Хельга Лайс - Soomka Boys. Неспетая баллада

– Ура, восхитительно! – Со всей дури аплодировал Адам, едва не задевая своей длинной рукой моего лица, как только пение прекратилось. Лицо парня засияло, как начищенная мной утром кастрюля. Я уже видел, как часть зала, состоявшаяся наполовину из девочек, рвется на сцену, дабы удовлетворить жажду, если выразиться помягче. Я уже даже ему завидую, ведь мне остается роль тупого басиста, он же запасной вариант, хоть и не с менее миловидным лицом. Просто девочкам давай поющих. Как назло, помимо отличных вокальных данных, внешне тот певун маленько походил на Элвиса Пресли. Пусть тому земля будет пухом 1 1 Элвис Пресли умер 16 августа в 1977 году .

– Не знаю, как ты, Ян, но я взял бы его в группу. Таким вокалом грех разбрасываться.

Я лишь буркнул что-то нечленораздельное, но Адам, видимо, в который раз уже давно за меня решил.

– А ты только петь умеешь?

«Элвис» покачал своей ясной головушкой. Из недр его карманов на бордовом пиджаке на свет появились несколько исписанных листов. Адам с жадностью схватил их и углубился в чтение, все это время причмокивая губами. Ознакомившись с каждым словом, он вновь бурно выразил свое неподдельное восхищение:

– Ты – находка! Это мы тебя должны умолять, чтобы ты пел в нашей банде! А с таким поэтическим даром! Байрон… Китс… Кто они против тебя? Тьху, пустое место!

Объект восхищения заметно покраснел, аки красная девица, явно не привыкший к такому потоку жарких дифирамб в свой адрес. Мне же хотелось выгнать его прочь, настолько он начал меня раздражать своим существованием. Тоже мне, бриллиант без огранки! Но вместо этого я уселся на стуле за стойкой, уставившись в обратную сторону рабочего места. Но там ничего интересного не было: пустая мятая пачка из-под сигарет на переполненной пепельнице, желтая чашка, толстая потрепанная тетрадь. Проклятый Адам и его чертовы противоречия!

– Ты чего такой недовольный? – Адам уселся с удивленным лицом на другом стуле, подпирая своими длинными ногами нехитрое добро на полке. – Вокалист, клавишник и гитарист. Плюс ты – басист. Осталось только барабанщика найти… И все, можно готовиться покорять музыкальную арену. Нет, чем ты недовольный?

Я лишь молча пожал плечами, уткнувшись взглядом уже в протертый пол. Мне уже не хотелось никого просматривать, по крайней мере, сегодня точно. Уйти бы сейчас из магазина, но меня здесь держало одно намерение, которым мне хотелось поделиться с Адамом. Мне хотелось, чтобы Алекс был менеджером моей группы. Но если я напрямую обращусь к брату с подобным предложением, то он меня не станет слушать. А от Адама ему некуда будет деваться. Меня он не станет слушать, потому что, во-первых, он – парень гордый, так денег не станет брать, а мне хотелось, чтобы он не нищенствовал, растрачивая свою жизнь попусту, горбатясь за жалкие гроши. Во-вторых, работа менеджером куда более перспективнее. А во-третьих, свой же человек, с таким спокойнее. Вдвоем мы утрем носы тем, кто называл нас отребьем!

Моя обида на Адама не давала и открыть рта. Потом к нам рвались еще несколько человек с предложением вступить в наши ряды, но Адам тут же давал от ворот поворот под предлогом, что места уже заняты. И как назло, среди них не было того, кто играл на барабанах. В душе я надеялся, что очкарик может стучать по тарелкам, так от него будет больше толку, чем от игры на ненужном синтезаторе. Покупатели тоже не рвались за новым дисками, и мне с грустью пришлось констатировать, что Адам действительно держится на энтузиазме, не продавая убыточный магазин. Хотя на его месте мало кто так поступил бы – кому охота признаваться таким образом, что ты облажался, вкладывая все, что оставили покойные родители, но в итоге все потерял? Из винилов суп не сваришь и за аренду не внесешь.

В моем животе за весь день ничего не было кроме того гадкого кофе и одного бутерброда. Поэтому я не стал возражать, когда Адам выразил свое желание закрыться после обеда.

– Все равно, как ты видишь, никто не ходит сюда за пластинками. К тому же что-то мне нехорошо.

Несмотря на непонятную обиду, я пообещал себе тогда, что буду помогать Адаму в будущем.

Когда Алекс явился, я все так же пребывал в сквернейшем настроении. Адам взял инициативу в свои тонкие руки и рассказал ему о нашей сегодняшней, но многообещающей авантюре, точнее, моей, черт бы всех побрал! Но братишка не разделял его восторга:

– Ему бы школу окончить для начала. Ян, ты вообще давно забросил учебу? На что ты рассчитываешь? Вали тогда на работу, а не о всякой ерунде думай, чай тебе скоро 18 исполнится, придется полагаться исключительно на самого себя, чтобы не походить на нашего с тобой… – Слово «отец» так и повисло в воздухе, даже не будучи озвученным.

Кто бы сомневался! Не выдержав нравоучений, я встал с гордым видом и направился к двери. Никто меня не останавливал, и поэтому мой путь пролегал прямо домой, куда мне меньше всего хотелось идти. И жрать охота, ей-богу. А спать еще не очень скоро.

На середине пути меня словно дернули за ниточку и мои ноги понесли в сторону ночного клуба, у входа которого уже собралась разношерстная толпа, по большей части, из моих одногодок.

Встав в конец очереди, мой зоркий взгляд принялся за изучение столь далекого от моего мира контингента. Многие из них уже были под кайфом или градусом. Зато каждый второй щеголял в том, что олицетворяло предел моих мечтаний: косухи, рваные майки с кричащими надписями, браслеты и ошейники с шипами и прочей металлической дрянью, кожаные узкие брюки, ботинки с подошвой, которая способна послужить орудием для убийства. Прически и макияж не уступали гардеробу в своей бунтарской и вызывающей природе. На мне же были маловаты по размеру брюки непонятного цвета из-за частых стирок, чересчур велика папина серая рубашка, школьный черный пиджак, и ботинки с протертой подошвой. Еще и эти патлы, надо бы уже отрезать лишние сантиметры. Чувствовал себя белой вороной, и оттого не сразу понял, когда подошла моя очередь. Жирный охранник молча оглядел меня и обнажил свои подгнившие зубы. В мой адрес ничего не прозвучало, но зато меня пустили во святая святых. Здесь все дрыгались (сложно назвать это танцем), орала на всю мощь музыка каких-то групп, которых я раньше не слышал. А еще здесь было достаточно темно, лишь пара осветительных приборов давали такой свет до такой степени, чтобы не упасть, когда идешь в уборную. Обойдя сумасшедшую толпу, я попал к стойке, у которой куча народа брала бухло. Мне стало понятно, что без денег не получится влиться в здешнюю атмосферу. Оставалось только продолжать глазеть на отдельных субъектов, нарываясь на драку лишь одним своим видом. Так что спустя десять минут я, не колеблясь, направился к выходу. Для первого раза мне хватит.