Алена Набокова - Имя тебе дала не мать. Жизнь после смерти

– О чем?! – почему-то напугалась та.

– Вчера ты весь день не снимала солнечные очки, задернула шторы в комнате, читала при таком скудном освещении, а сегодня… Сколько времени показывают часы на экране телевизора?

Орна напрягла зрение, но свет был слишком ярким, и она не смогла разглядеть цифры.

– Скажи мне честно, доченька, ты что, стала хуже видеть?

Орна молчала, не зная, что ответить. Но ей почему-то стало намного легче.

– Знаешь, давай-ка допивай кофе и собирайся. Мы с тобой пойдем на прием к офтальмологу.

– Что? Куда?… Зачем?! – ужаснулась Орна.

– Без разговоров! – Отрезала мать и снова принялась готовить.

«Этого мне еще не хватало…»

Пронзительно запищал телефон. Орна нехотя подняла трубку.

– Орни! Ну, здравствуй, сестренка! Как твое ничего?! – раздался веселый голос с того конца провода.

– Никак… – честно ответила девушка. По голосу она узнала Черного из их дружного когда-то Легиона.

– Имею честь пригласить Вас сегодня ночью на пир.

– Н-нет! Нет… Сегодня ночью я не могу. Никак не могу. А-а-а… д-другие планы, понимаешь… – затороторила она в ответ.

– Да брось! Какие могут быть планы на ночь? – Искренне удивился парень. – Да и вообще, так долго не виделись… Ради тебя ведь все устраиваем… Все наши будут… – уже поникшим голосом закончил он.

Орна очень любила и ценила этого человека. Он, действительно, был ей как брат. Она не могла ему отказать, чувствуя, как он расстроился, услышав ее отказ. Да и ребят подводить не хотелось.

– Ладно, хорошо, – вздохнула она, – во сколько и куда подходить?

– Вот это другой разговор…

Орна выслушала координаты, зачем-то кивнула, и положила трубку.

Поход к офтальмологу тоже не поднял настроения.

– Понима-аете, – говорил он картавым и нудным голосом, – ваш зга-ачек неестественно га-асшиген.

Мать Орны нахмурилась и посмотрела в ее глаза:

– Что? Расширенный зрачок? – взволнованно повторила она.

– … а его фу-ункция заключа-ается в пговеде-ении света чегез гяд пгеломля-ающих сгед до светочувстви-ительных кле-еток сетча-атки… – продолжал доктор, расхаживая по кабинету и, невзирая на то, что его не слушают.

– Что? Что вы говорите, я не понимаю? Чья функция?

– Глазного я-аблока, конечно, что-о здесь непоня-атного, я не понима-аю?!

– Давайте ближе к делу. Огласите нам диагноз, пожалуйста.

– Но…

– Прошу вас, доктор, – поторопила его Виктория Валерьевна, держа дочь за холодную руку.

– Ничего опгеделенного, багышни, сказать вам, к сожалению, не могу.

Виктория Валерьевна изменилась в лице:

– Что-то серьезное?

Врач будто специально тянул время. Сложив руки за спиной, он внимательно, с интересом разглядывал Орну. И почему-то, как показалось ей самой, хитро смотрел на нее и понимающе улыбался. Повисла выжидательная пауза.

– Нет, – как-то резко и словно из ниоткуда возник голос доктора, – ничего сегьезного. Пгосто ее хгуста-алик пгетегпел не-е-еобгатимые изменения. Тепегь девочка может видеть в темноте. Скажу больше, она видит в темноте на-а-амного лучше, чем пги любом освещении.

– Но ведь это же лечится, правда? Вы сейчас выпишите нам рецепт, и все будет в порядке, так?! Скажите же, доктор!

– Да-а, милочка, у меня есть только оди-ин гецепт для вашего случая: ПОМЕНЬШЕ ДНЕВНОГО СВЕТА!

Эти слова прозвучали как приговор. До этого уныло сидевшая Орна даже вздрогнула от неожиданности.

