Николай Ольков - Собрание сочинений. 4 том

Собрались в кабинете партийной учебы, столы сдвинули, чтобы друг друга видеть. Хевролин кивнул Ирине Николаевне:

– Садись около первого, я буду рядом.

Принесли чай, конфеты, печенье. Три самовара украсили столы. Девушки-инструкторы наполняли чашки и подавали гостям. Директора совхозов, председатели колхозов, руководители предприятий и организаций не впервые вместе, но чтобы в райком вызвали чаю попить – это казалось странным. Без вступительной речи первый предоставил слово главному врачу районной больницы Ирине Николаевне Дзюбиной.

Ирина обстоятельно готовилась к этому выступлению, с Николаем Петровичем обсудили, что сказать, а уж как это сделать. Хевролин с улыбкой предоставил ей. Она специально надела темный официальный костюм, чтобы мужчины слушали, а не изучали ее. Говорила об общем уровне заболеваемости, о слабой диагностике, о детской смертности, потому что рожаем в антисанитарных условиях. Никто не придет и не создаст нам идеальные условия. Мы должны все сделать своими руками.

Она сняла легонькую занавеску со схемы, и застолье затихло, даже кружки звенеть перестали.

– Вот, товарищи, план будущего больничного городка. Здесь все реально, и пруд с прогулочными лодками, и парк с десятком разных деревьев, и цветники…

– Кроме почти десятка двухэтажных кирпичных зданий, – вклинил кто-то. На него зашикали.

– Почему вы такой пессимист? Сегодня решен вопрос по двум объектам, важнейшим для нас – поликлинике и родильному дому. Их будут строить два хозяйства.

– И кто эти счастливчики?

– Юрий Михайлович, перестань ерничать, доктор и без того смущается, – одернул первый.

– Этого доктора смущать… – но сказал тихо, почти никто не слышал.

Первый поблагодарил докладчика и пригласил сесть рядом с собой.

– Суть дела изложена предельно ясно. Два объекта, о которых говорила Ирина Николаевна, будут включены в план, но под видом общежитий. Я специально пригласил банкира и финансистов, чтобы все знали, что и как делается. Чтобы ускорить работы, предлагается объединить силы двух хозяйств на одном объекте. Ваша задача – по чертежам и схемам медиков построить и под ключ сдать голые здания, начинка – это проблема облздрава, Николай Петрович говорил сегодня с заведующим товарищем Семовских, он рад нашей инициативе и обещает всестороннюю помощь.

– Семен Макарович, вы знаете, что хозяйства в основном определились, что строить и ремонтировать, получается, что этот патриотизм сверх наших расчетов.

– Вы совершенно правильно ставите вопрос. Я только что хотел говорить и об этом тоже. Прежних планов никто не снимает. Все, что запланировано, должно быть сделано. Понятно, что и материалы, и бригады – это дополнительные заботы, но по-другому никак.

– Разрешите вопрос. – Встал прокурор района. – Объекты неплановые, практически без проектно-сметной документации, это прямой путь к хищениям и тюрьме.

– Товарищ прокурор сказал то, что он обязан был сказать, и все это слышали. Мы идем на огромный риск. В ваших руках будут тысячи, десятки тысяч рублей. Это большие деньги. И не дай бог – у кого-то появится соблазн положить хоть копейку в собственный карман. Прощения не будет. Да и контроль будет серьезный. Теперь по поводу товарищей, которые по долгу службы обязаны были бы сегодня пресечь этот наш проект. Но они этого не сделали и не сделают. Прошу всех иметь в виду: партийные билеты у нас у всех одного цвета.

***

Ирина взяла за правило регулярно проводить обходы, быстро названные обходами главного. Она никому не сказала, что узнала о такой форме работы на семинаре в одной из районных больниц, которую Семовских считал лучшей в области. Два дня они ходили с врачами, беседовали с больными, присутствовали на приемах и даже на операциях. На подведении итогов Юрий Николаевич спросил Дзюбину:

– Что хорошего, Ирина Николаевна, вы для себя взяли на этой учебе?

– Первое: обходы главного врача. Очень хорошая форма контроля, дисциплинирует всех. Второе: выезды врачей со «скорой». Это эффективная помощь больному, фельдшер может не знать, не уметь, а это часто потеря человека.

– Так. А продление времени приема больных в поликлинике?

– Юрий Николаевич, извините, мы это уже второй год практикуем.

– Почему я об этом ничего не знаю? – Он суровым взглядом обвел областников. – Молодец, Ирина Николаевна.

Ровно в девять после утренней планерки в отделение шла главный врач, все заместители, главная сестра, шеф-повар, завхоз. Заведующий отделением, его врачи и медсестры присоединялись на месте. Заходили в каждую палату, задавали самые разные вопросы. Больные, уже прошедшие такую процедуру, охотно делились своими замечаниями и предложениями.

В хирургическом отделении Ирина заметила мужчину, который лежал на этой же койке три недели назад. Взглядом запросила историю болезни, старшая сестра быстро перерыла папки и подала объемный документ.

– Федот Матвеич, с чем вы поступили в больницу?

– С аппендицитом, чтобы его холера задавила.

– Вам его вырезали?

– Два раза. Теперь обещают третий.

Заведующий отделением покраснел, смутился.

– Понимаете, Ирина Николаевна, первую операцию делал практикант, не досмотрели, сестра не досчиталась одного тампона. Я испугался, что оставили. Пришлось вскрывать. Оказалось, что практикант машинально пихнул его в карман халата.

– В карман во время операции? Доктор Шиманов, я вами недовольна. Минутку, Федот Матвеич, кто вам сказал, что будут резать еще раз?

– Дак доктора и сказали. Я вот думаю, дочка, этим робятам не надо иголку с ниткой давать, пусть вязочки пришивают или пуговки с петелькой, раз – и готово. А то третий раз резать человека. Я уж их теперича боюсь.

– Меня это начинает бесить. А сейчас-то что? Скальпель уронили?

– Разошелся внутренний шов, грыжа. Видимо, практикант не учел возраст и состояние кожи пациента.

– Федот Матвеич, я главный врач больницы, прошу простить нас за такую безалаберность. Поверьте: виновные обязательно будут наказаны. А эту последнюю не очень сложную операцию вам будет делать сам заведующий отделением. Простите нас.

Сразу после обхода вызвала Шиманова в кабинет.

– Практикант оперировал в вашем присутствии?

– Нет, с ним должен был быть Юрий Иванович.

– Должен быть или был?

– Не могу сказать.

Дзюбина встала:

– На сегодня вас от работы отстраняю. Спирт теперь будете получать у старшей сестры непосредственно перед операцией. Федор Александрович, вы хороший хирург, но возьмите себя в руки, вам совсем нельзя пить. Что за люди по утрам в ординаторской? Друзья? Собутыльники? Сегодня будет проведено служебное расследование, и, если только подтвердится, что во время операции этому старику вы были не трезвы, я вас уволю. Свободен!