Сергей Кобозев - Химические этюды

Классные получились клипы и для «Диапер Писс». Многообещающая мадемуазель надевала подгузники для взрослых, наряжалась в самый деловой костюмчик, прикидывала вид богатенькой недотроги и отправлялась в «Аэропарк». Бульдыш, держа наготове камеру, семенил за ней следом. И вот, гениальная актриса, слившись с толпой, заводила знакомство, манерно флиртовала и – как ни в чём не бывало – расслабляла мочевой пузырь, пуская сладкую струйку в подгузник. Прикрытый брючками зад начинал расти, как на дрожжах! В мгновение ока стройная модель превращалась в ядрёную крестьянку, ошарашив и распугав своими метаморфозами окружающих… После пара отправлялась в другой конец города, где мадемуазель накачивала себя жидкостью, ступала в общественное заведение и вновь мочилась в подгузник, увеличив его объём втрое. И так продолжалось в течение дня, пока звезда кинематографа не делалась неповоротливой, булькающей кадкой с желе. Тогда наступал кульминационный момент: обратив на себя всеобщее внимание, девушка писалась в последний раз – страшно переполненный подгузник, будучи уже не в силах удерживать влагу, протекал. Два с половиной литра мочи свистели сквозь дамские брюки сотнями крошечных ручейков. В таком положении мадемуазель напоминала дуршлаг… Игорюня также снимал её и для «Диапер Пуп». Актриса снова надевала подгузник, облачалась в самый роскошный прикид, вступала в контакт с парнями и… с полной самоотдачей валила под себя. Затем обычно усаживалась на стул, тщательно возила задом по сиденью и, обдав граждан божественным амбре, возвращалась со своим гениальным режиссёром в общагу… А там уже, оставшись тет-а-тет с камерой, упоительно стягивала с себя подгузник, показывала зрителю выпачканную милую жопку и напрочь забитую ложбинку между ягодицами… Сколько было надрочено!..

Мы с Игорюней часто делились опытом: я ему предоставлял свои дневники, живописующие наши с леди отборные «мокрые шалости», он же мне скидывал первоклассные видеозаписи. Это были золотые наши годы! Бульдыш, изучив мои мемуары, непременно торжествовал: «Ах, чтоб тебя, Кобозь! Ну, чертяка сентиментальный! Чуть под монастырь меня не подвёл своими опусами! – И потом, успокоившись, наставлял: – Серёга, у тебя есть особая хватка на ужасы, эротику и сатиру. Вот где твоё истинное поприще! Оставь ты уже свою публицистику! Фантазируй, брат, фантазируй – это твой хлеб!..»

Дискомфортное ощущение в паху вернуло меня в реальность. Стояк заливала предоргазменная волна, член опасно вздрагивал… Не хватало ещё кончить в штаны! Нельзя же так себя перевозбуждать!

Я стремглав вскочил со стула.

– Игорюня, мне плохо! Мне срочно нужен туалет… – Не успел я сделать и шаг, как предательский спазм блаженно сжал налитый кровью стояк. А затем бешеные конвульсии стали выталкивать мне в трусы огромные порции спермы… Это конец!..

Я застыл, как манекен. Бульдыш вперил в меня вопросительный взгляд. От моих штанов по всей комнате завоняло хлоркой и рыбьей слизью. Склизкая, горячая сперма медленно потекла по бёдрам. Ох, мерзко!

Я плюхнулся обратно на стул и схватился за голову. Говорить ни о чём не хотелось.

– Скажи мне, Бульдыш, – начал я безразличным тоном, – а дьявол может воплощаться в человеческую сущность?

Химик неотрывно следил за капающим этилом.

– Может. В Библии не раз говорилось о том, как бестелесные духи становились осязаемыми.

– И он может вести себя как полноценный человек?

– Ну да.

– И даже может соблазнить женщину?

Игорюня резанул меня карим глазом.

– Может. Библия рассказывает, что даже ангелы иногда совокуплялись с земными красотками.

– И сможет зачать ребёнка?

– А почему бы и нет?

– И сколько на нашей планете разгуливает дьявольских чад?

«Первокласснейший» задумчиво склонил седеющую голову.

– Думаю, раз в сто лет два или три всё-таки появляются.

Я понизил голос:

– А я не могу быть сыном дьявола?

Бульдыш вздрогнул.

– Вряд ли.

Я лукаво ухмыльнулся.

– Верно: я не сын дьявола… Я и есть дьявол!

Игорюня неопределённо кивнул и поднялся со стула.

– Всё, вышел наш этанол.

– Всё? Так ведь банка ещё не заполнена?

– Ну и что, что она не заполнена? Перегонки всегда выходит меньше. – Мужчина перелил драгоценную жидкость в бутыль, выключил плитку и переставил аппарат на стол. Затем осторожно вынул холодильную камеру, выплеснул успевшую нагреться воду в тазик с помоями и наклонил бидон. – Смотри, что осталось.

На дне бидона белел сырой слой осадка.

– Ох, Кобозь ты, Кобозь… – Бульдыш принялся соскабливать следы соли. – Чем же всё это закончится, а? Один Господь знает!.. А ведь, возможно, сейчас ты проживаешь свои последние деньки!.. Ох, Кобозь, Кобозь… – Химик тщательно промыл ёмкость и спрятал свою гениальную конструкцию под кровать. – А можа давай и вправду нассымси от таких дялов? – робко спросил мэтр.

Я, чувствуя, что совсем теряю самообладание, подошёл к другу.

– Нет, давай лучше обоссымси. Где наше урофилийское не пропадало?

Игорюня недовольно сковурил рожу:

– Серёж, я больше не позволю превращать свою комнату в свинарник!

– А что ж тогда делать? – расстерялся я. – Опять к суседке пойдём?

– К суседке? – Бульдыш призадумался. – Ой, а у меня и гостинца-то для неё нету.

– Как это нету?! А сколько мы абсолютного спирта нагнали?!

– Да ты что! Она ж от одного глотка копыта отбросит!

Я усмехнулся:

– Ну, от урофилии до некрофилии рукой подать…

– Тогда пошли! – оживился Бульдыш и сунул в карман «четвёрку» этанола…

…В три часа ночи завибрировал мобильник. Я, с трудом разлепляя сонные очи, нажал вызов.

– Серёга! – вопил в трубке возбуждённый булышовский голос. – У тебя дорожная сумка есть?

– Бульдыш, ты совсем офигел?!! – хотел было разозлиться я, но тут же совладал с собой: – Да есть, есть. А тебе-то зачем?

– Хватай её в зубы и срочно мчись ко мне! Вопрос жизни и смерти! – Игорюня оборвал связь

– Ты… Ты… Бульдыш?!!

Я раздражённо отшвырнул мобильник.

– Старый хрыч, как же ты меня достал за эти пять лет! Избиенный ты наш!..

Однако уже через минуту сидел в такси, направляясь из своей тихой, уютной Новостройки в криминальную, неприветливую Бежицу – из одной ненавистной общаги – в другую!.. На коленях лежала спортивная сумка…

Игорюня метался от шкафа к шкафу, сгрудил в кучу вещи, пораскрывал все тайники, разбил зачем-то микроволновку и к моему приходу умудрился так перевернуть вверх дном свою хибару, что его варварству позавидовали бы даже чекисты!

– Кобозь, мы срочно отправляемся в Большое Полпино! Вызывай такси!.. Сумку принёс?

Я ошалел.

– В Полпино?! Какого чёрта мы там забыли?!