Виктор Конецкий - Полосатый рейс (сборник)

– А я читал, что он человеческими жертвами питается, – замечает боцман.

Укротитель соглашается:

– Не без этого. Когда кончается конина и говядина, чем же ему питаться? Вот он и ест человека.

– А почему они на Маришку не рычат? – спрашивает Сидоренко. – Я сколько раз замечал! Что, у ней группа крови с ними одинаковая?

– Не рычат, потому что они укрощенные. Лично мною. Вот этот, к примеру… Не тигр – овечка!

Именно в этот момент «овечка» с громоподобным ревом кидается на решетку, стараясь достать укротителя лапой.

Жалобно пискнув, Шулейкин загораживается портфелем.

Марианна тоже испугалась. Она зажмурилась и даже закрыла глаза ладонями.

На ее плечо ложится чья-то рука. Девушка открывает глаза и видит перед собой разгневанного капитана и угрюмого старпома.

Василий Васильевич оттаскивает племянницу в сторону. Клокоча от ярости, он говорит:

– Кончено!.. Мое терпение иссякло. Я отдаю тебя под суд!

– За что, дядя? – испуганно спрашивает Маришка.

– Я тебе больше не дядя! – трагически говорит он. – Теперь я знаю, кто творит все безобразия на судне! Вот рапорт старшего помощника.

– Дядя, честное слово, я ничего не делала!

– Я не дядя…

– А я ничего не делала.

Олег Петрович не выдерживает:

– А кто устроил погром в моей каюте? Тоже не вы?

– Не я!..

– А кто же? Кто? Скажи – кто?! – топает ногами капитан. – Кто? Кто? Кто?..

И вдруг откуда-то сверху на притеснителей Марианны обрушивается пенистая и шипящая струя. Белые кителя капитана и старпома мгновенно становятся рыжими.

На капитанском мостике с огнетушителем в руках стоит и корчит мерзкие рожи шимпанзе. На обезьяне Мотина тельняшка, но штанов она, видимо, не достала, и нижняя половина туловища у нее голая.

– Вот кто! Вот кто! – кричит Марианна. – Вот кто делает все гадости… А вы меня!..

– Кто пустил макаку на судно?! – орет боцман.

– Какая же это макака? – резонно возражает механик, что-то жуя. – Это обезьяна, типа шимпанзе.

Обезьяна еще раз полоснула струей по всем присутствующим, бросила огнетушитель и одним скачком очутилась на шлюпбалке.

К капитану наконец вернулся дар речи.

– Немедленно поймать!.. Обезьяна на судне страшнее динамита!..

С криком, с гамом моряки гоняются по палубе за обезьяной. У нее через плечо, как у старьевщика, висит полосатый пестрый мешок – тот самый, в котором ее принесли на «Онегина».

– Сей момент поймаем! – выслуживаясь, кричит боцман капитану.

Боцману действительно чуть было не удалось схватить шимпанзе. Но обезьяна вывернулась, взлетела на стрелу крана и скрылась в неизвестном направлении. А в руках у боцмана остался только полосатый мешок.

– Вот она – премия фирмы! – горько говорит капитан, разглядывая трофей. Он поворачивается к Шулейкину: – Товарищ укротитель, вы бы изловили ее! Это все-таки по вашей части!..

– Обезьянами не занимаюсь! – презрительно отвечает Шулейкин. – Мне подайте тигра, льва, в крайнем случае волка. Ну, могу еще в виде исключения взяться за крокодила. Но макака…

– Жаль, – вздыхает капитан. – Олег Петрович! Продолжаем ловлю. Нужно ловить организованно. Без системы в жизни ничего не добьешься. Значит, так: половина команды под началом старшего помощника гонит обезьяну по левому борту, вторая половина под командой механика – по правому борту, а я пойду по центру. Таким образом, обезьяна стратегически неизбежно попадет через этот люк вот туда – в трюм. Ясно? Боцман и кок, приготовьтесь в трюме с брезентом, и как только макака упадет сверху, вы ее… хлоп! Ясно? Прошу всех строго соблюдать систему. Никаких отступлений. Вы ее оттуда, вы отсюда, а я по центру, а они – хлоп! Берите брезент… начали!..

Обнаруживает обезьяну сам капитан. Она притаилась за грузовой лебедкой.

– Вот она! Вот! – вопит капитан, бросаясь к лебедке.

Обезьяна ракетой взвивается над палубой. При этом она наступила на пускатель и включила лебедку. Затарахтел мотор.

– Лови ее! Держи! – кричит капитан, не замечая, что по палубе мимо него ползет, извиваясь, трос лебедки. Он цепляет капитана за щиколотку и неумолимо тянет за собой.

Василий Васильевич прыгает на одной ноге, балансирует, размахивая руками, но лебедка делает свое дело: проскользив по палубе несколько метров, капитан с грохотом проваливается в люк.

– Хлоп! – раздается крик снизу. – Поймали! Ура!

Вдоль другого борта идет с дозором Олег Петрович.

– Поймали! Поймали! – доносится до него торжествующий крик. Старпом оборачивается.

Из трюма на палубу, пыхтя, вылезают боцман и кок. Они волокут свою жертву, закутанную в большой брезент.

Со всех концов сбегаются моряки.

– Она сверху как сиганет! – взволнованно рассказывает боцман. – А мы ее ка-ак – хлоп! Точно, как приказал кэп! Правда, без системы ничего в жизни не поймаешь. Ну, ты… – боцман поддает мешок ногой, – тихо сидеть! Вот придет капитан, он тебе покажет, как гайки в борщ сыпать… Сиди, кому говорю… – и боцман еще раз толкает бунтующий мешок ногой.

Вдруг раздается оглушительный, надсадный гудок. Боцман поднимает голову и от неожиданности даже приседает.

На рычаге паровой сирены висит шимпанзе.

Из-под крышки клапана сирены, шипя и свистя, вырывается пар.

Сирена надрывается, и, вторя ей, ревут десять тигров и два льва…

Боцман и кок с ужасом глядят то вверх, на обезьяну, то друг на друга.

– Что же мы поймали? – наконец спрашивает кок.

– Шевелится… – с мистическим ужасом, глядя на барахтающийся брезент, произносит боцман.

Их обступают подошедшие с двух сторон остальные «охотники» за обезьяной.

– Открывайте, посмотрим, что там такое, если это не обезьяна, – говорит старпом.

– Осторожно… – вдруг оттуда что-нибудь такое выскочит…

– А если диверсант?

– Или мина замедленного действия?..

Боцман и кок опускают брезент и отскакивают в стороны. Из-под брезента, разумеется, вылезает полузадушенный капитан.

– Неужели это вы?..

– Какая досадная ошибка!

– А мы так все аккуратно, по системе…

– Идите вы к черту… – огрызается капитан.

Гудок умолкает. Обезьяна убежала.

Ожидая указаний, команда смотрит на капитана.

– Гм… боцману и повару за энергичные действия при поимке гм… обезьяны… объявить благодарность в приказе, – говорит он, отдуваясь. – Хотя, между прочим, можно было ногой и не того…

– Так я же не вам, а обезьяне поддал, товарищ капитан, – отвечает боцман.

– И обезьяне незачем было поддавать.

– Виноват, товарищ капитан!

Рабочий день окончен. Марианна несет кофе в капитанскую каюту.

В каюте тихо жужжит вентилятор. Василий Васильевич на койке. Голова его обвязана полотенцем – было от чего разболеться капитанской голове.