Василий Лягоскин - Банкир. Книга шестая: Прекрасный и жестокий мир

Конечно, устоять от запаха, что заполнил все вокруг, не мог ни один смертный; местный фермер не стал исключением. Он опрокинул в себя настойку залпом, в то время, как его соседи в полной мере насладились каждой каплей артефактного напитка. И все это – в абсолютной тишине; горестный вздох Умника, не посмевшего сейчас отчитаться об остатках в этом кармане Сумки, Мастер за тост не посчитал.

Он разлил остатки – идеально поровну; так, что не смогли бы придраться самые точные аптекарские весы. Если бы они, конечно, умели придираться. На этот раз Командир произнес тост; короткий, и ко многому обязывающий:

– Ну, на посошок!

Николай спрашивать, как в анекдоте: «А что, вы уже уезжаете? Даже чаю не попьете?», – не стал. Исчезновение свое и команды отсюда Мастер пообещал ему взглядом еще в то мгновение, когда они подхватывали фермера под руки. Оба понимали – другого решения быть не может. Точнее, может – закрыть производство на время; запретить Разумным даже высовывать нос за пределы базы. А с Геннадьичем…

– А что с Геннадьичем? – все же задал один вопрос Николай.

– А что с ним? – пожал плечами Мастер, – с ним все будет в порядке. Проспится, и будет уверен, что отравился собственной самогонкой; что всякие зеленые морды и кровавые клыки ему привиделись – вместе вот с этим.

Саша поднял на уровень глаз пустую бутылку, изготовленную в другом мире. Он не стал вдаваться в подробности; объяснять, что в одной трети гномьей настойки – той, что плескалась в фермерской кружке – плавала еще и слабенькая Руна, которая и внушит ему все те подробности, которые так красочно сейчас живописал Александр. Ну, а в двух других кружках тоже не обошлось без плетений; бодрящих, исцеляющих, и выводящих в течение пары минут из организма весь алкоголь – до нуля промилле.

– Тогда я его сам отвезу домой, – Николай встал уже трезвым; Руна, видимо, внушила ему и эту мысль.

А Мастер Общения понял его правильно; родич не желал, чтобы кто-то даже словом обмолвился о том, куда направится команда.

– Слышите, – улыбнулся Шеф внутрь себя, Умнику с Джесси, пожимая Николаю руку на прощание, – это он про вас. Ведь никто больше не знает, куда мы отправимся прямо сейчас.

Дверь столовой глухо стукнула, закрываясь за хозяином, и только тогда помощники возмущенно заявили:

– «А нам-то откуда знать. Шеф? Ты ведь с нами не советовался!».

– Умник! – укоризненно покачал головой Александр, – Джесси простительно – ее девичья память по определению короткая; но ты-то должен помнить то единственное место, в которое я обещал свозить клан. Ты же мне сам по дороге сюда только о нем и твердил!

– «Глебово! – вспомнил тут же персональный компьютер, – место жительство древних людей, и… твое, Шеф».

– Ну, ты все в кучу не мешай, – притворно нахмурил брови Командир, – я-то в землянке не жил. У нас дом в лесничестве был – любой горожанин мог позавидовать. Газ, вода, асфальт до ворот. И лес за огородом – живи, не хочу. Решено – едем туда.

Он как раз вышел на крыльцо, на котором по-прежнему стояли Ильюша с Марианной, очевидно, ожидавшие какого-то решения Командира. Способность Мастера Боя передвигаться незаметно для окружающих позволила ему отметить, как беспрерывно дрожит израильтянка, выскочившая на мороз в одном легком костюмчике. Джесси внутри жалостливо вздохнула; за мгновение до того, как Мастер Стихий (сейчас – Огня) добавил в окружающее пространство тепла. Он встал по другую сторону женщины; чуть в стороне от пары, и зычно провозгласил:

– Команда – ровно пять минут на сборы! Сейчас выезжаем к новому месту жительства. Не оставлять ничего; сюда мы больше не вернемся.

Помощники внутри как-то подозрительно зашушукались, и Александр поспешил исправиться; про себя, конечно:

– Ну, кроме меня. Я-то уж сюда однозначно вернусь… когда-нибудь.

Он повернулся, и пошел сам по длинному ряду комнат; большая часть которых была закрыта все то время, когда Разумные иного мира жили тут. Но Саша на всякий случай дергал за ручки – так, как когда-то давно по-хозяйски проверял каждый вечер сохранность имущества. Одна дверь поддалась – та, за которой прежде находился тренажерный зал; место приложения давнего увлечения. Теперь от великолепия дорогих тренажеров и зеркал во весь рост оставались какие-то железяки, использовавшиеся прежде для утяжеления снарядов.

По коридору гулко забухали башмаки; так в команде позволяли себе передвигаться только гоблины. Хотя – в этом Саша убеждался не раз – они могли передвигаться так бесшумно, что даже он, Мастер Боя, мог проворонить их появление; если, конечно, не находился в состоянии «повышенной боевой готовности». Вот и теперь ни Гобл, ни Бобл не врезались в полотно двери, которая благодаря резкому движению руки Шефа внезапно выросла поперек их движения. Их по-прежнему зеленые, но уже совсем трезвые физиономии не выразили ни грамма изумления, или возмущения – лишь готовность выполнить любой приказ Командира. Саша им и приказал, махнув рукой внутрь комнаты:

– Давайте, бойцы, сюда. Вот это все железо быстро в машину. Туда же, куда грузили мясо. Помните?

Гоблины даже не стали кивать. Они шагнули к груде металла, и нагнулись над ним, чтобы разогнуться с кряхтением, но по-прежнему невозмутимыми лицами. Вслед за ними, нагрузившимися слишком основательно, и потому семенившими мелкими шажками, к Эдди полетела неслышимая команда Командира, и Умника, транслировавшего по линии связи:

– Эдик – открыть приемник Узла хранения. Сложить все в дальнем углу – быть может, скоро нам это железо понадобится.

– «Зачем?», – задал вполне естественный вопрос Умник.

И таким же естественным, и язвительным было предположение Джесси:

– «Наверное, Шеф предполагает экскурсию по Клязьме – прямо на автомобиле. А железо вместо балласта грузим».

– Смейтесь, – беззлобно ответил Шеф, – стал бы я занимать такую большую часть Узла хранения бесполезными вещами. Я бы лучше туда картошки накидал, или пару кабанчиков – если они попадутся на нашем пути… Это, кстати, мысль. Надо определить туда продуктов, да побольше. Чует мое сердце, что очень скоро они нам понадобятся. А ваалдамские запасы могут закончиться… внезапно.

– «Что значит, „внезапно“, Шеф, – непритворно оскорбился Умник, – все запасы Сумки находятся под строгим учетом и контролем. Доложить о текущих запасах?».

– Не надо, – махнул рукой Командир, выходя из тренажерного зала, теперь окончательно пустого, вслед за гоблинами, делавшими третью, и последнюю ходку, – я тебе верю. Но еще больше верю народной мудрости: «Запас карман не ломит!». Так, хомячок?

Вместо ненасытного зверя в душе ответил все тот же Умник; теперь весьма довольным тоном: «Так, Шеф».