Виктор Ааб - Смятение. 1990 год. Телефонный начальник

Да, вопрос приобретения самой современной по нынешним временам цифровой МТ-20/25 становится архиважным…

Первое место во внутригородском соревновании! А я-то думал – с чего вдруг, в начале года, сразу, возник интерес прессы к работе ГТС. Меня посетила одна из работниц областной газеты, удосужила вниманием.

– Виктор Васильевич, в последнее время нас заваливают звонками. Волнуются люди, ждут установки телефона в своих квартирах, негодуют, требуют разобраться с ситуацией о телефонизации города, не понимают, как удовлетворяется очерёдность на установку телефона, а порой и просто жалуются на несправедливость при удовлетворении очерёдности. Нам кажется, что назрел вопрос, когда проблемы телефонизации областного центра надо осветить более глобально – шире раскрыть этот вопрос перед горожанами.

У нас в редакции есть общественная приёмная. Что если мы пригласим вас туда, так сказать на нейтральную территорию, оповестим население о возможности встретиться с вами, – человеком, как никто владеющим всеми проблемами, которые сопровождают процесс установки телефонов в городе и гласно, через диалог с посетителями, осветим эти проблемы? Своевременно оповестим о возможности встречи, соберём народ…

Уверена, – несколько разрядим этим обстановку, сопровождавшую отношение людей к работе телефонной связи, а может быть и вам немнжко облегчим задачу – поможем вызвать от потребителей к вашей работе более доверчивое отношение.

Вот девчушка, вот журналистка – чешет, как и все представители её племени, уверенной скороговоркой, выплёскивает непоколебимую уверенность, что через гласность, которую несёт народу четвертая власть, а значит, и её газета, – посеет она доброе и вечное во взаимоотношениях связистов с неудовлетворённым народом. Внесёт свою лепту в торжество Перестройки, проведёт сеанс взаимного доверия, продемонстрирует торжество демократии и единство поставщика услуг и потребителя.

Я медлю. Собираюсь с мыслями. Не привык ждать от прессы ничего хорошего.

До настоящего времени контакты с ней ограничивались эпизодами, когда вдруг, в газете возникала заметка – как правило, критического характера. Как правило, язвительно замечала газета, по её мнению, недоработку в решении того, или иного вопроса, как например, в истории с выпуском телефонного справочника – сетовала на его неудачный дизайн. В истории с проведением вынужденной инвентаризации абонентов – обвиняла в связистов в превышении полномочий – видишь ли – требуют удостоверение личности абонента, и непременно, с пропиской!

Даже не интересовались авторы нашим мнением по поднимаемым вопросам – выплёскивали в народ и всё. Цепляли заметками, которые, в общем-то, и ответа не требовали. Я не позволял себе, насколько это возможно, конечно, – даже переживать по этим зацепкам. Естественный процесс – «собака лает – караван идёт…» Лишь бы не мешали.

А тут – явная доброжелательность. Да, и ей Богу – в этом предложении что-то есть позитивное. Ну, действительно! Вот я – талдычу каждому и каждому индивидуальному посетителю, в общем-то, стандартные, прописные истины, о телефонных трудностях – мне кажется, уже наизусть талдычу – а этих индивидуальных ходоков, недоверчивых, жаждущих опровергнуть существующее положение – всё равно не уменьшается. Не доходят, до каждого из них, мои разъяснения связистских трудностей и проблем.

Не доходит, что их боль – это и моя боль. И порой кажется мне, что чем проще и чем откровеннее я раскладываю перед конкретным посетителем трудности, которые препятствуют удовлетворению его желаний – тем в большей степени, привлекаю к себе посетителей. Кажется мне, что каждый, из побывавших на приёме, потом агитирует двух, а то и трёх знакомых – тоже непременно телефонного начальника лично посетить, чтобы и им, лично, об этих трудностях услышать. Чтобы потом, услышать обо всём этом – ещё раз и из их уст… И зреет убеждение, что наоборот, – своими откровениями я не уменьшаю, а притягиваю к себе посетителей. Наверное, всё-таки интересный я для посетителей собеседник – да и чем черт не шутит, всё равно с надеждой приходят, а вдруг именно их проблему и решу…

– Виктор Васильевич, да вы не беспокойтесь, в нашей приёмной уже много руководителей предприятий побывало и все довольны. Мы действительно хотим, осветив ваши проблемы в газете, помощь вам оказать. И всё будет максимально корректно…

Я соглашаюсь. Какая мне разница – где проводить приём – на рабочем месте, или в редакции. Конечно, это несколько неудобно – мало ли из каких окраин города доберётся в редакцию посетитель. Не будет под рукой моих верных помощников – Юртабаевой из абонентского отдела, Боровик из технического учёта, начальника цеха Бугаенко, несущих в себе, и вместе аккумулирующих, кладезь профессиональной важнейшей информации. Информация эта необходима в процессе приёма для проведения честного, доверительного диалога с просителем.

Но с другой стороны, мне кажется, что уже давно в своей голове я скопил столько этой информации, что могу её выплёскивать с вполне удовлетворительной точностью и без их участия. Вот и проверим себя. Бог не выдаст, свинья не съест! И чем черт не шутит, – может быть, действительно, проинформировав население через уважаемую в городе газету, я действительно, несколько уменьшу поток тянувшихся на предприятие людей.

Как же я от них устал! Не от работы, не от профессии своей – от них – от посетителей, устал…

Вторая половина дня. Небогаты, совсем не богаты апартаменты у редакции. Мрачная, тесная комнатка, в которой едва хватает места, мне и моей опекунше. Единственное светлое пятно – окно, развёрнутое на север. Окно – несущее в комнату свет, тусклый бессолнечный, холодный… Всё это я замечаю, только до того момента как входит первый посетитель. И начинается…

А впрочем, что это я? Всё, действительно, происходит максимально корректно. Посетители сегодня предельно вежливы, внимательны и понятливы. Да что это – неужели редакция специально выбирала их, таких безропотных, тут же, с моими доводами соглашающихся? Да нет, это всё волшебная сила убеждённости движет сейчас ими – убеждённости в том, что на миру, следует вести себя достойно и прилично. Ведь тёмненькое тесное помещеньице редакции, в котором они сейчас находятся, только кажется, что тёмненькое и тесное. Это через тираж газеты – самое настоящее окно в мир, перед которым они меня выставили – и сами из-за меня, выглядывают наружу. А вдруг – всё, о чем они сейчас говорят – в газете пропечатают…

Устала давно моя хозяйка, мне кажется – даже самообладание теряет, а люди всё идут и идут. Темно уже совсем в окошке, а мне-то что, я – привычный…