Олег Овсянников - Напутствие

– Что стоишь? Помогай!

Дмитрий, превозмогая брезгливость, воткнулся руками в скользкое, рыхлое тело, и, что есть силы, надавил. Вдвоем они перевернули несчастную женщину. Юра, как опытный санитар, принялся губкой обмывать пролежни на спине и бедрах. А Митьку, увидевшего на клеенке желтую, вонючую жидкость, рвало, судорожно и жестоко. Подобная реакция рассмешила Юрку. Он в одиночку закончил процедуру и даже помог Митьке убрать за собой. В коридоре философски заметил:

– Человек универсальное создание, ко всему привыкает. И, как говорит мой отец, многие венценосные особы почитали святым долгом подобную заботу о ближнем.

А Дмитрий, слушая товарища, подумал: «Наверное, данное испытание не самое худшее, что предстоит пережить, пожалуй, стоит согласиться. По крайней мере, я не кому не должен».

Так пролетели два года. Он изредка посещал семью, все более отдаляясь. По истечению отпущенного срока, мученица Софья преставилась. Однако скорбное обстоятельство, не побудило Наума избавиться от Митьки. За время совместного проживания он к нему привык и даже более, разочаровавшись в беспутном сыне, все внимательней приглядывался к Митьке, часто по вечерам приглашая на беседу. Наум Максимович в юридических кругах был фигурой легендарной. Его считали основателем золотой пятерки адвокатов, способных взяться за любое гиблое дело и выиграть. Он однажды даже рассказал Дмитрию, о героическом начале своей карьеры. В Минске, после войны, году в пятидесятом, разыскали десяток полицаев, принимавших участие в уничтожении гражданского населения. Правительство решило провести показательный судебный процесс, и во исполнение всех процессуальных норм, назначило им адвокатов, из числа молодых неоперившихся недавних студентов. Формировать группу защиты поручили Науму Максимовичу, и тот, помятуя о том, что процесс приобретает международный интерес, собрал вокруг себя талантливых и одаренных юристов. Специалисты отмечали блистательную работу защиты. Зубры обвинения даже не удосужились хотя бы мало-мальски оформить доказательства вины обвиняемых, упирая на эмоциональную сторону. Защита, в пух и прах, громила сырые доказательства, пользуясь просчетами обвинения. Присутствующие в зале и на площади перед зданием суда, не понимая, тонких изысков и блистательных ходов юридической мысли, интуитивно почувствовали, что кровавых мерзавцев хотят увести от заслуженного наказания и возненавидели защитников. Их встречали ревом и шквалом оскорблений. А когда наверху поняли, что в очередной раз вляпались, и подставить молокососов, загубив их карьеру не получится, решили сменить состав защиты. Наум смеялся:

– Нас вывозили из Минска на бронетранспортере. Боялись расправы.

И здесь, впервые, Дмитрий задал вопрос, заставивший юриста потерять самообладание:

– Наум Максимович, а разве не безнравственно было защищать палачей, нелюдей?

– Не понял?! – подался вперед хозяин. – Как ты сказал? Безнравственно?! Ты хотя бы, понимаешь, смысл произнесенного слова? – и, поймав себя на том, что кричит, опять обрел ледяное спокойствие одев на лицо, маску равнодушного созерцателя. – Послушай, юноша! И запомни на всю жизнь. Безнравственно было назначать защитниками молодых неопытных ребят, ожидая от них срыва процесса, заранее готовых обвинить в провале. Ведь нас выбрали не случайно, мы были новой волной в юриспруденции. Грамотные, знающие, способные вырабатывать тактику защиты. При нашей системе доказательств, где превалирует признательно-свидетельский фактор, а не вещдоки, при грамотной работе со свидетелями, можно развалить любой процесс.

