Николай Ольков - Собрание сочинений. 4 том

– Но, знаете, вы так строго выглядите, что мы не рискнули.

Ирина захохотала:

– И правильно сделали. Ну, скажите, вы в этой жизни крутитесь: какой порядочный мужчина будет искать знакомства с едущей одинокой дамой? Можно с трех раз догадаться, что ему нужно.

– С первого раза можно догадаться, Ирина Николаевна. Простите, вы актриса?

Ирина опять засмеялась, ей было очень весело с этими непосредственными девчонками:

– Второй раз в жизни меня принимают за артистку. Да, первый раз это было в далеком селе Поречье, и теперь уже очень давно. Хотя, девочки, я действительно, актриса, уже несколько лет играю чужую роль, и довольно успешно. Странно, как я раньше до этого не додумалась? Видимо, это дедово винцо повлияло. А теперь, девочки, скажите по правде: полюбили вы женатого человека, да не просто женатого, а еще и с двумя детьми и при солидной должности. И он вас любит до без ума. И готов все бросить ради вас. Как бы вы поступили?

Девчонки задумались. Ирина обрадовалась: значит, не столь простой вопрос, если двадцатилетние девчонки не сразу ответили. Долго молчали.

– Я бы ушла в сторону. Ну, двое детей, родишь ему своих, а он о тех будет страдать. И как на это смотреть? – Девушка покраснела: – Я в самом деле так думаю.

– А я бы увела. Какое мое дело? Он любит меня, я люблю его – кто может нам помешать? Дети? Да они вырастут и все забудут. А ты будешь всю жизнь по нему сохнуть, и ни у тебя, ни у него нормальной судьбы не будет. Что, не так? А вы бы как поступили, Ирина Николаевна?

Ирина не ожидала, что вопрос вернется к ней. Что говорить? Да как есть!

– Я тоже ушла, жалею, но ушла. Я еще надеюсь на свое счастье, имею я право надеяться?

– Да оно и придет, ваше счастье, на белом пароходе подплывет к вашим берегам.

Ирина вздрогнула:

– На белом, говоришь? А если с белыми парусами, так можно?

– Конечно! – разыгрались девчонки.

– Значит, так и будет. Я в новогоднюю ночь такой сон видела, только лица капитана не могла разглядеть.

– Но ведь искали знакомое лицо, правда?

– Да, знакомое.

Девушки захлопали в ладоши:

– Так он и будет, верьте, тем более, что сон новогодний. Ой, побежали, скоро станция, у нас работа. Спасибо, Ирина Николаевна, с вами было очень интересно.

Ирина кивнула:

– Да, а уж мне-то как интересно и полезно, вы и сами не знаете.

Ирина быстро оформила документы в учебной части курсов повышения квалификации, и ей дали направление в общежитие. Комната на двоих, но пока никого нет, она быстро разложила вещи и пошла в душ. За шумом воды не слышала, как вошла в комнату будущая соседка, как она тоже тихо и спокойно разбирала свой чемодан. Ирина вышла в халате, но вдруг смутилась: красивая молодая женщина, ее ровесница, стройная, с копной волнистых каштановых волос, чуть курносая и голубоглазая.

– Извините, я здесь без вас…

– Ну, вот еще! Здравствуйте, меня зовут Ирина.

– А я Зоя. Из Краснодарского края.

– Могу только позавидовать, я сибирячка.

Зоя засмеялась:

– Надеюсь, это не помешает нам дружно прожить месяц?

Пошли в столовую общежития, в день заезда слушателей она работала без перерыва, взяли горячий борщ и мясо по-татарски. Ирина ела с аппетитом, а Зоя, встав изо стола, заметила:

– Везде подают борщ, а никто по-настоящему готовить его не умеет. Нет, Ириночка, то, что мы кушали, борщом назвать нельзя. Впрочем, как и мясо. Что в нем татарского, вы не заметили?

Ирина пожала плечами.

