Валерий Иванов-Таганский - Воровская яма (сборник)

– В моей фамилии два «ж»! – заговорил он весело. – Отец говорил, что наши два «ж» – это жизнь и железо.

– Фамилия из железа, а стали художником, – возразил Валерий. – Самая ранимая профессия.

– Не моя инициатива. Еще при Петре I принято было сирот отдавать в художники. Мой прапрадед и оказался таким сиротой. Но создав семью, как на дрожжах, заполнил род двенадцатью детишками. Вот отсюда и пошли Дрожжины дети.

На первом этаже дома было несколько этюдов и портреты китайцев, сортирующих в ящиках помидоры. Сосед бросил на них взгляд и, скривив губы, с каким-то огорчением спросил:

– Вы даже наших соседей-арендаторов рисуете? Может быть, вы китайский знаете?

– Нет, там есть один китаец – Чиа, он неплохо говорит по-русски.

Я ездил к ним за помидорами и огурцами и нарисовал их на коробках, в которые они сортировали помидоры. А потом вырезал днища и поставил в рамки. Чиа из крупной партийной семьи, преследующейся за участие в китайском духовном движении «Фалуньгун». Предпочел укрыться у нас, пока там идет борьба двух кланов.

– Значит, и там неспокойно.

– Конечно. Даже здесь они представлены разными кланами. Ближе к нам – Си Цзиньпинцы, а в том краю – люди Цзяна. – Для убедительности Дрожжин показал, в каком направлении находятся враждующие группировки.

– Вот успокоятся они там, нарожают еще полмиллиарда и как попрут все на нас – мало не покажется.

– Вы не знаете китайцев, дорогой сосед, это миролюбивый народ.

– Да, на Даманском они себя показали отменно. Если бы не лазерное оружие – где что было бы сейчас.

– Такого больше не повторится, Валерий.

– А и повторяться не надо. Мы и так в железных финансовых объятиях Поднебесной. Их нашествие предсказал еще в 1986 году индийский пророк Ошо. Индус тогда всех в шок вверг, заявив: «Правительство России не сможет им противостоять». И то правда – разве можно не пустить к себе тех, с кем сегодня целуешься «в десны» и от кого с благодарностью принимаешь самое дорогое, что для тебя есть, – деньги?

– Деньги мы получаем за газ и многое другое, а целуются «в десны», Валерий, только верблюды. Интересная история, – стал заводиться Дрожжин, – еще китайцами Шелковый путь не восоздан, мы еще не слезли с «нефтяной иглы», а наша интеллигенция вместо настоящей работы в паранойю впадает, от окитаивания бесится.

– Хорошо, хорошо, будь по-вашему. Может, и пронесет.

Просматривая висевшие по стенам работы, сосед заметил:

– У вас столько прекрасных картин, а воры почему-то ни одну не забрали.

– Я сам удивляюсь, – отозвался Дрожжин, разгуливая по дому и присматриваясь: чего же все-таки не хватает. – Странные воры, очень странные, – повторял он одно и то же.

– Нет, все-таки забрали одну вещь, – послышался его голос из комнаты, названной когда-то детской. – Забрали камень, отцовскую находку. –

Дрожжин вернулся на веранду и, что-то показывая руками, пояснил:

– У нас здесь на самом виду был нефрит, вот такого размера. Забрали. Валерий в это время любовался своим участком и в который уже раз последние двадцать минут хвалил себя за предусмотрительность – сразу поставил дом на охрану. «А то бы вот так же ходил бы и разводил руками, как самоуверенный Дрожжин». Услышав о нефрите, он резко повернулся, лицо его неописуемо преобразилось, и он сдавленным голосом переспросил:

– Вы сказали – нефрит? Камень нефрит?

– Да, лет тридцать назад отец нашел его неподалеку, в вашем районе, и выставил на обозрение. Тридцать лет стоял у нас в детской и никому не мешал. Смотрю, нет. Украли, сволочи!

– Это же дорогой камень, – посочувствовал сосед.

– Не в деньгах счастье. Это память об отце.

– А какого цвета был ваш нефрит? Зеленого или цвета кошачьих глаз? – Нет, это был белый камень. Отец гордился им, говорил, что очень дорогой.

– Сколько он весил?

– Не знаю, – убирая разбросанные книги, отозвался Дрожжин. – Он был увесистый, около килограмма.

– Поздравляю, а вы говорите, все обошлось. Ваш камень кучу денег стоит. Все, что у вас украли, – тысячная доля от стоимости этого камня.

– Вы знаете, Валерий, мы с покойной сестрой странно были воспитаны. Мы считали, что не в деньгах счастье, и как-то не думали о цене. Вон у нас полно гранита на горе, так что, впору ритуальный бизнес открывать? Надгробиями торговать! Не по-русски это как-то и не по-человечески!

– А у вас есть хоть какое-нибудь объяснение, почему у воров такая избирательность? – с каким-то подозрительным выражением лица спросил сосед. Дрожжин помолчал, прикидывая, что ответить, и только потом заговорил:

– Камень забрали, потому что лежал на виду. Не думаю, что те, кто тащат бойлеры, разбираются в стоимости такого камня. А вот почему картины не тронули – ума не приложу.

Валерий довольно странно посмотрел на Дрожжина и с умилением развел руками.

– Счастливый вы человек, Виктор Алексеевич, долго жить будете.

Я вот прошлой осенью в Москве был, смотрел в Малом театре спектакль «Шутники» по Островскому. Вы – настоящий герой этой пьесы, Виктор Алексеевич. У вас какой-то пофигизм ко всему – как не от мира сего. Говорите, картины не забрали, и слава богу. Другой бы гранитом торговал, а вам – лучше не трогать, больше внукам достанется.

– Кстати, правильная мысль: мы наших внуков при такой алчности вскоре по миру пустим. Напропалую торгуем нефтью, газом, раздаем лес, воду, словно жить на свете только этому поколению, а следующих будто бы и вовсе не будет.

– Да поймите вы, Виктор Алексеевич, что такой нефрит около десяти тысяч долларов стоит у китайцев. Вон на том берегу у них сотни теплиц. Вся округа их помидоры и огурцы покупает. Не исключено, что они по сходной цене уже и ваш нефрит купили. А может, они и слямзили случаем ваш нефрит?

– Китайцы? – переспросил Дрожжин. – Не верю. За ними здесь такое не водится.

– Ну хорошо, ваши воры в камнях не разбираются, но почему тогда они ни одну вашу картину не забрали? Они ведь тоже все были на виду.

– Первое, что приходит в голову: на любых украденных картинах очень легко попасться. Тут у наших органов многолетний опыт поимки воров, промышляющих живописью. Мою руку знают: «следки» зацепятся за проданную картину и всю воровскую шайку могут поймать.

– Вы еще даже не позвонили в полицию, – хмыкнул сосед, – а уже ловите шайку. Ну и мечтатель вы, ей-богу!

Валерий осторожно прошел следом за Дрожжиным в большую комнату, приспособленную под галерею, где по стенам висело несколько пейзажей, портретов известных людей и с десяток набросков. Среди всего выделялся портрет Высоцкого в костюме Гамлета и два портрета вице-премьера правительства РФ. Правда, судя по овалу лица вице-премьера на картине, портреты были давние, тех времен, когда тот возглавлял крупную политическую партию.