Именно с этой беседы Наум, кажется, выбрал Дмитрия продолжателем своего дела. Он стал рекомендовать ему книги для чтения, а главное, потихоньку, не напрягая, пытался приобщать к своей профессии, правда, избрав для этого не совсем разумный метод. Он давал Дмитрию дела, просил ознакомиться и высказать свое мнение. Внимательно выслушивая, равнодушно рассказывал о тактике защиты, а, выигрывая дело, несколько торжественно зачитывал оправдательный приговор суда. Стоит учесть, что занимался Наум Максимович сложнейшими уголовными процессами, как правило, связанными с убийством. Услуги его стоили баснословных денег, и нанять светилу мог только человек обеспеченный. Клиенты, доверившись ему, были откровенны, что являлось одним из условий работы адвоката. Очень скоро Дмитрий в этом убедился. По необъяснимой прихоти, Наум как-то раз попросил его спрятаться за книжный шкаф, и послушать исповедь преступника. Митьку окатили подробности убийства с оценкой переживаний и описанием сцен насилия. Разбор дела, каждый раз, становился все детальней. Наум требовал составить психологический портрет преступника, определить вменяемость и, если Митька буксовал, давал ему надлежащие книги, через некоторое время, опять возвращаясь к теме. Дмитрий даже не заметил, как втянулся. Вместо «Графа Монте Кристо» и «Трех мушкетеров» он читал дела серийных убийц, мысленно представляя место преступления, внутренне ощущая ужас жертв и восторг исполнителя. От подвижек собственной психики спасал спорт. Он остервенело занимался на тренировках, добиваясь лучших результатов. Вскоре начались поездки за границу, откуда он возвращался отдохнувшим. Но стоило попасть домой, как с необъяснимым упорством, опять включался в предложенную Наумом игру. Беседы по вечерам, с обсуждением уголовных дел, становились неотъемлемой частью жизни. А так как Наум Максимович еще и консультировал множество юристов, дел было невпроворот. Подобное погружение в смрадную сторону человеческой деятельности не могло пройти безнаказанно. Внутренний протест нарастал, грозя вылиться в нечто ужасное. Последней каплей к принятию решения послужил клиент, совершивший преднамеренное убийство своей жены и дочери. Закрепив свои отношения с богатой женщиной законным браком, и вступив в совместное владение имуществом, он долгое время вынашивал план овладения недвижимостью. Медленно, с холодным расчетом, приучал своих домашних к лесным прогулкам, рыбной ловле, и небольшим туристическим походам. А когда женщины вошли во вкус, собирая грибы и ягоды, с удовольствием пользуясь дарами природы, осуществил задуманное. Просто добавил в одно из блюд достаточное количество разнообразных ядовитых грибов. Засыпав приготовленное снадобье в кастрюлю, любящий муж отбыл в командировку, обрекая на мученическую смерть жену, дочь и к несчастью, приехавшую тещу. План сработал, за маленьким исключением. Следователи обнаружили на месте происшествия книгу «Растительные яды» с закладкой на странице, озаглавленной «Съедобные и ядовитые грибы». Это и послужило основанием к возбуждению уголовного дела. Клиент, тщедушный человечишка с внешностью обтертого интеллигента, донимал Наума Максимовича причитаниями о допущенной ошибке. Каждый раз настойчиво рекомендуя свалить все на дочь покойной, обвиняя в намерении покончить жизнь самоубийством из-за несчастной любви. Выслушивая торопливые сбивчивые рассуждения, Дмитрий, сидя в своем убежище за книжным шкафом, испытал чувство жуткого омерзения и, какой-то необыкновенной силы, злость. Это не была все затмевающая животная ярость, наоборот, холодное расчетливое стремление уничтожить. Именно в подобное состояние впадают хищники, выходя на охоту. После ухода клиента, поговорив с Наумом Максимовичем, Дмитрий ушел к себе. Засыпая, впервые не боролся с кошмарными миражами преступлений. Мир ужасов больше не преследовал, он вошел в него полновластным участником.