Татьяна Старостина - Торт с лебедями

Домашняя жизнь тем временем походила на существование в болоте. Только дочка – светлый лучик – радовала. Требовательно тянула ручонки к маме, когда та приходила домой, и что-то по-своему лепетала. Муж в это время или еще, или уже спал… Пока Анна работала, бабушка Ирина Михайловна кормила правнучку, но гулять с ней или менять подгузники сил у нее не было. Катюша была крупной девочкой, поднимать ее старушке было тяжело, и она старалась лишний раз подгузник ребенку не менять. Придя с работы, молодая мать, не переодеваясь, бросалась мыть ребенку сопревшую попу, а потом одевала дочку и шла гулять. Аня так уставала, что засыпала, едва успев донести голову до подушки, и не всегда слышала, как возвращался домой муж. Поэтому однажды очень удивилась, не обнаружив его утром в кровати. Сердце кольнуло, но как-то не очень больно. Вернувшись с работы, поинтересовалась:

– Ты сегодня дома не ночевал. Что-то случилось?

Влад, глядя куда-то в стену, начал подробно объяснять, что на работе аврал, что они все сидели допоздна, а потом, ближе к утру, еще что-то произошло…

В комнате захныкала Катюша, и Аня вышла, не дослушав.

А через неделю ситуация повторилась. На этот раз молодой женщине стало ясно – семейная жизнь дала трещину.

– Влад, давай поговорим, – обратилась она к мужу.

– Мне некогда, я должен идти, – буркнул он.

– Влад, это серьезно, это не может так продолжаться…

– Что не может продолжаться?

– Ты не ночуешь дома, тебя совсем не интересует ни моя жизнь, ни ребенка. Такое впечатление, что тебе все равно, существуем мы или нет.

Влад отмахнулся от нее, как от надоевшей мухи:

– Не говори ерунды, пожалуйста, – и отвернулся к телевизору.

– Ты, наверное, даже не заметишь, если мы с Катюшей уйдем, – рассердилась Анна.

Молчание. Муж раздраженно взглянул на нее и снова уставился в телевизор. Это было невыносимо. Ведь она пытается понять, как им жить дальше. Да и будет ли это «дальше»? Для Влада это тоже должно быть важным – или уже нет?

– Слушай, мне уйти или остаться? Ты сам-то как хочешь? – спросила Анна мужа.

Он молчал, переведя взгляд на стену. А потом тихо процедил сквозь зубы:

– Да мне все равно. Хочешь – уходи, не хочешь – оставайся.

У Анны перехватило дыхание. Такого безразличия она не ожидала. Все понятно, больше не о чем говорить. Она молча вышла из кухни, прошла в комнату к дочери и негромко произнесла:

– Малышка, собирайся, поедем к бабушке.

На кухне громко работал телевизор, поэтому Влад даже не услышал, как хлопнула входная дверь.

Сергей устало провел ладонью по лицу. Сегодняшнее дежурство было тяжелым – полчаса назад закончилась третья операция.

Первой была женщина с переломом бедра. Ее на пешеходном переходе сбила машина. Обычная «шестерка» с немосковскими номерами и полным салоном капустных кочанов, за рулем – дяденька колхозного вида. Он даже не притормозил перед зеброй.

Только Сергей закончил первую операцию, его снова вызвали в приемное отделение. На носилках лежал мальчик-подросток с травмой ног. А в коридоре в истерике билась мать парнишки – дама в дорогом пальто с роскошным меховым воротником. Ее замысловато уложенная прическа сбилась набок. Дама размахивала руками и выкрикивала какие-то угрозы в адрес невысокой девушки, испуганно стоявшей неподалеку. Мужчина в деловом костюме попытался успокоить жену. Он обнял ее и что-то негромко сказал.

В отделение вошла женщина-врач в светло-зеленом медицинском костюме и подошла к родителям мальчика.

– Что случилось? Прекратите шуметь, здесь приемный покой, не мешайте работать! – строго сказала она.

