Натали Стердам - Дети больших дорог. 1,5 года в пути, 32 страны, 100 городов

Примерно за пятьдесят километров до Цюриха мы с Жюли сердечно распрощались, и я морально подготовилась к посещению знаменитого города часов, банков и шоколада. Я не учла лишь одного – пригорода, в котором оказалась. В течение трех часов я пыталась поймать хоть одну направляющуюся в столицу машину, стоя рядом с автобусной остановкой. Да, это была плохая идея. Особенно на фоне наступающей ночи, непрекращающегося дождя и полного отсутствия людей поблизости. Однако даже несмотря на то, что я не верю в бога, мои ангелы не спали: из надвигающейся темноты вынырнула машина. Из нее вышла ухоженная женщина, которая отвезла меня на ближайшую железнодорожную станцию и купила билет в Цюрих. На какое-то время я вздохнула с облегчением. Тем не менее, передо мной стояла еще одна задача – дозвониться хотя бы до одного из тех, кто зазывал меня переночевать. По непонятным причинам все номера были недоступны, и я начала настраиваться на вокзальную романтику по-швейцарски. В конце концов, мне удалось дозвониться до одного из моих заочных друзей.

Бен встретил меня на вокзале, напоил горячим черным чаем, а после холодным белым вином. Бен – учитель. «Bad teacher» 6 6 Bad teacher (англ.) – плохой учитель. , как он сам себя называет. Он учит своих студентов рисовать чертежи и правильно пить алкоголь. Учебными пособиями был забит весь холодильник. Разница менталитетов: в большинстве случаев дома у европейца всегда есть минимум несколько бутылок вина, банок пива и какой-нибудь соды. Редко кто бежит в магазин в последний момент (тем более, что большинство магазинов даже по будням работают только до семи, а по выходным вообще закрыты).

Бен любит алкоголь, но назвать его алкоголиком я не смогла бы при всем желании: он знает цену деньгам и умеет их зарабатывать, живет один в обставленной хорошей мебелью и техникой трехкомнатной квартире. Высокий уровень жизни – первое, на что я обратила внимание в Швейцарии. Вернее, это то, на что просто нельзя не обратить внимание.

После того, как я уехала из Цюриха, Бен хотел встретиться снова. Он даже порывался приехать ко мне сначала в Валенсию, а потом в Салоники, но в итоге присущие швейцарцам рассудительность и экономность победили. Для него я стала воспоминанием – таким, которое достают из закромов памяти, когда отчаянно хочется подумать о своей жизни в сослагательном наклонении. Воспоминание оказалось настолько сильным, что Бен писал мне еще несколько лет, но мы так никогда и не увиделись – ни тогда, ни после моего переезда в Вену.

Итак, первое утро в Цюрихе: влажные улицы (здесь всегда так холодно?), разлитая в воздухе тишина, полупустые дороги. Всё очень аккуратно, очень красиво и очень дорого, по крайней мере, для тех, чья зарплата составляет меньше трех тысяч евро в месяц. То есть, почти для всех. Проезд в трамвае стоил 2.60 швейцарских франка, три шарика мороженого – не меньше 8 франков (на май 2016, когда я пишу это, сидя в парке на окраине Вены, один швейцарский франк продается за 66 российских рублей). Цены не то что кусались, они безжалостно вгрызались в кошельки туристов. Собственно, по этой причине я перемещалась на общественном транспорте бесплатно, благо делать это было несложно. В отличие от России, билет не играет роль пропуска – вся система построена на честности и сознательности пассажиров. Разумеется, довольно часто в трамвай или в автобус заходят контролеры, однако бдительный заяц без труда разглядит их еще до того, как откроются двери: они одеты не в штатское, как в Австрии или в Германии, а в специальную синюю форму. Конечно, мне немного стыдно, но я искренне надеюсь, что не подорвала экономику Швейцарии за два дня.

В любое время суток на улицах Цюриха можно увидеть мужчин в деловых костюмах. Их настолько много, что кажется, будто каждому мальчику на совершеннолетие дарят деловой костюм, приглашая его тем самым в мир офисных будней и больших денег. По количеству безбожно шикарных автомобилей маленький Цюрих, вероятно, не уступает огромной Москве, что неудивительно при средней заплате в 2500—3000 франков. Видимо, для того чтобы родиться в Швейцарии, нужно иметь очень хорошую карму.

В разных частях страны говорят на разных языках, причем все четыре считаются государственными. На территории, приближенной к Италии, для общения используют итальянский, в горах говорят на ретороманском, население Цюриха немецкоязычное, а жители Женевы, расположенной всего в 250 км западнее, называют своим родным языком французский. Ретороманский представляет собой далекий намек на итальянский, и его знает менее 1% граждан Швейцарии. Подавляющее большинство швейцарцев говорит на немецком, однако он значительно отличается от классического немецкого, который можно услышать в Германии. Из-за этого молодое поколение вынуждено дополнительно учить язык Гете в школе – иначе при поездке в Германию не избежать языкового барьера. Впрочем, отношение швейцарцев к путешествиям вообще довольно своеобразное. Если спросить у коренного жителя Цюриха, что он думает о Женеве, с большой вероятностью он ответит, что никогда там не был, и желанием побывать не горит, потому что не знает ни слова по-французски. Догадайтесь, что ответят в Женеве на вопрос о Цюрихе?

В моей же голове мысли по-прежнему формулировались исключительно на великом русском, хотя на пятый день путешествия я начала привыкать к английскому, что не могло не радовать.

В ходе прогулок по городу наткнулась на галерею «Эрарта», в которой мне довелось поработать пять лет назад в Санкт-Петербурге. Наверное, это была одна из самых интересных и творческих работ: в мои обязанности входило написание художественных текстов к картинам современных художников. Иначе говоря, я смотрела на абстрактный рисунок, вдохновлялась тем, как смешались краски на холсте, и выдавала субъективное впечатление в виде красивой словесной миниатюры. К сожалению, позже концепция сайта поменялась, и все тексты убрали еще до того, как я успела сохранить их на долгую память.

На мой взгляд, современное и концептуальное искусство – вовсе не одно и то же. Концептуальное – это повесить кастрюлю на люстру и заставить зрителя ломать голову над тем, что это значит. Современное искусство делается здесь и сейчас, и в большинстве случаев по достоинству оценить его могут не только искусствоведы, но и обычные люди без соответствующего образования.

С этими мыслями я вернулась к Бену, попрощалась с ним, и отправилась искать следующего хоста 7 7 Хост – термин, который употребляют пользователи couchsurfing.org для обозначения приглашающего к себе человека. – Лэвина. Он тоже жил один, но намного дальше от центра Цюриха – в пригороде. Тем не менее, и ему было чем похвастаться: соседний дом принадлежал Тине Тернер, что как бы подтверждало престижность всего района. Лэвин работал механиком и мечтал управлять вертолетом, для чего собирался весной поехать в Штаты – учиться в Америке на порядок дешевле, нежели в родной Швейцарии.