Талгат Галиуллин - Избранные произведения. Том 1. Саит Сакманов

– Скажи спасибо, что они ещё в политику не лезут, на депутатство не претендуют. А ведь в принципе могли бы куда угодно пролезть. Мафия на определённой стадии начинает активно вмешиваться в экономику и политику. Хватит с нас одного Сергея Батурина…

Хозяин кабинета, давая понять, что аудиенция закончилась, протянул полковнику большую, полную руку и поднял телефонную трубку. Дескать, работа напряжённая – позвонить надо.

После тяжёлого и, по мнению Насырова, бесполезного разговора он вернулся домой в надежде развеяться, отдохнуть. Но перешагнув родной порог, он застал субъекта, мнение о котором Джаудат Габдуллович составил с первого взгляда. Оказалось, дочь привела его с серьёзными намерениями.

– Папа, познакомься. Это Сунгат. С мамой уже поговорили.

Парень руки не подал, только кивнул.

– Ну, и что?

– Мы с ним знакомы уже несколько месяцев. Любим друг друга, хотим пожениться.

Насырову хотелось отговориться – мол, настроения нет, давай, дочка, отложим до другого раза… Но из кухни появилась жена.

– Джаудат, будь по любезнее с молодыми. Ведь Регина у нас одна…

Можно подумать, что он в этом виноват. Когда жена, подарив ему одну дочь, больше не смогла родить, что он только ни делал – сам возил её по лучшим врачам, по разным бабкам и знахаркам, но всё бесполезно. Дочка росла избалованной и своевольной – не послушавшись отца, поступила на это хореографическое отделение, которое, по мнению отца, не давало ни знаний, ни приличной профессии. Насыров давно уже чувствовал, что дочка начала покуривать и выпивать, не исключал и того, что уже завела себе любовника. Но шум поднимать ему не хотелось, это было бесполезно – всё равно мать была всегда на стороне дочери.

Парень, который пришёл к нему в дом просить руки его дочери, не понравился Джаудату Габдулловичу – не столько как отцу, а больше как милиционеру. Он напоминал тех праздношатающихся молодых людей, которые не знают, куда девать отпущенную им природой силу. Хорошо, если он ошибается.

Регина всё равно сделает по-своему. Эх, как же это он? Пытался установить закон и порядок, а свою дочь, кажется, упустил.

– Ну ладно, поговорим. Жениться и создать семью – это серьёзный шаг, раз и на всю жизнь. Думаю, и сами это понимаете.

– Папочка, хватит нас учить. Мы ещё в школе зубрили кодекс строителей коммунизма. Я его наизусть знаю, хоть среди ночи могу рассказать.

Насыров знал ершистый характер дочери, но её неуместное кривляние перед серьёзным разговором начинало злить его. Чтобы успокоиться, он по привычке потёр левой рукой переносицу.

– Не расскажете ли о себе, молодой человек?

– Ты что, экзамен у него принимаешь? – не унималась дочь.

– Рос без родителей, с бабушкой. Образование десять классов. Вот Регина обещает, что отправит меня учиться. Я не возражаю.

Пропустив самую «интересную» часть биографии, парень продолжил:

– Работаю в совместном предприятии. Выполняем ремонтные работы. У меня несколько профессий: плотник, столяр, шофёр.

– Куда думаете жену привести?

Регина прыснула со смеху. Ну, прямо бесплатный цирк. Серьёзный настрой отца её очень забавлял.

– Снимаю однокомнатную квартиру. Там ещё можно будет два года жить. А там что-нибудь придумаем.

Мать Регины, которая накрывала на стол, уловила последние слова.

– Дочку никуда от себя не отпущу. Будете жить с нами. Внуков нянчить поможем…

Регина снова хихикнула. Ей вспомнился анекдот, который недавно рассказывали в институте.

«– Как поживает твоя мама, что делает? – спрашивает одна студентка у подруги.

– Да что в голову придёт…

– А отец?

– А он выполняет то, что придёт в голову матери…»

Девушка была права. В семье у милиционера полновластной хозяйкой всегда бывает жена. На работе Насыров может кому угодно сделать нагоняй, влепить выговор, посадить в одиночную камеру. А дома он был тише воды, ниже травы. Чем ближе к пенсии, тем большую власть брала над ним жена.

Вообще отношения в подобного рода семьях, где муж работает на государственной службе или в органах безопасности, – разговор особый. Сколько светлых голов, хороших работников полетело с должности только из-за какого-нибудь клеветнического письма в партком или аналогичные организации. Разводиться для милиционера – тоже дело рискованное. Вон Саит Сакманов развёлся с женой. Два года не замечали, а потом, когда он и забыл, как выглядела его Рушания, вспомнили и использовали как повод, чтобы уволить.

Если же сотрудник милиции, забывшись, поднимет руку на жену, то может не только лишиться перспективы получить очередную звезду, но и вообще остаться без пенсии.

Но, слава богу, Джаудату Габдулловичу попалась жена умная, во всяком случае она понимала, в каких случаях не нужно вмешиваться в дела мужа.

– Ну, разбирайтесь сами, – сказал он, удаляясь в соседнюю комнату.

Потом, когда позже выяснилось, что Шуруп не просто уголовник, а убийца, когда жизнь с Региной у них не сложилась, в конечном счёте виноватым оказался Джаудат.

– Ты должен был догадаться, кто он такой. Всю жизнь работаешь с бандитами, а кто твой зять, не раскусил. Ты тогда с ним как следует не поговорил, не захотел. Всё время только о своих делах думаешь, – ругала его жена. Что тут скажешь – жена милиционера всегда права.

Шуруп отнял у Насырова несколько лет жизни, заставил постареть раньше времени и досрочно отправил на пенсию.

За окном стоял один из промозглых дней. Погода нынче, что цены на базаре. Стоит надеть шубу, так дождь идёт посреди зимы откуда ни возьмись, только одежду попортишь. Ну, думаешь, наконец-то, лето наступило, надеваешь летнюю рубашку, так ветер начинает дуть с севера так, что в дрожь бросает.

В такие дни лучше сидеть в конторе и перебирать бумаги. К тому же к десяти часам напросился на встречу крупный авторитет Баталов. Причина визита пока Сайту не ясна.

Сколько людей разбогатело на полиэтилене, скольких поглотила тюрьма. Половину заводского подразделения милиции пересажали.

Нургали Вагапов, немало поимевший с этого, однако, вышел сухим из воды. Выстоял, можно сказать, в девятибалльный шторм. Впрочем, он и сам как ветер, может устроить настоящий цунами, да так, что только держись. А самого не то что взять, но и увидеть невозможно.

В былые времена Вагапов работал на одном из казанских заводов. Ни перед кем не лебезил, коммунистов со сцены не возносил, жил тихо, незаметно, потягивая вонючий цеховой воздух. Но каким-то шестым чувством уловил, что пришло, наконец, его время. Ушёл с работы, пристроился на состоящем из нескольких человек малом предприятии. Быстро сориентировался: где что лежит, кому что продать, кому сколько дать, кого и как умаслить. Быстро окреп Нургали. Даже сильные ветра не смогли бы задуть его свечу.