Валентин Маэстро - Послание о Пути. Книга 8. Истинная картина строительства нашего общества

Рот того раскрыт широко
и крик суматошный носится,
ударяясь о каменные стены,
эгоизма, скрепленного равнодушием
и жаждой наживы.

О стены, которые
никак не пробить,
чтобы на помощь призвать!

Слышу душераздирающий крик-стон-плач
Сына «ведьмы», которая умерла от пыток
Уже.

Боль все сильнее.
Боль уже его охватила всего.
Боль – это он уже,
Он – это боль…

– Ма-мо-о-о-чка-а-а-а…. М-а-а…
Спаси…. Помоги…

Мамочка уже не слышит его…
Помочь не может…

– Дяденьки-и-и-и…, не на-а-адо-о-о…

Дяденек нет здесь.
Здесь только святые отцы…
Как зомби-солдаты…

***

***

Сквозь рыданья и крик
Палач, писарь, священник,
Исполнители начальников наказа
С хладнокровным спокойствием специалистов
Главное выделяют:

Признания «ведьминного отродья».

Мальчонка подтверждает ту «правду»,
Что требуют здесь у него и
«Выдает» сто семьдесят членов
Дьявольской секты, которых тут же хватают…

***

***

Утро. По лугам гуляет и
С тихим восторгом внимает
Объемно-разноголосому шепоту Природы,
Средь аромата цветов…

«Как приятно свежестью пахнет
Зелень травы и этих цветов лепестки…
Наберу, высушу и
Мать излечу от простуды…»
– дарит она нежность улыбки
Щебету птиц и
Ласковому журчанью ручья…

«Слышен вскрик воронья…
Стала и слушаю я…
Всадники мчатся сюда.
Хватают меня.
Руки связали.
Бросают на спину коня.
Поскакали…

Церковь.
Святые отцы в зал привели. Сорвали одежду.

Я – нагая пред ними…
Мне стыдно…
Ищут какую-то родинку на теле моем.
Говорят меж собой,
Что эдак дьявол мечет своих.

Своих? Я-то при чем здесь?
Не нашли на коже и
Внутри начали что-то искать…
Силой бесцеремонно крутят меня…

Раздвинули ноги мои…
Бесстыдство лезет туда…
Знак какой-то нашли…
Кричат, что ведьму раскрыли…
Это – я?»

***

***

«Пытают меня.
Я – не ведьма.

Я желаю всем добра,
Всем, всем
И вам, палачи.

Я – христианка…
Христиане, вы – палачи…?

Господи, Иисусе Христе,
Прости их…
Не ведают они, что творят…

Больше я не могу…
Терпеть не могу…
Скажу, что хотите. Скажу…

Да-да… Ела детей…

Да, да, Новый Завет на родном языке я читала,
Что вы запрещали…
Дьявол учил…

Больно. Не могу я терпеть…»

Палач – легат – священник – епископ – папа,
Захватчик – души твоей и моей – солдат,
Кривясь, самонадеянно усмехнулся:

«Доказательства принадлежности
К слугам дьявола
Находим всегда.

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
ОПРАВДЫВАЮТ ЛЮБОЕ ИСКЛЮЧЕНИЕ
ИЗ ПРАВИЛ ДЛЯ ВЫРЫВАНИЯ
ДОКАЗАТЕЛЬСТВ»

ТАК НАДРУГАЛИСЬ НАД МЫСЛЬЮ СВОБОДНОЙ,
НО ТАК БЫЛО ДАВНО,
В дикое время.

Прошло четыреста лет…

А мы?
Ты и я – не ведьма-колдун, не еретик?

Да-да, мы не признали такое,
Но, может быть, лишь потому,
Что нас не пытали еще…

Окружили уже, но
Не схватили, пока…

***

***

Год 1600-й. Семнадцатый день февраля.

Италия, Рим. Площадь Цветов.

Вижу, Джордано, тебя.
В одежде еретика и колпаке
притянут цепью железной к столбу и,
вдобавок еще, туго – мокрой веревкой…

Столб и поленья вокруг.
Лишил трибунал священника сана,
от церкви его отлучил.

Судьям Бруно заявил:
«…СЖЕЧЬ —
НЕ ЗНАЧИТ
ОПРОВЕРГНУТЬ!»

Из улочек узких спешат зрители,
Словно воробушек стайки:
Интересно, ведь, видеть как на костре
Человека сжигают…

Джордано над дровами стоит,
К которым палач подносит огонь…
Поленья, треском спорым
Перекидывают пламя друг другу…

Дым к верху рванулся.
На мгновенье толпу скрыл от него…
Затем снова видит зевак…
Там же монахи: распятья в руках
И индульгенций листки,
Что на деньги меняют…

«А, может вижу людей?
Веревка сохнет и все крепче
Болью впивается в тело мое…»

Желто-красные огоньки
В стремительной пляске
Все выше крадутся…
Клубы дыма коснулись лица…

«Говорить не могу, а мысли живут…
Нет страха во мне.
Рабы тела, чрева и похоти, страсти…
Создали и превратили церковь
В средство наживы…»

***