Алла Горбунова - Колодезное вино

Четыре грани кубика Рубика, вполне отчётливые и обусловленные, – но никак не сложить въедино, в один плоский понятный стереотипный цвет, хотя бы одну: грани переплетаются, взаимопроникают, составляют сложный четырёхмерный рисунок, дышащий в живом пространстве стиха, – мир души поэта, живой человеческий мир, не укладывающийся в прокрустовы ложа линейных определений…

Современные критики , кураторы российских поэтических процессов, то там, то сям восплакивают: как много ныне в России стихов – но где поэты!… где то, о чем сказано: «дышит почва и судьба», где личности, где живая кровь, которой кто-нибудь бы да расплатился бы за вещество стиха!… Да ладно тебе, друже мой критик. Из века в век – поэзия жива, в России по крайней мере – уж точно, потому что живы – поэты, и кровь-строительница хлещет в их стихе скрепляющим времена и смыслы веществом: книга стихов Аллы Горбуновой тому доказательство, прииди и виждь.

…В подобного рода заметках как-то так принято – обильно уснащать текст цитатами из сборника; вот уж чего не хотелось бы мне делать: перед вами – книга стихов, читайте – стихами всё сказано!… Но , грешник, всё же не удержусь, чтоб не процитировать еще одно стихотворение Аллы Горбуновой, причем – почти целиком:

Ого себе, подумал я, прочтя! вот так кубик Рубика, – сколько же в нём граней! …

Читая это стихотворение, так и видел я пред глазами – посты разных витий из Живого Журнала, историософские, религиоведческие, политические и пр . ; отдельные словоблоки приведённого стиха – почти банальны, узнаваемы с первого раза, типичны для тех или иных сторон громокипящих интернет-споров; русские мальчики-девочки по-прежнему несут неусыпающий караул у дискуссионных столов в подпольных медийных пивных, длят бесконечный полилог: как России быти? кто мы есть откуда пошли и камо грядем? … И вот из этих, так сказать, заголовков передовиц – составлен приведённый стих . Ни одного неузнаваемого слова, ни одной ранее неназванной мысли . Да, всё это – штампы, сиречь – плотные пробки, тромбы.

Это – камни преткновения в кровеносной системе поэта, без свободного тока крови в которой он не может жить, не может дышать… И поэт, отчаянно болеющий – своим прошлым и предстоящим, своей собственной историей как спрессованной массой сиюминутных человеческих ситуаций, полувслепую нашаривающий общечеловеческие и общероссийские корни своих метастаз, нащупывает, диагностирует, бесстрастно определяет эти тромбы – и выталкивает их вон, омывая их горячим током своего выстраданного поэзиса… «Да! скажете вы . Гражданская поэзия, мы понимаем! … но – не женское это дело… а им дано гадая умереть…» – простите, вы упустили из виду вышесказанное: рысь, неловкая смертоносная рысь . Как дышит, так и пишет, – попробуй оспорь .

…А Гензель и Гретель – идёт (именно так – « идёт» ), в поисках Другого, того, о ком помянутый нами Левинас вопросил: « Кто обнаруживает себя под именем «быть»?».

И, мнится мне, прочтя до конца книгу стихов Аллы Горбуновой, мы видим ищущего – уже на пороге . На пороге того самого сказочного домика; и этот ход сюжета всем знаком, – знаком, да… как сказать .

Я, например, вижу ищущего Аллы Горбуновой не вне, а внутри домика; на пороге – но с той стороны: стоит толкнуть дверь – и он окажется не в объятьях пожилой выжившей из ума ведьмы, но – на свободе .

Дверь ведет не внутрь, но – наружу, прочь из Платоновой пещеры; к Другому – Тому, Кто любит и ждёт нас; и – верю – дождётся .