Владимир Ноговицын - По ту сторону реки (сборник)

Музыкант был слабый телом.
Музыкант был занят делом
Неспокойным и нервозным,
Недоходным, несерьёзным.

За собой следил нешибко.
Но играла нежно скрипка!
И весной, тем паче, летом, —
Серебрилось небо светом,

Как бельё с верёвок висло
После новой постирушки…
Не хотелось, только вышло —
Бормотанье погремушки,
Эти шорохи и всхлипы
Переросшей древней липы,
Под жужжанием пчелиным
В городочке том старинном —
В ограждении штакета
И неровных улиц линий,
Для поэзии сюжетом
Небо было нежным, синим,
Ярко-свежего окраса,
Чтобы думать: «Всё прекрасно!»
И сказать прилюдно лично:
«Всё, как надо, всё отлично!»
«Ты играй, не умолкая,
Раз случилась жизнь такая!»

Надо ж, новое явленье —
Продолженье представленья:
Ведь ему дана свобода
На все стороны стремленье:
Для хотения полёта,
Для иного достиженья.

Плыли, вовсе не заумны,
Струны скрипки – сердца струны.
Как прописано и выйдет?
Как оно продлится дальше?
Пулей, пущенной навылет
Из судьбы спешащей нашей.
Проявленье зим, где вьюги
Издают иные звуки —
Затяжные, словно вздохи:
Хороши они и плохи…
Или вовсе словно стоны.
Не чините им препоны!
Снега раннего круженье,
Хороводица снежинок —
Есть витийство? Есть скольженье?
Танец? Или – поединок?
Во дворах шуршало шало.
Это каждое дыханье
Предвещало, обещало
Наяву чего-то? Втайне?
Вычитанье
Дней минувших,
Где-то лучше.
Где-то хуже?
Ожиданье
Лет погожих,
Так похожих на прохожих:
Торопливых, деловитых,
Дружелюбных и сердитых,
На простых, вальяжно-важных,
На трусливых и отважных,
Что с серьёзным выраженьем
Выполняют все движенья,
Никого не отвлекают,
Никого не отсекают,
Маршируют и шагают,
А куда идут – не знают.

Не слепцы. Здесь всё иначе —
Крайний пункт не обозначен!
Нет его в старинных картах,
Что висят в стеклянной раме.
Не видать в игривых мартах,
Ни в июлях с сентябрями.
Не сыскать ни днём ни ночью,
Не мелькнёт с восходом солнца
В городке, в который точно
Взгляд нечаянно уткнётся.
Там на крышах вьётся шифер
Треугольнично-двускатный…
Коль дошёл до точки – лидер,
Первый ты, и люди рады.
Что здоров и невредимый,
Не пацан уже зелёный,
И, как есть, необходимый,
И любимый, и влюблённый.
Смог домой к себе вернуться,
Встрепенуться, улыбнуться,
Задержаться у порога.
И – от счастья поперхнуться.
Похвалить украдкой Бога,
Выражая благодарность
За случившуюся данность.

Вот оно какое, счастье:
Уходить и возвращаться!
Знаю, каждому знакома
Эта радость: чувство дома!

Можно шёпотом утешить,
Навсегда спасая души.
И лапшу не надо вешать
Никому уже на уши.
Посмотреть в окно блаженно,
Мол, какая там погода.
И вздохнуть обыкновенно,
Отмечая час прихода.
Помечая день приезда,
В эйфории пребывая…

Может, сочинится пьеса
Заводная, боевая.
И её любой заметит,
Ощутив волненья трепет.
В шуме клёкота речного,
В форме барабана стука
Возникает вдруг и снова.
Вот она какая штука!
Ладно, стерпит: не обуза —
В виде солнечного блюза…

Значит, где-то рядом муза
Привалилась без конфуза.
И дотронулась ладошка
До покатого плеча —
Потихоньку, понемножку,
Невзначай, не сгоряча.
Или же почти любовно…
Впрочем, чувство то условно,
Как ребячье, как игра…
Наигрались и – ура!
Понатешились – пора,
Впечатленья успокоив,
Роли позабыть героев.

…А ещё порой осенней
Засыпали, просыпались,
С каждым ветра дуновеньем
Листья в роще осыпались,
Щедро падали без счёта,
Чуть звеня: за нотой – нота.

И в коры скоблились щели…
Слышно, как деревья пели:
В канители той ненужной
Звуки плыли простодушно —
С клавишей дощатых лестниц,
Прислонённых к старым стенам.
И всходил над ними месяц,
Как всегда, обыкновенно.
Жёлтым свет был. Также синим.
Фиолетил. Керосинил.
Издавал похожий запах,
Будто что-то подгорело.
А вблизи, в сосновых лапах,
Тёмной ночи небо тлело.

Видел музыкант немало —
Эту лунную окружность,
А душа его играла,
И в игре искала нужность.
В пьесах тех сводили счёты
Все бесчисленные ноты.
Просто так, в другие дали
Снежной тучей улетали.
И за воющим за ветром
Торопились дальше следом.
Чтоб сказать кому-то вместе:
– До свиданья! Жди известий!

И зачем они кружили?
И о чём они тужили?
И чего они гадали?
И надеялись, и ждали?
Гомонили, поспешали
От земной своей печали,
От обыденной тревоги,
Обретая смысл глубокий.
Не соперники разлукам!..

И когда один остался,
Музыкант наш каждым звуком
От напасти защищался.
По незнанью, по наитью
Прибегал к тому укрытью?

Времена уйдут раздора?
Затянулось ожиданье.
Как надежда, как опора —
Обострённое игранье!
Этот сладостный обычай
К скрипочке прикосновенья,
Эта тяжкая добыча
Озаренья вдохновенья,
Чтоб найти, стараясь, лично
Ключ от сердца —
Ключ скрипичный.

Мелодичный
Ключ от сердца,
Чтоб в себя
Затем вглядеться,
На судьбе своей играя,
Что-то
– Лучше! —
Выбирая,
Обретая и теряя,
Отрицая, доверяя.
Сохраняя долго в тайне
Груз души необычайный —
Самолучшее творенье
От порыва вдохновенья.
И внедрения потребность —
Волшебства в обыкновенность.
Пусть он будет новой метой —
Звук, дыханьем обогретый!

И —
Сейчас, а также вскоре
Не видать большого горя!
Не испытывать раздумий,
Жить, покуда сам не умер.
Быть в извечной круговерти,
Прогоняя мысль о смерти,
О несчастном, что в итоге —
Окончание дороги;
О ближайшей перспективе
Оказаться на обрыве.
…Вот смычок на стол отложен
Или брошен как попало…
Только мир наш ярок всё же —
Из лоскутьев одеяло!
Из сатиновых заплаток —
Цвета радуг. Вечный, значит!
Если кто на слёзы падок,
Пусть немножечко поплачет.
Будут слёзы, словно слитки
Дорогих каменьев редких…
От игры волшебной скрипки
Гнутся жалостливо ветки.
И цветут на них сирени
Так, как будто в день последний.
Много, много, много света
Расплескало это лето!
Не уйти от водопада
Тех растений аромата,
Что на улице и в сквере,
В закутке большого парка, —
Он горстями счастье мерит,
На весу: тепло и жарко!
Без стыда и одолжений
Отдаётся полной жменей.

…Музыкант был слабый телом.
Музыкант был занят делом.
И была подобьем фанта
Жизнь трудяги-музыканта.