– Договорюсь с девчонками на кухне, в выходной приготовлю настоящий борщ, в котором ложка должна стоять, как мой муж говорит. И мясо сделаем «степное», какое готовят в чистом поле, на воздухе, на сенокосе. Жаровню кусочком хлеба вычистишь!

Одевая шубку, Зоя повернулась к Ирине:

– Давайте на «ты», правда, чего мы тут будем пыжиться?

Ирина засмеялась:

– Согласна. Что делаем вечером? Может, в кино?

– Нет, в кино мы и дома сходим, просто погуляем по Москве, по центру. Я бы с удовольствием посмотрела смену караула у Мавзолея.

Пока собирались, Зоя рассказала о себе. Работает главным врачом в большой станице, трудно, район огромный, специалистов не хватает, спасает соседний город. Ирина кивнула:

– У нас похожая ситуация, но перспективы есть, я тебе потом расскажу.

Москва поразила провинциалок, мягко катившийся чистенький троллейбус, небольшая толчея при входе в метро, этот страшный эскалатор, по которому обе ехала первый раз. Смеялись, вместе с ними улыбались москвичи. Вагон был похож на читальный зал районной библиотеки: все сидели с книгами и журналами, кто-то уже успел прикупить «Вечёрку». Мимо Исторического музея и ГУМа с огромными яркими окнами прошли на Красную площадь. Ирина потянула Зою за рукав:

– Не спеши. Я тут впервые. Аж сердце заходится.

– Ну да, а я каждый день… Тоже впервые. Может, у меня эмоциональность занижена? Ты кто по специальности?

Ирина пошутила:

– Гинеколог.

Зоя захохотала:

– То, что надо!

Стоящий рядом мужчина в темном длинном пальто и в шляпе быстро подошел:

– Девушки, вы не на рынке, просьба соблюдать порядок. Это Красная площадь.

Кивнули, поблагодарили, пошли к Мавзолею. Огромная толпа молча ожидала смены караула. Ирина со всех сторон слышала чужую речь – иностранцы, говорили, что они любят фотографировать этот ритуал. Мужчина, явно наш, в шапке непонятного происхождения, по-свойски обратился:

– Похоже, впервые? Тогда вон на те ворота смотрите, оттуда выйдет наряд. А когда подойдут и начнется смена караула, попробуйте уследить, как эти ребята карабины перебрасывают. Чудо, потому и прет иностранщина, нету у них такого святого места и такой торжественной церемонии нету.

Зоя настырно спросила:

– А вы откуда знаете, может, и у них есть?

Мужчина ухмыльнулся:

– Девчонки, я геолог, полмира проехал, чудного везде много, но такого, чтобы за сердце брало и слезу вышибало – нету. Я в этот момент готов сердце свое вынуть и к ногам этих парней положить. Гордость за страну свою в это время чувствуешь, вот что главное. Я детей своих из Якутии специально привожу каждое лето, и внуков буду возить.

Заиграли куранты. Толпа всколыхнулась. Забормотали иностранцы. Притихли в порыве русские. В наступившей тишине четко слышны шаги почетного караула. Нога к ноге, рука к руке, лицами схожи, как родные братья. Карабины плывут в воздухе рядом с солдатами. Подошли, развернулись, поднялись по ступенькам. Замерли. Негромкая команда, и в несколько секунд солдаты поменялись местами, совершив неуловимые движения своим оружием. Обратный проход столь же торжественен и трогателен. Многие прячут платки, иностранцы молча укладывают в футляры аппаратуру.

– Ничего, пусть снимают, пусть сыновьям своим покажут. Сегодня в ГУМе смотрел, как они игрушки выбирали, танки на батарейках, самолеты и прочее. Я сначала возмутиться хотел, а потом дошло: пусть их детки на звездочки наши смотрят и запоминают, какие у нас ловкие танки и могучие корабли. Подрастут, вспомнят и одумаются. Ну, барышни, прощевайте, у меня самолет через пару часов.