Впереди ее ожидала радостная, но не столь желанная ночь…

Легкий синеватый дым окутывал и дурманил. Вокруг стояла мертвая тишина. Конечно, она, как и прежде плохо видела без света. И не понимала, к чему эти разговоры. Но после похода к офтальмологу, Орна неконтролируемо начала следить за своими действиями в темноте. Обычное ее зрение не изменилось, но передвигаться в полной темноте она стала увереннее, будто все вокруг было залито мерцающим голубым. Девушка словно видела каким-то внутренним взором, где-то глубоко внутри сознания. Как это можно было объяснить, она не знала. Как не знала, чем объясняются остальные произошедшие с ней перемены. У нее было лишь одно предположение по этому поводу, но к нему обращаться почему-то не хотелось. Слишком уж оно казалось нереальным.

Орна по-привычке вошла на кладбище через центральную кирпичную арку и свернула по асфальтированной дорожке налево. Под ногами уныло шуршали опавшие желто-оранжевые листья. Вскоре у одного из памятников девушка увидела своих друзей. Они тоже заметили ее и махали ей руками. Орна улыбнулась в ответ, не рассчитывая на то, что кто-то из компании увидит ее оскал.

Но вдруг что-то остановило ее. В глазах потемнело, а ноги стали словно ватные. Орна нахмурилась, и с усилием сделала еще пару небольших шагов. Но тут же упала на колени, вовремя уперлась рукой в асфальт. Яркая вспышка на мгновение ослепила ее, и она очень четко увидела сверкающий белизной круг с расходящимися волной во все стороны, словно распятыми, лучами. Она тяжело дышала. Попыталась подняться, но безуспешно, силы будто оставили ее. Девушка не понимала, что происходит. Стоя на одном колене и все еще придерживаясь за асфальтированную дорогу, она судорожно озиралась по сторонам. С нарастающей силой начали ныть десны. «В чем дело?..»

К ней уже спешили друзья. Перед глазами забегали черные «мушки», и Орна провалилась в беспамятство.

Когда она пришла в себя, ее немного мутило. Первое, что она увидела, открыв глаза – знакомое нежное, взволнованное лицо молодого человека.

– Все хорошо, милая, – улыбнулся он.

Орна нахмурила брови, силясь понять, где она, кто это и что произошло.

– Ты была без сознания. Но теперь все в порядке, и я отвезу тебя домой. Идти можешь? – спросил парень и встал, потянув ее за собой.

Конечно, Орна поднялась, устало и безучастно огляделась по сторонам и пошаркала к автобусной остановке. Парень аккуратно поддерживал ее за локоть.

– Слушай, а ты кто вообще?

Парень улыбнулся:

– Влад…

Да, она любила его в той далекой прошлой жизни. И сейчас она отчетливо это понимала. Он проявлял к ней такую заботу, а в глазах блестело такое участие, что Орна не могла не вспомнить. Автобус медленно продвигался в «пробке», Влад внимательно и сосредоточенно сжимал Орнину ладонь, а она сама продолжала думать . «Мне необходимо добраться до кладбища, я знаю, сегодня я была очень близко, слишком близко, но обстоятельства сыграли не на моей стороне. Я почти разгадала это непонятное послание. Я почти раскрыла свою сущность перед самой собой. Мне это нужно… И я это сделаю. Завтра…» Все было решено. Автобус остановился, с шумом открыл задние двери, и молодая парочка вывалилась на улицу. Орна чувствовала небывалый прилив сил и непрестанно улыбалась. Влад же в отличие от нее немного устал и уже хотел спать. Занималось утро. Как настоящий джентльмен и просто любящий и заботящийся мужчина своей женщины, он проводил Орну до квартиры. Прежде, чем расстаться они долго смотрели друг на друга, и Орна понимала, что за этим молчаливым взглядом следует поцелуй «на прощанье». Девушка почему-то боялась этого. Может, потому, что по ее новым меркам, мало знала этого человека. Да, была прошлая жизнь, но она была так далеко, что не удавалось за столь короткое время вспомнить все те эмоции, которые она испытывала тогда. А потому она быстро поцеловала парня в щеку и невинно улыбнулась. Взгляд Влада в мгновение стал серьезен, и Орна почувствовала перемену в его настроении.