Александр Найдёнов - Рассказы

Поселок, оглядываемый с высоты крыши, смотрелся несколько по-другому, чем это было привычно. Прежде всего, не было видно улицы, потому что он сидел к ней спиной, а перед глазами у Дмитрия, влево и вправо, докуда достигал взор, тянулась позади домов поселка полоса огородов, теряясь и там, и там – за склонами лысых, перепаханных холмов. Здесь было безлюдно, тихо, и заметно было по неторопливо раскачиваемой и пригнетаемой большими пятнами к земле картофельной ботве, как кружит в этом пространстве летний ветер. Тот же летний, теплый ветер овевал щеку Дмитрия и посвистывал в ушах: казалось, что ветру нужно было откуда-то издалека-издалека разгоняться и знать, что ему предстоит лететь еще очень и очень долго, чтобы он мог издавать это тихое, тоскливое попискивание, временами напоминавшее стон.

– Не сгремзиться бы отсюда, – опомнился Дмитрий, глянул вниз и осторожно пересел на крыше удобнее.

Покрытая металлическим шифером часть крыши матово отсвечивала под ногою, под другой ногой чернел старый, местами продырявленный рубероид.

«Протекает, конечно… Давно уже починить надо было», – подумал Дмитрий.

И вдруг он вспомнил себя школьником средних классов, вспомнил, как он ползал внутри сарая, под этой крышей, и присматривался, как удобней будет ее разломать, чтобы взамен ее установить купол и оттуда наблюдать звезды. Дмитрий усмехнулся, ему показалось странным, что он мог быть таким; даже и не верилось в это, подумалось даже, что это, скорее, был какой-то другой мальчишка, а никак уж не он сам; захотелось оглянуться – посмотреть, не бегает ли еще около сарая этот странный мальчик.

– Слышь, Виктор? – позвал он соседа с крыши.

– Чего? – вдавливая окурок в землю, откликнулся тот.

– А я ведь вообще хотел разломать эту крышу! Пацаном когда был… Честно!..

– Верю, – равнодушно произнес Виктор, вставая на ноги и прогибая в пояснице спину. – Пацаны, они все такие дуралеи… И я такой был… Ну, давай, мы будем продолжать, что ли? А то мы так до ночи не кончим.

– Давай… – согласился Дмитрий, глянул на небо и подумал: «Интересно, есть там еще созвездие Кассиопеи в виде буквы дабол-ю? Странно, а за все эти годы о нем и не вспомнил. А ведь должно же оно там быть!»

Вечером обмывали новую крышу. На столе в тарелках дымились три порции пельменей, только что отваренных Тамарой, валялись на скатерти пушистые хлебные крошки, стаканы поблескивали увлажненными гранями, водка в бутылке была уже на донышке; Виктор и Дмитрий, раскрасневшиеся, усталые, вели разговор.

– Нет, ты послушай, послушай! – говорил Дмитрий и, чтобы согнать с себя опьянение и доходчивей втолковать свою мысль, встряхивал головой. – Дабол-ю там, на небе! Понимаешь меня? Вот такая вот она – дабол-ю! – и Дмитрий чертил пальцем на скатерти две соединенные галочки.

– Да мне похер – дабол там или не дабол! – отвечал ему Виктор, наваливаясь грудью на стол. – Ты мне лучше объясни, будешь ты брать машину или не будешь? Я ведь и другого покупателя могу поискать. Что ты думаешь, я на такую машину покупателя не найду?

– Погоди ты с машиной! Понимаешь, начисто все забыл! Виктор! А они так и оставались там все время, у себя наверху, – звезды!

– Нет, вы его послушайте! Я о деле ему, а он мне очки втирает! Что мне до твоих звезд? Мишка, почему твой папка не хочет купить машину? – отнесся Виктор к мальчишке, листавшему на диване книжку с картинками. – Ты вот, Мишка, ответь мне, хочешь ты на машине кататься?

– Напились, так и не приставайте к ребенку, а то еще напугаете у меня его! – раздался с кухни голос Тамары.

– Хочу, – угрюмо ответил Мишка и исподлобья поглядел на отца.

– Не надо, Виктор, наманивать пацана… – произнес Дмитрий, которому эта выходка соседа не понравилась. – Сами с тобой как-нибудь разберемся. Да и ездить-то тут куда? От ямы до другой ямы… А наверху там, Виктор, ты только себе представь – вот ведь где расстояния!

– Что ты выдумываешь сидишь? Я ему про «Москвич», а он мне – про какой-то космос!

– Если б там ветер был, как бы он там задул! – говорил Дмитрий, впадая в мечтательность. – Космос, Виктор, ведь он большой. Вокруг все – черно-черно… Звезды рассыпаны, как крошки… желтеют… Красотища! В космосе всего много. Что бы ни придумал тут, на Земле, а там уже есть! И родители раньше тоже – мне, до женитьбы… – начал он после паузы, – нет, еще перед армией: посерьезнее становись! Так всю жизнь и проглазеешь на небо!

– Уже и жена тебе помешала! – раздался на кухне выкрик.

– Да нет! Тамара, Том!.. Я же ведь не об этом!

– Мало того, терплю его, ирода, столько лет! Он еще и оскорблять меня будет при людях. Другой, путний мужик, в ножки бы давно поклонился!

– Тш-ш! – прошипел Дмитрий, прикладывая палец к губам, и Виктор понимающе кивнул головой.

– А в космосе, Виктор! – понизив голос, продолжил объяснять Дмитрий соседу, когда Тамара на кухне поуспокоилась. – В космосе… Написал вот в книжке один фантаст, что у Марса два спутника и они обращаются один за столько-то часов вокруг Марса, а другой – за столько-то. И что? Через пятьдесят лет изобрели мощные телескопы, видят: точно все, как он говорил… Два спутника и вращаются – час в час!

– Да мне-то по фене! – пренебрежительно отозвался Виктор

– Но разве не удивительно? – не согласился Дмитрий. – А в созвездии Ориона пылевая туманность есть, послушай меня, называется Конская голова. На фотографии ее видел… Представляешь, будто бы табун целый, кони – сумятица, вихорь, – мчатся куда-то все, распластались!.. А над их спинами выставляется – шея запрокинута назад, грива раздулась – конская голова! И у этой головы, Виктор, рот раскрыт – она ржет! Вот расстояния-то где, Виктор! От одного зуба той головы до другого на твоем «Москвиче» за всю жизнь не доехать! Представь себе только! Мишка! – вдруг обратился он к сыну. – Нужен нам с тобой такой автомобиль или не нужен?

– Не нужен, – ответил Мишка, поняв, чем угодить папе.

– Космос! Космос! Дался вам этот космос! Всю жизнь вам ехать! Да вы перегрызетесь на следующий же день! – воскликнул в сердцах Виктор, поднимаясь из-за стола. – Сам ты – конская голова! У тебя самого это – в голове вихорь! – прибавил он напоследок и вышел из дома.

…Утром Дмитрий проснулся позже обычного и в мрачном расположении духа. Тамара давно уже встала, оделась и уже опять гремела на кухне посудой. Даже Мишка уже был на ногах – он топтался по креслу, высматривая на улице Кольку. Дмитрий сунул под диван руку, нашарил там детектив, достал и начал читать.

«…Черноокая красавица весело и лукаво прищурилась, игриво глянула влево…»

Хотя ему никто не мешал сегодня, Дмитрий опять сбился.

«…Черноокая красавица весело и лукаво…»