Марина Скрябина - Право на любой ход

Но уточнять она не стала…

«Не бойся, всё будет хорошо…» – почему-то эта фраза наполнила душу теплом, которое Ирина не испытывала давно. Она не слышала таких слов от мужчины последнее время.

Ирина перечитывала и перечитывала sms Олега вслух миллион раз с разными интонациями, с разным выделением слов:

– ВСЁ будет хорошо. Всё БУДЕТ хорошо. Всё будет ХОРОШО.

– НЕ БОЙСЯ!!! ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО! – она повторяла как мантру, а потом легла в постель и уснула со счастливой улыбкой на губах…

Она давно так спокойно не засыпала. И снился ей сон, как будто она летает… А Ирина не летала во сне уже несколько лет, настолько приземлённой была та действительность, в которой она существовала. Именно в полёте, в невесомости, в потусторонности сочинились строки:

Но наутро все вчерашние сомнения вернулись обратно с удвоенной силой. Не помогло и чтение вчерашней sms: мантра не возымела должного действия. Ирина не верила в происходящее.

Добравшись до московской квартиры, она решительно взгромоздилась ногами на стул в хозкомнате, чтобы добраться до самой верхней полки и отыскать в жестяной коробке свой школьный дневник с личными записями. Тот самый, который перешёл потом в стихи. Да, она начала писать стихи в старших классах школы. Сохранился ли он? Или Ирина выбросила затёртую до дыр тетрадку за ненадобностью при очередном переезде?

Нет, дневник нашёлся!

Вот она – древняя разрисованная тетрадочка с пятиконечной звездой на обложке. Тетрадочка, от содержимого которой дух захватывает. Чуть не спела: «Что день грядущий мне готовит?» В смысле: что интересненького она сможет почерпнуть в прошлом о Крестовском. И вычитала интереснейшие события, происходившие с ней более тридцати лет назад.

Ирина забыла, что школьные годы наполнены всевозможными происшествиями. Какими же они были наивными!

Впервые я услышала об Олеге Крестовском от своей двоюродной сестры Алёны, когда мне было тринадцать лет. Тринадцать! Страшно подумать! Разве дети серьёзно влюбляются в таком возрасте? Я слышала, что и в детском саду влюбляются. Но это уже аномалия.

Олегу на тот момент было четырнадцать. Зато моей сестрице Алёнушке, о которой пойдёт речь дальше, едва исполнилось одиннадцать лет от роду! Какими ранними и влюбчивыми девочками мы были с кузиной!

Алёша выцепила Олега Крестовского на катке, неизменном месте встреч школьников всех возрастов и разных школ города. Сколько разбитых сердец лежало на льду, трепыхаясь от избытка чувств! Временами на катке вспыхивали не только потасовки, но и серьёзные драки, переходящие в ледовые побоища. Именно так! Поскольку страсти кипели нешуточные. Но за порядком бдела доблестная милиция с дружинниками.

А где ещё было встречаться ровесникам восьмидесятых? Не на школьных же дискотеках, под присмотром строгих учителей, когда пары танцевали «медляк» на так называемом «пионерском расстоянии». И не дай бог каких-то вольностей в виде объятий и поцелуев!

Каток заливали под окнами Алёшиного пятиэтажного дома, что стоял наискосок от нашей школы. При желании из окон квартиры моей кузины можно было наблюдать всё, что происходит на льду стадиона и в хоккейной коробке, как на ладони. Чем мы частенько и занимались с сестрицей, выискивая глазами знакомых и гадая вслух: присоединиться сегодня к ним или нет? Жители близлежащего района от мала до велика ходили на каток, а я жила в полной оторванности ото всех в частном секторе, далеко от всеобщего места встреч.

Дом, в котором прошло моё детство, был деревянным, состоящим из двух половин – бабушкиной и нашей. А вокруг дома рос яблоневый сад, в котором летом было замечательно. Но осенью и зимой на улицах частного сектора стояла такая темень, что не хотелось выходить за калитку. Зимой хотя бы снег подсвечивал, а осень – проклятье какое-то… Как у чёрта в мешке!

Ходить на каток мне было не только далеко, но и страшно, потому что в наших улочках-переулочках не горело ни одного сколько-то яркого фонаря: один-два тусклых светлячка на каждую из четырёх улиц. Как и во всем Советском Союзе, близ частного дома были не дороги, а направления, и то если в ночь не выпадал снег, когда и направления терялись под сугробами. А в остальное время ориентирами служили проторенные тропинки да белый снег, искрящийся от дальних фонарей и низких освещённых окон частных домов.

К тому же мои родители никак не хотели покупать мне коньки. Всё на машину копили! Как будто мои коньки пробьют непоправимую брешь в их накоплениях. И, соответственно, я не умела кататься на коньках. Алёша и мои одноклассницы-подружки пытались пару раз меня поставить на белые «фигурки» – мою несбывшуюся мечту, но эти затеи не увенчались успехом. Я так и не научилась, поэтому просто приходила на каток и гуляла с такими же неумёхами по кругу…

Начало нашей с Олегом дружбы можно отнести к самому концу 1980 года. Напомню, мне было тринадцать лет. И я находилась в полной уверенности, что я очень красивая девочка. Даже сомнений по этому поводу не возникало, потому что ещё в начале 1980 года я была некрасивой и толстой, а за прошедшее лето, как в «Гадком утенке», вдруг неожиданно и для себя, и для других стала красавицей. И все мальчишки вокруг просто сума посходили.

18 декабря 1980 г.Сегодня неугомонная кузина Алёнка призналась мне, что влюблена в Олега Крестовского. Я удивилась, потому что вспомнила: он учится в нашей школе на год старше меня. И кажется, ходит в музыкальную школу. Как-то так получилось, что девочки из нашего класса дружили именно с мальчиками из класса Олега. А моя сестрица Алёнушка младше его аж на три года! Куда её занесло?! Поэтому я и удивилась. Но Алёша всегда старалась выглядеть старше перед мальчишками., прибавляя себе пару лет и подговаривая меня всем врать, что мы ровесницы, но учимся в разных школах. Что только не сделаешь для сестры!

Я думаю, что свою влюблённость она явно приукрасила, серьёзно считая, что и Крестовский ей симпатизирует. А на катке он часто просто оказывался с ней рядом, потому что Алёна жила в соседнем подъезде с его одноклассницей Ленкой Ступак и с ней дружила. Хотя дружбой это можно было назвать с большим натягом.

Когда мы этим вечером пошли с Алёнкой на каток, то явное пренебрежение со стороны Олега её расстроило до слёз. В следующий раз проезжая по кругу, Крестовский её нарочно задел плечом, после чего она аж просияла… Это такой знак внимания, что ли, как дёргание за косичку? Но у Алёши не было косичек, её коротко остригли под мальчика.