Аука - Бесполезная книга и волшебное время года. Том 2

Вот, что с этим делать? Еще мгновение тому назад не было даже слова. А теперь мир перед тобой качнулся, за тобой захлопнулись все двери и нет пути. Нет пути. Никуда. И ничего не остается кроме как попытаться записать слова и по ним, как по ненадежным кочкам на топком болоте, выбраться в реальность, которой давно уже нет.

– И сделал он своей возлюбленной великий подарок. Даровал свободу от себя. Не изменив своему слову. Тут и сказочке конец – Дракон захлопнул книгу и чинно сложил руки на коленях. Все замолчали.

– Это неправильная сказка, с неправильным концом – принцесса шмыгала носом, готовая вот-вот расплакаться – Он её спросил? Нужен ей его великий подарок? Тоже мне даритель нашелся! Гад, он. Принц ваш.

– А по-моему принц поступил как и положено поступать в таких случаях – осторожно вступил в разговор Петров – Всё равно бы у них ничего не получилось. А так красивый финал. Вместо дурацких про «жили они долго и щастливо»

– Кому положено, Петров? – воскликнула принцесса – Конечно, он весь из себя такой великодушный. А девушке, что с этим делать? Она же любит его!

– И пусть любит. Кто ей запрещает. Какое это имеет отношение к свободе? – пожал плечами Петров. Он уже был не рад, что влез со своим мнением, когда его никто не просил об этом.

– Зачем нужна свобода, если в ней нет любви? – и принцесса зарыдала. Горько-горько. Оплакивая всем несчастных, которых вот так бесчестно освободили.

– Свобода без любви. Любовь без свободы – Дракон легко дунул и дрова в камине моментально загорелись – Вроде просто всё, да, Петров? А принцесса плачет. И нам с тобой ее не успокоить. Такие дела.

– Да ну её – возмутился Петров – Нашла о чем реветь. О какой-то сказке. Ладно бы о настоящем!

Дракон и принцесса переглянулись и ничего не сказали. А что тут скажешь? По всему прав Петров. И принц-красавчег, тоже прав. Только вот от их правоты совсем тошно становится. Даже Дракону.

Свобода без любви? Любовь без свободы? Записал сказку….

Жили-были, человек и его болезнь. Неразлучно. Они может, и рады были бы разлучиться, да кто их спрашивал. Раз уж встретились, то будьте вместе.

Болезнь заботилась о человеке, как могла. Напоминала о себе. Иногда ласково и нежно, часто больно и не вовремя. Забота – штука занятная. В заботе главный не тот о ком заботятся, а тот, кто заботится. И он в своей заботе не особенно церемонится. Болезнь так и поступала. Человек терпел. Пытался избавиться от болезни. Забывал о ней, заглушал её лекарствами. Но болезнь не отступала. Она была очень верной. Как может быть верным тот, кто считает заботу своей судьбой. И кому кажется, что он лучше знает, что для другого лучше.

Иногда болезнь отпускала, давала облегчение. И тогда человеку казалось, что всё уже позади, и дальше будет только лучше. Какое наивное заблуждение. Дальше никогда не бывает лучше. Дальше бывает иначе. И болезнь возвращалась, принося человеку нечеловеческие мучения.

Им бы поговорить. Хотя бы однажды. По человечески. Выяснить, что и как. Пожалеть другого. Выслушать. Поддержать. А они бились, как заклятые враги. Человек против болезни, болезнь за заботу о человеке. Грустная история. Победителей в ней не будет. И сражаться было бесполезно с самого начала.

Кто-то сказал человеку, что его болезнь дает ему уроки. Эти уроки человек должен усвоить и выучить. Человек бросился учить уроки болезни. По обыкновению не поговорив с нею, не выяснив ничего. Болезнь не знала, ни про какие уроки. Она заботилась еще сильнее. А человек думал, что он учит урок плохо, старался еще сильнее. Им вместе становилось только хуже.

Жили-были, человек и его болезнь. И умерли в один день. Как самые близкие, родные и дорогие друг для друга. И чего, спрашивается, сражались? И могло ли быть как-то иначе?

Это была страшная сказка. Пропитанная ужасом и будничной жутью. Она брела по заснеженному городу, заглядывала в окна, в глаза прохожих. Собаки начинали скулить и искать защиты за ногами хозяина. Коты выгибали спину, шипели, сверкали взглядом и убегали, не оглядываясь. Сказка искала Сказочника. Так повелось с начала времен. Сказка не может сама войти в мир людей и животных. Сказке нужен проводник.

Петрову понадобилось срочно снять наличных денег. Время поджимало, ему уже давно нужно было быть там, где его ждали, а какая-то тетка возилась у банкомата минут десять. Она снимала внушительные суммы, воровато оглядывалась и прятала пачки денег в своей сумочке. Время от времени с подозрением посматривая на Петрова. Создавалось впечатление, что она грабила банк, с помощью современных технологий. В такие моменты, когда кто-то делает что-то медленно, время начинает вести себя безобразно. Минуты тянутся подобно сонным часам, а часы пролетают подобно обезумевшим мгновениям. И лучше не уточнять сколько прошло времени, от этого сумасшествие момента только усилится.

По левую руку вход в аптеку. В нее Петров частенько заходил прежде, чтобы пополнить запасы необходимого. Но аптека почему-то закрылась, перед входом красовался внушительный сугроб и ни одного следа. И тут появилась она. Молодая женщина с ярко рыжими, почти красными волосами. Она умела прятала свое лицо, одета была во что-то неопределенное. И Петров вдруг засомневался, а человек ли это. Однажды Дракон, в шутку, показал Петрову как распознать нелюдей. Это был поучительный и пугающий урок.

Не секрет, что люди в своей массе невнимательны и рассеяны. Они пребывают в сонном состоянии, больше доверяя своему воображение и привычкам. Воображение послушно подсовывает знакомый образ даже там, где происходит необычное. Привычки оберегают от поступков, которые могут привести к нарушению хорошо заученных правил. В итоге человеку кажется будто он живет в одном и том же мире, даже не подозревая, что видит бесконечный сон.

Вокруг же кипит другая Жизнь, и часто человека используют как подручное средство для достижения каких-то целей. В мире других реальностей никто не заморачивается вопросами морали и нравственности. У пробужденных нет правил.

– Фрол Кузьмич! Осторожно посмотри налево, не поворачивая головы – Дракон перешел на всеобщий язык и со стороны могло показаться, что он сначала сладко зевал, а потом оглушительно чихнул

– Кто это? – Петров «увидел», и не понял, что именно увидел. Существо было похоже на тень от дерева. Оно исчезало и появлялось, вызывая приступ тошноты.

– В языке известных тебе образов нет подходящего названия – хмыкнул Дракон – Это древнее существо, совершенно безобидное. Они почти не прячутся, люди же предпочитают их не замечать. И напрасно. Это хорошие врачеватели и мудрые наставники. Те кому удавалось их случайно и мельком увидеть почему-то называют их ангелами.