Это была Антонина Андреевна – врач отделения общей терапии.

– Это из-за нее все! Я убью эту суку! Сашенька, деточка, ну как же ты так? – истерично выкрикнула дама.

– Сын выпрыгнул из окна четвертого этажа из-за этой… – и мужчина кивнул в сторону худенькой девушки, не глядя на нее. Женщина в его руках билась, громко крича что-то совсем невразумительное. Крики перешли в вой, мужчина уже с трудом удерживал жену.

– Все ясно. Подождите секундочку, – сказала врач.

Антонина Андреевна зашла в кабинет и через минуту вышла, держа в руках шприц.

– Это успокоительное. Довольно сильное. Давайте я сделаю укол?

– Я не знаю. А вы уверены, что… – начал было мужчина, но в этот момент жена, взмахнув рукой, ударила его по щеке, сбив очки. Очки улетели куда-то в угол, жалобно звякнув о кафельный пол.

– Колите! – рявкнул мужчина.

Антонина Андреевна профессиональным движением сделала даме укол. Женщина взвизгнула, но тут же стала успокаиваться – руки упали, речь замедлилась, и она, растерянно взглянув на мужа, опустилась на стул, стоящий у стены.

– Посидите здесь. Я выясню, что с вашим сыном, – спокойно сказала врач и подошла к девушке.

Та стояла, вцепившись побелевшими пальцами в спинку стула и испуганно вжимая голову в плечи.

– Что произошло?

– Саша мне сказал: «Если не пойдешь со мной прямо сейчас, я в окно выпрыгну!» Я, конечно, отправила его куда подальше! У нас с ним никогда ничего не было, он и не нравится мне совсем. Мне Вовка из 11 «А» нравится, он тоже там был, – скороговоркой ответила девушка.

– А дальше?

– Окно открыто было. Саша встал на подоконник и выпрыгнул. Все заорали, побежали вниз, Танька скорую вызвала. Мы все сюда приехали. Ребята на улице ждут. Скажите, он выживет?

Антонина Андреевна ничего не ответила и вошла в кабинет, где пострадавшего осматривал хирург.

– Ну как он, Сережа? – обратилась она к врачу.

– Два открытых перелома. Ничего, жить будет. Готовлю к операции.

– Сережа, можно тебя отвлечь на секундочку?

Он поднял голову от пациента и подошел к Антонине Андреевне.

– Что такое?

– Возможно, у мальчика проблемы психического характера. Знаешь, почему он из окна-то прыгнул? Поставил девчонке условие: или моей будешь, или я из окошка спрыгну! То ли родители так избаловали парня, то ли еще что… Мать в истерике, орет как ненормальная. Пришлось мне ее в чувство приводить…

Сергей внимательно слушал и качал головой. Затем вернулся к больному, а Антонина Андреевна вышла в коридор, чтобы успокоить взрослых и подбодрить девушку.

Операция длилась несколько часов, но все прошло успешно. Выйдя из операционной, Сергей мечтал только об одном – выпить чашку крепкого чая с лимоном и выкурить сигарету. Все остальное – потом. Остальное – это описание операции. Он терпеть не мог эту писанину. Но сегодня ее некому было поручить – ассистировавший ему молодой хирург быстро убежал по своим делам. Придется делать самому.

Сергей устал. Всего пару недель назад он вернулся в родную клинику после длительного больничного, который тянулся почти год. Ему так надоело ездить по больницам в качестве пациента и бесцельно сидеть дома, так что, выйдя на работу, составил свой график таким образом, что практически все время проводил в больнице. Сутки через трое, а иногда и через двое. Плюс плановые операции. Но Сергей так соскучился по работе, что все было в радость, даже усталость. Порой он так заматывался, что к концу дежурства не всегда мог вспомнить, какой сегодня день недели. Обычные ежедневные дела помогали заглушить то невыносимое чувство тоски и беспомощности, которое возникало, стоило ему хоть на мгновение отвлечься от работы. Анна, Анечка, любимая моя…