Анатолий Агарков - Ум, честь и совесть

– Так. О своем – партийном. Наливай!

Наконец луч света в темном царстве – я еду в Челябинск на две недели. Получил командировочные документы, деньги и – адью! Пишите письма мелким почерком, поскольку места мало в дипломате.

Короче, я еду на госэкзамены в университет марксизма-ленинизма.

Да нет, уже приехал!

Сдал командировочный, получил направление в гостиницу.

Многозвездочный отель «Южный Урал». Те, кому знаком Челябинск, знают – это почти на центральной площади Революции, одна остановка на троллейбусе до Дома Политпросвещения. Хотя пешком быстрее.

Меня определили в двухместный номер. Сосед уже присутствовал и спал. Судя по форме на плечиках в шкафу – курсант ЧВВАКУШа (Челябинское высшее военное авиационное краснознаменное училище штурманов). Шеврон указывал, что выпускник.

Определившись с койко-местом, пошел в пельменную обедать.

Хотелось погулять, хотелось спать…. Твоя мать!… Челябинск, здравствуй!

Вот сквер за памятником Ленину – фонтаны, чистые дорожки, ребятишки, молодые мамы, голубые ели…. О, как же ты красив, покинутый мной город!

Мне хочется встать пред ним на колени и попросить прощения.

В изнеможении от противоречивости чувств присел на скамью. Моя психосистема дала сбой. Мне нужно на кровать, в гостиницу, а сил не стало.

Эй, люди! позовите скорую!

На автопилоте пробрался в номер – разделся, бухнулся в кровать. Спать!

Когда открыл глаза, увидел устремленный на меня взгляд курсанта, сидевшего в трусах и полосатой майке в кровати напротив.

– Во флоте есть традиция – всех, кто спит в тельнике, к матрасу пришивают.

– Кто бы рискнул.

Ответ человека с самомнением, а может, агрессивного.

Курсант не стал ко мне прицениваться – встал, подошел и протянул весьма мускулистую руку:

– Николай.

– Анатолий, – я поднялся.

– Во флоте отслужили?

– Было дело.

– А я сегодня стану лейтенантом.

– Так почему не в части?

Николай чертыхнулся.

– Предков жду. Они на машине из Кургана едут. Здесь договорились встретиться, а их все нет. Я на построение опаздываю.

– Так езжай.

– А кто ключ им передаст? – я для них номер снял.

– Давай передам, если администратору не доверяешь.

Курсант оделся и умчался. Я спустился вниз, предупредил администратора:

– Будут спрашивать курсанта Безбородова, ко мне отправьте – я в фойе.

Сел в кресло за журнальный столик – листаю газеты. Час листаю, два, три… проголодался. Да что я нанялся им, в самом деле!

Пошел к администратору:

– Будут спрашивать курсанта Безбородова, отдайте им этот ключ.

И снова пельменная, сквер за Ильичом, гостиница, постель.

Проснулся – Коля Безбородов в новенькой лейтенантской форме предо мной:

– Рота, подъем!

Я чуть было не подскочил, как был – в трусах и с голым торсом. Глядь – у него дама за спиной. Ну, и…. застеснялся.

– Вставайте, Анатолий, пойдемте звезды обмывать.

– Где?

– В номере 416.

Это был номер на ключе.

– А где ты встретился с родителями?

– Они сразу в училище проехали. Ну, так вы вставайте – нас ждут.

– Идите, я приду.

Они ушли, а я оделся. Вышел на балкон и закурил – идти на пьянку не хотелось. Да и неудобно как-то. Все мысли против, за – ни одной.

Пока искал – а может, есть? – дверь отворилась. Два здоровенных молодца меня схватили за бока, и повели по коридору.

– Доставили.

Действительно доставили – вон Коля, рядышком невеста. А это женщина – возрастом и красотою в мою тещу бывшую – должно быть мама. Молодцами – отец и младший брат. Еще водитель.

Толпа для пьянства собралась.

Коньяк и водка, шампанское, вино. Закуски – мама, не горюй!

Теперь о публике.

Безбородовы – боксеры, все на одну колодку.

Папа – гендиректор Курганмашзавода. Водку пил стаканами – хлопнет один, запьет другим.

– Я, пожалуй, полежу, – и на кровать.

Часик спустя поднимется, сходит в туалет – хоп-хоп – бутылки нет. И на кровать.

Братики с водителем совсем не пили. Костик заканчивал десятый класс, и сегодня ночью они улетали в Москву, шукать ему место в МГУ.

Коля рассказал, почему он здесь, а не на выпускном балу.

– Либо я их там поодиночке всех урою, либо они меня толпою.

Это ж надо, так с коллективом расплеваться!

Мама – просто чудо. Скромна, улыбчива и влюблена в своих мужчин. Но видно было – насторожена к невестке.

Мне, кстати, она тоже не в зависть. Накрашена сверх всякой меры и холодна так, что трудно угадать с какой душою.

Ну, вобщем, пили-ели-поздравляли….

Около полуночи гендиректор поднялся, в туалет сходил и объявил:

– Хватит гулять, пора в аэропорт.

Я поднялся – пожал мужикам руки, поклонился дамам и к себе в номер подался. На балкон вышел покурить. Вечерние сумерки уступили место ночи, и небо погрузилось во тьму. Город сиял гектарами огней. Мне почему-то вспомнилась Увелка – с фонарями не на всякой улице и безмолвной темнотою за околицей.

Лег спать, уверенный, что не просплю занятия.

Сосед под утро объявился – с остатками стола из номера 416. Имею в виду остатки пиршества – а вы о чем подумали? Впрочем, после рассказа Николая, как он провожал родственников в аэропорту, о столе и я бы так подумал.

Сотрудники посчитали батьку Безбородова слишком пьяным для полета и захлопнули пред ним пропускные шторки. Гендиректор Курганмашзавода так двинул по преграде кулаком, что…

– … одна повисла нахрен! – скривился Коля.

Мусора, обнажив шпалера, задержали гостя из Кургана. Мама Безбородова позвонила самому главному начальнику КГБ по Челябинской области – другу семьи. Приехали ребята в штатском с генералом, хулигана у ментов забрали и через другой терминал провели к самолету.

– Вы чем будете похмеляться? – спросил Николай. – Что вам налить?

– Ничем не буду – я в университет.

Вчера был день заезда – расслабиться можно. Сегодня начинаются экзамены.

Построены они были так. День мы с лектором разбираем экзаменационные билеты, он отвечает на все наши вопросы – короче, консультирует. На другой сдаем экзамен комиссии, наугад вытянув билет. Приехав в понедельник, я в среду сдал марксистско-ленинскую философию на «отл», в пятницу политэкономию капитализма аналогично.

На выходные не поехал домой, а решил развеяться в Челябинске.

Студенты наши со дня приезда, спарившись, кинулись развлекаться. До курьезов доходило. Одному я стал свидетелем.

Из универа пришли, конспекты-книжки побросали и вниз – у парадного кучкуемся и группируемся: кто в театр, кто в кино, кто на танцы, кто…. Из подземного перехода парочка наших поднимается – идут под ручку, одну мороженку на двоих облизывают – ну, чисто голубки. Со мною рядом паренек стоял, по всему видать выдерга – кричит: