Николай Ольков - Собрание сочинений. 4 том

– Так что жди в ближайшее время.

Ирина было засмеялась, а потом спросила:

– Николай Петрович, а если в самом деле придут? Ведь не выгонишь. И как себя вести?

– Надо бы на этот случай бойкую подругу иметь, она бы отшила, как полагается, без скандала. А лучше пока закрывайся с вечера, если кто и стукнет, чужим голосом скажи, что она в область уехала. А то приглядись, может, и в самом деле сосватаем?

Оба захохотали.

– Нет, Николай Петрович, мой жених пока в резерве.

Вышли на болото, два бульдозера нарезали русло, по которому болотная жижа уйдет по ручью, а три экскаватора вгрызались в рыхлый мокрый грунт, забрасывая в кузова «Камазов» ковш за ковшом. Подошли к первой строительной площадке, навстречу вышел Иван Сергеевич Еремеев. Ирина подошла, обняла старого друга за плечи:

– Как вы, Иван Сергеевич, как Клавдия Петровна?

Еремеев кивнул:

– Ничего, я в работе забываюсь, мать тоже как-никак. Гриша у меня извелся совсем. Ему предложили солидный перевод в северный район, он отказался. Из-за нее. Приезжает каждый выходной, сначала с товарищем за рулем, потом и сам. Про вас спрашивал.

Ирина от неожиданности покраснела, смутилась.

– Передавайте поклон Григорию Ивановичу.

– Передам. Ты бы приехала как-нибудь в субботу, банька у меня крестьянская, посидели бы за столом да подумали, как дальше жить. Не стану скрывать Ирина Николаевна, а вы бы с Гришкой красивой были парой.

Ирина молчала. Давно возникшее и тщательно скрываемое от самой себя расшевелил этот добрый человек. Как она может? Его жена умерла в ее больнице, умерла надежда на младенца. Как? И не находила ответа. Значит, никак. И тут не судьба. Ирина не заметила, что заплакала. Еремеев обнял ее, стиснул в плечиках:

– Не будем спешить, все само собой образуется. А ведь мать-то со мной согласна, вот в чем интерес. Ладно, о деле. Мы с Алексеем Павловичем на пару взялись за хирургическое отделение, так оно у тебя помечено. Фундамент решили литой делать, никак не можем с бетоном решить. Но литой, если хорошо сделан, не уступит, подушки-то мы все равно закладываем. С кирпичом я договорился, начали возить, вот наши кучки. Только потаскивают, хозяйка, материалы, все во времянку не спрячешь. Сторожа надо ставить.

Подошел Хевролин, поздоровался:

– Шесть объектов в работе, невиданное дело. За зиму стены можно сложить, как думаешь, Иван Сергеич?

– Все можно, Николай Петрович. Меня в первый месяц войны призвали, и вместо фронта дальше в Сибирь. Сперва пилораму установили, из досок сколотили бараки, стали площадку готовить, а под что – не говорят. Станки привезли, бетонные основания надо заливать, а мороз под тридцать. В трех кострах котлы с водой стояли, тут же бетон мешали, арматуру резали и заливали. Масса еще не взялась, а уже станок огромный двумя кранами мостят, одели на толстые анкерные болты, затянули гайками, а электрики уж подключают. Танковый завод привезли, и надо собрать в месяц, а чтоб к новому году уже танки дал. Скажи сейчас – не поверят, а ведь дали. Уже потом стены выложили, тепло завели. Сколько хороших людей там полегло от простуды и недоедания, плохо кормили, пока начальника снабжения не расстреляли. Воровал, сукин сын, и торговал в городе. А ты говоришь – стены. Выложим, и перегородки сложим, а по теплу крышу, окна и двери. Все надо потихоньку, с толком. Напарник мой Алексей Павлович, тут был, да уехал, наверно.

***

Утреннюю планерку закончили под дружный смех, дежурный врач, сдававший смену, спокойная и сдержанная Агриппина Валерьевна, в конце сообщения сказала, что уже утром пришлось отваживаться с патологоанатомом.

– Перебрал лишку? – поддел кто-то.

– Я бы не сказала, в обычном состоянии, но он прибежал в приемник в полусознательном состоянии, ничего не могли добиться, пока не ввели успокоительное.

Патологоанатомом от райотдела милиции работал вышедший на пенсию по выслуге лет хирург Спирин Анатолий Филиппыч. Фамилия дала ему прозвище, и все коллеги беззлобно звали его просто: Аспирин, да он и не обижался. Выпить любил, с утра уже чуть поправленный, а к вечеру уже никакой. Так называемая «анатомка», просторная изба, была на самых задворках больницы, Анатолий Филиппыч приходил рано утром, снимал висячий замок, широко открывал дверь и кричал: «Ну, как ночевали, покойнички?». Как сам объяснял, фразу эту придумал, чтобы не молчать, одно дело живого человека резать, совсем другое в темноте к покойнику заходить. Накануне вечером случилось ДТП, трое пьяных парней перевернулись на мотоцикле с коляской. Двое отделались ушибами, а третий, известный выпивоха Зюзя, сидел в коляске, вынули без признаков жизни, положили в скорую. Дежурный хирург Шиманов торопился на операцию, мельком глянул: пульса нет, зрачки не реагируют, махнул рукой и убежал. «Что он сказал?» – спросила фельдшер. «Ничего», – ответил водитель, – махнул в сторону покаянки». Зюзю увезли в морг, Аспирину гаишники позвонили, что утром нужен будет акт вскрытия.

Был конец сентября, ночи холодные, Филипп Филиппыч в легоньком пальтишке изрядно промерз, как всегда, открыл дверь: «Ну, как ночевали, покойнички?». «Да так бы ничего, только холодно!». Обомлевший Аспирин хлопнул дверью и, не помня себя, влетел в приемное отделение. Шофера скорой и кочегары котельной пошли проверять, а навстречу им Зюзя, живой и невредимый. «Совсем оборзели начальники, в палатах ни матраса, ни одеяла, да к тому же не топят!».

Все разошлись, раздался длинный телефонный звонок.

– Здравствуй, Ирина Николаевна.

– Здравствуйте, Юрий Николаевич!

– Видишь, как у нас все складно получается. Рассказывай, как работается?

– Могу доложить, Юрий Николаевич, что шесть корпусов строится, все трудно, не хватает материалов, особенно сложно по кирпичу и цементу. Дают в вагонах, руководители нанимают тюрьму, заключенные, бедные, сознание теряют, а как потом от пыли освобождаться в их условиях?

– Ну, ты на жалость не нажимай, зеки из всех проблем найдут выход. Я уже говорил с Хевролиным, он в курсе, и тебя хочу предупредить. Кто-то телегу накатал на ваш район, что ведете незаконное строительство. Председатель облисполкома человек новый, москвич, приехал строку в биографию получить, создал бригаду и направляет завтра к вам. Ты будь ближе к Николаю Петровичу, он сегодня на бюро райкома все доложит, тебя пригласят. Самое главное, чтобы никто не попался на злоупотреблениях, остальное можно объяснить. И еще. Дает нам министерство одно место на курсы повышения квалификации главврачей городов и районов. Хотел тебя направить, ты ведь уже вторую пятилетку без отпуска, отдохнула бы, но ведь откажешься.

– В такой ситуации, конечно, откажусь. Не могу же я своих мужчин оставить, вместе будем от комиссии отмахиваться.