Станислав Граховский - Агнцу моление. Поэзия и проза

Получается ситуация настоящего Клондайка для лиц, занимающихся протезированием, ведь никто не исправляет причину, а только ее следствия, тем самым создавая непрерывный конвейер больных.

Основная рекомендация, которая должна звучать из уст нормального доктора, желающего действительно помочь, это предложение научиться ходить. Необходимо осознавать свою походку, линию направления движения, положения стоп, ось тела. Идти максимально прямо и по одной линии, в равной степени распределяя нагрузку на ноги. Время, когда «всё болит» может неожиданно пройти, по причине исправления ситуации и накопленной годами проблемы. Не оставим без внимания, что и патология многих внутренних органов развивается по причине сдавления, ущемления нервных корешков с формированием трофических изменений, способствующих всем другим формам болезней.

Вдогонку моему недавнему крику души про исчезновение некоторых людей с горизонта моей жизни, вспомнились и другие сюжеты.

Лет 15 назад, я ездил с экспедицией по местам с которых сказки пишут. Там по разным источникам происходят самые настоящие и уже привычные для местных жителей чудеса. Одно из них называется «Долина исчезающих камней». Относительно недалеко от Новосибирска, каких-то три тысячи верст. Приехали в одно горное ущелье, которое в центре несколько расширялось и было завалено обычными серыми валунами. Нам предложили взять маленький камушек, положить его в центре выбранного нами любого валуна. И смотря только на него, сначала отойти несколько шагов назад, а потом также смотря за ним, начинать двигаться по кругу.

Сказано, сделано. Беру кладу отхожу, смотрю, камень по центру всё в порядке. Начинаю движение и в тот же момент мой камешек исчезает. Пытаюсь сконцентрироваться на центре иду по кругу. Но камня нет! Дохожу до места старта, камень вновь лежит на своём месте. Нам рассказывают, что эти камни в этом ущелье имеют свойство исчезать.??? Факт установлен, но что это? Решаю для раздачи сувениров на родине набрать их побольше. Из жадности набираю ведро камней. Грузимся в КамАЗ, едем в столицу республики.

Там нас ведут в разные музеи, знакомят с разными учеными и необычными людьми знатоками своего края. На встрече с одним из них, я спрашиваю, что это было. Типа играл, но до меня не дошёл вопрос. Продвинутый в этих вопросах смотрит на меня не менее вопросительно. Уточняю, что это? Место такое или время, с чем связано? В ответ получаю, что и место такое и время. Говорю, что пожалуйста объясните для тех, кто на бронепоезде.

После некоторой задумчивости, меня спрашивают, – Вот ты где живёшь? – В Новосибирске, – отвечаю я. – Вот бывает у тебя в Новосибирске, что ты что-то долго ищешь на своём столе, всё перерыл, а потом раз, смотришь, а оно в центре стола лежит? – Бывает, – отвечаю я. – А что там не удивлялся?

Вопрос остался не решённым. Но радостный наличию каких-то чудо камней еду с ними на междугороднем автобусе. К слову набрал всяких подарков и вёз всё в коммерческой сумке «мечта оккупанта», которую еле-еле смог застегнуть. Вес сумки был настолько неподъёмный, что я мог её только переносить на 2—3 метра и снова ставил на землю.

В Новосибирске я вышел из автобуса, вынес неподъёмный багаж и с большим трудом довёз всё до дома. Первое что я хотел показать дома это эти камни. Но при том что сумка не изменила объём, камней в ней не оказалось. Я был в полной растерянности, как в общем по этому случаю нахожусь и сейчас. Фокус. Ничего нет.

Для разрешения данного вопроса я написал письмо и не одно тому человеку, который разбирался в этих камнях. Но ответа так и не получил. Здесь же кому не рассказывал все отнеслись очень скептически. Один даже спросил, – сколько вы заплатили за поездку? Говорю, – Да ничего, там на месте только по двести долларов скидывались. – За двести я тебе и здесь, такой фокус покажу, – услышал я в ответ.

Второй случай из самых заметных, произошёл в тех же краях, но с человеком. Экспедиция остановилась на берегу реки. Вокруг живописно, скалы, горы. Должны были переночевать и на утро двигаться дальше. Всё, как всегда.

Утром все собираются, умываются. Один из товарищей решил сходить в туалет. Ровно в 8.00. взял рулон туалетной бумаги, сигаретку и отошел от нас за скалу, которая прикрывала маленькую площадку около 16 метров, вдоль реки.

Время завтрака, все окликают товарища, посмеиваются мол хватит уж выходи. В результате пошли за ним. А его за скалой нет. Все в панике, течением унесло, поскользнулся и пр. Вызывают местных, те спасателей. Сутки поиска. Никто естественно никуда не едет. В трансовом состоянии, вызванном потерей друга, ночуем на том же месте.

Утром все снова просыпаются умываются, готовят еду. И… в 8.15. из-за скалы, как ни в чём не бывало, выходит наш товарищ с сигареткой в зубах и рулоном туалетной бумаги под мышкой.

Шок! Разборки, где он был, мы его сутки ищем, уже ниже по реке кордоны ловят тело. В ответ он нам, типа хватит прикалываться. Он зашёл, сделал дело и вышел. Мы говорим, что прошли сутки, он не верит, говорит, что все врут.

Поездка резко сократилась. Выехали раньше без всей программы. Как в песне «Мы туда колесили с потехами, пели песни, снимали кино, а когда мы обратно ехали, только молча смотрели в окно».

Я погиб после какого-то взрыва, произошедшего возле вокзала Новосибирск-главный. Я видел и предчувствовал его возникновение. Даже глаз на стене смотрел прямо на меня, но я не смог избежать этого, я просто стал на колени и попытался успеть помолиться, хотя сам не понимал, о чём.

Всё произошло абсолютно безболезненно. Быстро. Раз и выключили. Я не видел своего тела со стороны, не провожал на похоронах, не прощался с родственниками. Я сразу оказался в какой-то комнате.

Комната-отстойник. Вокруг меня копошились какие-то «люди». Но как-то всё не натурально и неестественно. Комната маленькая без окон без дверей. Карантин. Для тех кто только что. Все вроде понимают, что произошло, но пытаются вести тупые разговоры, типа общение. Я удручен и подавлен, смотрю в стену, нет никакой нужды с кем-либо знакомиться, они мне не интересны.

Постепенно комната увеличивается, появляются «липовые» окна, с такими же «липовыми» картинами из них. Появляется подобие мебели, и две другие комнаты. К нам даже кто-то наведывается, проверяет, как мы адаптируемся, чтобы не было нервных срывов.

Я никуда не схожу со своей кровати. Я понимаю что всё кончено. Но ничего не могу изменить и исправить. Я не могу даже о чём-то правильно подумать. Всё перестало иметь своё значение.

Комната по моим ощущениям создана как клетка наших душ, чтобы мы не разлетались кто куда. За нами должны прийти. Она как бы висит где-то между небом и землей. Тоска, жуткая фатальная и бессмысленная. У меня не получается оценить своё «прежнее» существование. Ничего не цепляет и не имеет значения. Родители, семья, жена, дочь, для чего всё это было? Да и ещё я работал врачом… Какая разница здесь кем бы я работал, и что я делал?