офис, Василич, теннис, Лариса… пивная… «Джонка»…Лариса… холодный дождь… «штрафные круги»…Нет! «Джонка перед пивной… переставляем… холодный дождь тоже перед… а вот Лариса… Лариса… Лариса!»

Нестеров перечитал заветное СМС: «Благодарю Вас, Борис, я тронута, но для меня это не новость. Прошу Вас не забыть о предупреждении сообщением перед звонком. До встречи.»

Это было вчера. Значит… сегодня… это сегодня! Сегодня. Это нужно было делать сегодня. Ведь так сложились «пятнашки». Так сложился вчерашний день. А значит… именно сегодня, должна состояться встреча. С мечтой! И реальна ли она? Эта Лариса? Или это просто мечта?

Борис сел на краешке кровати. Сжался. Ему вновь стало страшно. Стало не по себе. Лариса… Мечта… Нужно ли ему все это? «Бойтесь собственных желаний…» – почему-то вспомнил Борис эту избитую и любимую российскую фразу.

Вспомнил он и о Химикове. Матвее Петровиче. Ведь вчера в том углу, это был он. Матвей Петрович Химиков, спрятавшийся от всех, закутавшийся в черный плащ.

Нестеров вдруг подумал о продолжении и грустном, трагическом окончании рассказа. О встрече Химикова с женщиной. О слабости его характера. Об отказе от прежней жизни, неподъемных тратах, немыслимых эмоциях, непонятной, новой жизни, ввергнувшей его в пучину небытия. Нестерову стало жалко Химикова. Стало жалко себя. Принятие решения откладывалось.

«А может вот сейчас? Нет. Одену тапки и тогда? Нет… значит в душ. Пора в душ!»

Горячая вода текла ему на плечи, спину, голову. Борис Нестеров безгранично любил принимать душ в ситуациях разных, смывая «что-то» или наоборот, приготавливая себя, настраивая, успокаивая…

Вода лилась. Борис трогал себя, гладил по грудным мышцам, шее… освобождал уши от влаги и снова слышал Ее голос… снова что-то о штрафных кругах…

«Стоп! А где машина?» – Борис вдруг понял, что не хватало одной «пятнашки».

Еще раз: «Утренняя встреча с какими-то мудаками из благотворительного фонда, поездка на корт, встреча с Василичем, Андреем, игра, сначала так… потом парами… Принцесса… Лариса… Мечта… Гром… а потом уже «Джонка» и пивная… с «сырыми» и «холодными» волосами. Значит машина… где-то там. А именно – возле «Джонки».

Борис любил «пятнашки». Они помогали ему. Например, вспомнить, где оставил машину, как сегодня. Или вспомнить, где фактически он находится сейчас. В каком городе. Или даже стране.

«Так! Все! Еду к двум в «Киш» на встречу. К двум! А перед этим… пишу этой Принцессе смс и звоню! Если конечно… ах… Она разрешит. А если нет… ну или ответит через пару лет… значит – так тому и быть! А точнее – так и должно значит быть! Еще вопрос! Еду или иду? Если еду, то значит «чапать» нужно в Леонтьевский… а потом… на обед… даже не выпить. Ужас. А если вдруг… встреча с Принцессой? Что? Тоже не выпить?? Да я от волнения с ума сойду!! Тем более… здесь все рядом, а в крайнем случае – поймаю тачку! Ну, или есть еще вариант – Леха! Он может забрать меня перед встречей. Нет! Пойду-ка я туда пораньше, к часу. Начну-ка я там есть! Ведь жрать уже начинает хотеться. И выпить еще до встречи успею, и Леха не заметит! А с Ларисой… встреча, если конечно она состоится, в любом случае вечером… и значит, будет самая нужная кондиция! – вода, падающая на голову Нестерова, заставляла приходить в себя, а мысли – шевелиться. И Борис этому радовался.

Босыми ногами он прошлепал через открытое пространство своей «студии» в район гардеробной. Чуть сумасшедшим взглядом красноватых глаз, он окинул свежие, развешенные рубашки, недавно привезенные из химчистки. Никакую другую рубашку кроме белой, выбрать он не смог. Цвета иные никак не «ложились» в гармонию с его разнообразными костюмами. Ну никак. В первый раз… никак.

Белая рубашка с запонками и темно-синий костюм. Без галстука. Короткое, шерстяное пальто. Коричневые, с длинными, но не острыми носами, ботинки. Толстый, длинный, вязаный шарф. Наушники. Поднятый воротник. Телефон и сигареты.

Нестеров залил себя духами, прыснул освежителем в рот и захлопнул дверь.

Поднявшись из подземного перехода под Садовым кольцом, Нестеров сунул сигарету в рот и зашагал вперед по Новому Арбату в сторону входа в чайхону «Киш-Миш». Для него наступал решающий момент. Своеобразный момент истины сегодняшнего дня. Или жизни… об этом он не знал, знать не мог, но чувствовал…

Чувствовал, шел быстро, размахивая руками, часто и глубоко затягиваясь. У входа снял перчатки. Решительно действовал и не хотел больше ждать. Посиневшими моментально пальцами, он взял телефон и написал: «Добрый день, Лариса. Это Борис. Я могу Вам позвонить? Умышленно, Борис Нестеров не указал – когда позвонить. Сейчас? Вечером? Он, как ему казалось, довольно дальновидно предоставил Ларисе возможность решить самой – «когда».

Отправив смс, Нестеров спешно сунул телефон в карман и взялся правой рукой за дверь. Ему хотелось скорее войти в тепло. Ответ, если он будет, можно прочитать и там.

Виброзвонок потревожил карман его пальто. Через несколько секунд после ТОГО САМОГО сообщения…

Нестеров остановился. Опустил правую руку. Пропустил вперед в ресторан какую-то пару. Остался на улице. Телефон прогудел один раз. Смс. От Нее? Так быстро? Этого не может быть. Не могло быть!

Он посмотрел на часы. 12.50.

«Ну конечно! Это Леха! Со своим очередным «Дядь, ты ничего не забыл? Встреча в Кише в 14.00! А мы с тобой в 13.30! Ну конечно!

Нестеров с неким облегчением достал телефон. Но Леха… ничего ему на этот раз не прислал. Он увидел конвертик с именем «Лариса».

Открывать, бежать, бросать телефон, кричать, что с этим делать, Борис Нестеров пока не понимал. Бориса Нестерова застали врасплох. Быстрым ответом. Очередным уверованием в то, что Мечта… все же существует. Она реальна. Он видел Ее вчера… и даже разговаривал. С Ней. С Мечтой. И вот теперь… Она ответила. Ответила сразу. А не через два года.

«Добрый день, Борис. Да.» – таков был Ее ответ.

Нестеров отошел от двери ресторана. Ему хотелось уединиться. Прогнать машины, прохожих. Выключить свет… и только потом звонить. Звонить и говорить.

– Лариса, добрый день еще раз, – говорил он спокойно, неожиданно спокойно. Все его слова проходили через «скрытый», незаметный «фильтр», который придавал им ровность, плавность, осмысленность, мужскую серьезность и очищал от безумного, зашкаливающего волнения, взявшего Бориса в свои суетливые, но железные тиски. – Вот… звоню Вам… сегодня… как договорились… хочу пригласить Вас на ужин… сегодня… Вы не против? – все паузы, которые он делал, звучали как музыкальные фразы, четко очерченные заданным ритмом и размерами.

– Да, пожалуй, у меня сегодня свободный вечер, тем более… вчера мы договаривались с Вами… – Борис Нестеров хорошо и отчетливо слышал Ее слова… и улыбку.