Евгений Терехин - 100 страниц позитива. Преображайтесь преображением ума

Барышни эпохи Джейн Остин сидят за столом так, будто им нечего делать, но есть о чем поговорить. Когда ты ничем не занят, начинают проявляться нюансы жизни. Они просто пьют чай, наслаждаются компанией друг друга и радуются мелочам жизни – букету, собранному молодой девушкой, чаю, который хозяйка загородного дома разливает с явным удовольствием и знанием дела. Дамы одеты празднично, нарядно, даже изысканно, подчеркивая утонченность момента – здесь и сейчас жизнь видна во всех ее тонкостях, ароматах, красках, узорах и беседах.

Дама у окна пальцем заложила страницу в книге небольшого формата – скорее всего, это стихи. Они только что читали друг другу, еще мгновение назад, и теперь отвлеклись на вошедшую подругу. Прервались? Ну и что – времени-то полно. Каждое новое событие обогащает день новыми оттенками радости. Чем они займутся, когда попьют чай – Бог его знает. Тем, что придет в голову. Возможно, пойдут гулять до соседней деревни, чтобы заодно купить у соседа на пасеке свежего меда. Может быть, решат украсить веранду цветами к приезду гостей вечером. Может, пойдут плавать на лодке. Мы не знаем, и они не знают. В каком-то смысле даже Сам Бог не знает, что придет им в голову. И он ждет, что же это будет.

Ему самому интересно – ведь Святой Дух начинает вкладывать в наши сердца желания, только когда в нашей жизни наступает пауза. Мы ничего не делаем, мы просто есть. Наступает как бы пустота. Но, как говорил, В. И. Бибихин, это пустота, в которой таится слово «пусть». Это пустота потенциала. Пустота рождающая. Пустота напряжения перед появлением на свет чего-то нового, чего еще никогда не было.

Бесплодие – результат излишней деятельности. Мы не умеем просто быть. Быть – это великое искусство, которое мало кому доступно. Поэтому мы ничего не рождаем. Только пустота способна зачать. Мы не даем Святому Духа места. Он в нас не помещается. Мы не умеем ничего не делать. Надо учиться. Учиться быть. Это состояние ребенка, который встает утром и знает, что он сейчас будет играть. Ему нечего делать, кроме игры. У него нет проблем. Есть папа и мама – какие могут быть проблемы! Но есть карандаш, который почему-то превратился в дротик и просится, чтобы его запустили в пробегающего мимо кабана. Упс, это был не кабан, а папа. Ну ничего. После небольшой паузы, игра продолжается.

У псалмопевца есть похожая мысль в Пс. 130: «Я не входил в великое и для меня недосягаемое… как дитя, наевшееся и отпавшее от груди матери? Душа моя была во мне, как дитя, наевшееся и отпавшее от груди» (Синодальный перевод не совсем понятный, я перевел с английского).

Настоящая жизнь состоит из совершения совершенно бессмысленных вещей. Бессмысленных как сама игра. Как писал Честертон, признак душевного здоровья – совершение бессмысленных действий, таких как, например, раскачивание ногами под стулом или бездумное сбивание палкой высоких травинок. Таких как собирание букета цветов, которые завтра завянут. Или как наливание чая тихим солнечным утром в компании ничего не делающих друзей. Или как чтение пары поэтических строк, которые захватили тебя накануне. Или как прогулка в соседнюю деревню, когда тебе совершенно туда не надо.

В седьмой день Бог почил. Если мы хотим войти в его покой, мы должны взять с него пример и, наконец, отказаться от дел своих. Не бойтесь наступившей пустоты, это пустота потенциала, она таит в себе слово «пусть», «да будет». И тогда будет так.

Рабство – естественное состояние плотского человека. Быть рабом значит в любой ситуации видеть себя зависимым только от людей. От тех, кто имеет над тобой власть. Быть свободным значит в любой ситуации видеть, что в конечном итоге ты зависишь не от людей, а от Бога. Человек – лишь посредник в исполнении Его замыслов.

Раб осознает свою зависимость и идет на поклон к людям. Свободный осознает свою зависимость, но идет на поклон к Богу. Свобода – понятие исключительно духовное, потому что свобода есть особый вид зрения. Видение того, чего раб не видит. Каждый из нас балансирует на острие рабства и свободы каждую секунду. Что мы видим перед собой прямо сейчас?

Видим ли мы только паутину горизонтальных зависимостей, из которой никак не выберешься, пока не пойдешь на поклон к людям и не принесешь им жертву? Или мы видим пробивающийся сквозь грозовые тучи вертикальный луч, по которому мы, как по лестнице Иакова, восходим на небеса и спускаемся обратно? От кого мы зависим? Чем сложнее наша ситуации, тем острее этот вопрос.

Раб хочет благополучия и комфорта прямо сейчас и готов поклониться кому угодно, лишь бы получить то, что ему надо. Если в Египте было мясо и огурцы, возвращаемся в Египет. Он один в этом мире, ему не от кого ожидать милости. Свободный не заботится о своем будущем, он разжимает хватку и отпускает его по водам. Он оглядывается вокруг и видит манну, которая всегда падает только на один день.

Пища свободного – манна, которая дается только на сегодня. Что будет завтра? Не наша забота. Либо другая манна, либо земля обетованная. Пища раба – мясо и огурцы. Не то, что падает с неба, а то, что растет на земле. Что делаем мы: собираем манну, падающую с неба, или бежим на поклон к рабовладельцам, распоряжающимся землей?

Ряд исследований в области нейрохирургии показал, что наш мозг всегда идет по кратчайшему пути. Каждая мысль, каждый поступок создает некий мостик между нейронами. Сделав/подумав что-то однажды, мы, скорее всего, сделаем это во второй раз. Потому что мостик уже построен. Зачем строить второй? Мозг всегда идет по пути, который уже проложен. То, что сделано однажды, легко сделать во второй раз. Мозг не любит пролагать новые пути.

С годами эти повторения складываются в нерушимые привычки мышления. Рабство, как привычка мышления, трудновыводимо. Но как ни странно, есть одна сила, которая рушит эти прочнейшие нейронные связи. Исследования показывают, что человек, умеющий благодарить, перепрограммирует нейронные связи. Он всегда видит в ситуации больше, чем очевидно. У него открывается способность видеть невидимое. Как слуга Елисея, когда у него отверзлись очи, и он увидел холмы, наводненные огненными колесницами.

Благодарность – вещь потусторонняя. Она родом из иного мира, она, как райский эликсир, возвращает человеку зрение. Как легко в трудной ситуации всплеснуть руками и сказать: «Выхода нет». Но в этот момент у нас на глазах шоры. Мы не видим дальше своего носа. Покажите мне человека, все время жалующегося на судьбу, и я покажу вам раба. Покажите мне человека, видящего что-то хорошее даже в самой плохой ситуации, и я скажу – вот свободный.

Благодарность рушит привычки рабского мышления, как ничто другое. Она начинается с того, что мы видим вокруг себя сегодняшнюю манну. То, что сегодня упало с неба, как подарок. Дети носятся как угорелые? Слава Богу. Еда в холодильнике, теплый день, час свободного времени с чашкой чая, разговор с другом, драники, велопрогулка, руки, ноги, глаза, уши, музыка, горячая ванна, Ералаш, интересная книга, неожиданная мысль. Подумать только – сколько вокруг всего. А я и не замечал! Все на сбор манны!