Дмитрий Стахов - Свет ночи

Итак, мы имеем: небольшой городок на северо-западе, среди холмов, лесов и озер; сюда, из столицы, вместе с семьей, жена и двое мальчиков, один – дошкольник, второй – в четвертом классе, некоторое время назад приезжает некий господин под фамилией, так, так, фамилия длинная и кажется, кажется – Лебе-, Лебеже-, так – Лебеженинов, художник, педагог, решивший – с какого бодуна, что с ним случилось такое, лавровец-чайковец! – что должен именно тут, в городке, сеять разумное-доброе-вечное; Лебеженинов занимает должность директора художественной школы, а также её единственного преподавателя по рисунку, живописи, скульптуре, графике, бла-бла-бла, и затевает – так, пропустим, – через некоторое время затевает, при поддержке городской администрации, ремонт в этой самой школе, не капитальный, совсем небольшой ремонт, крышу подлатать, стены покрасить – мог бы сам, художник ведь! – и нанимает, как директор, бригаду, через местного коммерсанта Поворотника Семена Соломоновича; и тут на Лебеженинова обрушивается – нет, не плохо отремонтированная крыша, а небо-небеса: Лебеженинова обвиняют в вымогательстве у Поворотника суммы в размере триста семьдесят тысяч рублей, в угрозах физического насилия и – ну как без этого в наше время, как без этого! – в сексуальных домогательствах к двум ученикам, к мальчику и девочке; следует задержание, полдня, вечер и ночь Лебеженинов сидит в отделении полиции, ждет постановления суда об аресте, суд должен начать заседание утром, но к утру, часов этак в пять у Лебеженинова возникают проблемы с сердцем, он просит принести лекарства, ему сначала отказывают, потом некий сотрудник полиции по фамилии, так, так – ага! Кунгузов! – вот, Кунгузов едет к нему домой, привозит лекарства, Лебеженинов принимает несколько таблеток, ему становится хуже, он теряет сознание, его пытаются оживить, Кунгузов делает искусственное дыхание, вызывают «скорую», везут, больница находится неподалеку, но когда Лебеженинова выгружают из «скорой» он «перестает подавать признаки жизни», а в приемном покое фиксируется смерть, так, пропустим, пропустим, так, комиссия, прокурор, начальник ОВД, вот – вот! – черным по белому – Лебеженинова хоронят, а на следующий день после похорон он пытается купить в магазине-ларьке-киоске лимонный пирог, а потом его встречают на автовокзале, потом встречают ещё раз, у киоска «Табак»…

А-а-а! Какой класс!

Интересно – продали ли ожившему покойнику пирог с лимонной начинкой? откуда у него деньги? кто-то положил в карман пиджака, в котором его хоронили? или две монетки по десять рублей на навечно закрытые глаза? но, раз двадцатки теперь ни что не хватит, продавщица сказала – потом занесете? он куда-то хотел поехать на автобусе? он купил сигареты или ему их не продали: мы не продаем табачные изделия покойникам!

Но обо всем этом, самом интересном, самом важном – ни слова, но зато бла-бла-бла – теперь в городке крайне напряженная ситуация, жители находятся в состоянии близком к психотическому, существует угроза эпидемии обсессивно-компульсивных состояний. Писавший явно заглядывал в Википедию. В городке может начаться паника. Если только безымянный автор не сгущает краски. А он, видимо, не сгущает. Он, скорее, их разбавляет. Мне же хочется сочных мазков. Я по ним так соскучился.

– Круто! – я закрыл папку. – Однако – бред! Полный бред! И то, что подключаемся мы, этот бред…

– Институционализирует? – наш начальник может правильно выговорить любое слово, у меня с этим всегда сложности. – Да, таким образом мы признаем за ним право на существование. Но не мы принимаем решения. На меня вышли напрямую. Из аппарата премьер-министра. Который, кстати, родом из этого городка. Премьер очень, очень переживает за всё, что там происходит… Одним словом, тебе надо ехать. Я бы послал кого-то другого, но…

– Землетрясение. Прорыв плотины. Взрыв.

– Ты всё знаешь! Да, как обычно – все вместе и сразу. Тамковскую я пошлю вместе с тобой. Ещё – Извекович. Он к нам вернулся. На полставки. Да, оба они кабинетные работники, но ситуация аховая, посылать больше некого. Не Раечку же.

– Сам бы поехал…

– Тамковская – за главного, все-таки она доктор наук, но все в твоих руках. Я на тебя надеюсь. Ты ведь меня никогда не подводил. Не подводил?

– Не подводил, но там нужны медики. Психиатры. Надо обратиться в…

– У них сложная политическая обстановка. В этом городке. И в губернии в целом. Возвращают выборы губернаторов. Недавний глава администрации этого городка будет новым губернатором, а пока трудится вице-губернатором, а на его место должен прийти глава нынешний. Как-то так.

– Подожди, ты сказал – выборы. Откуда ты знаешь, что бывший глава станет новым губернатором, а нынешний придет на его место?

– Я тебя умоляю! Уже принято решение, но покойник с лимонным пирогом портит картину. Ты должен спрямить углы. Успокоить. Кого-нибудь найдете на месте. Сейчас дипломы психолога раздают всем кому ни лень, но встречаются и толковые молодые специалисты. Посмотри среди выпускников педучилищ. Может кого-то из вояк привлечешь, там на аэродроме какой-то майор занимается предполетным тестированием. Иди готовься, завтра утром за тобой заедут. В половине восьмого утра. Извекович согласился ехать на своей машине. Пришлось выписать деньги на бензин. Ты представляешь? Как измельчали люди! Деньги на бензин! Так что – езжай домой, наберись сил, и не пей, пожалуйста… Твои на даче?

Моя жена давно гостила у младшей дочки в Австралии и как-то не собиралась возвращаться, старшая со своим безнадежно женатым банкиром сидела на Кипре, сына от первого брака я не видел и не слышал много лет.

– На даче. Нет-нет, подожди! Ты отправляешь нас троих…

– Да-да, у тебя же за Тучково. Семьдесят километров. Я помню… Там, в городке, и психиатр один имеется, семьдесят четыре года, глух на одно ухо. Он, правда, лицо в некоторой степени заинтересованное, покойник его зятёк, но зато большой клинический опыт. Ну, и этот, как его, майор. Ящик с папками забери. Дома просмотришь. Ещё виски?

– Нет, спасибо! Послушай, так нельзя…

– При необходимости скайп. Лучше или утром или поздно вечером. Письма я смотрю весь день. Звонить не надо, просить помощи тоже не надо, помощи всё равно не будет, прислать некого. Некого!

– Ты издеваешься? Ты хочешь выставить меня на посмешище? Плесни ещё, давай что-то придумаем…

– У меня сейчас селекторное совещание. На вчерашнем я сказал, что мои специалисты по покойнику уже работают. Покойник на контроле в аппарате правительства. Будь здоров!

Наш начальник протянул мне руку. Рукопожатие крепкое.

Наш начальник расправляет рукава рубашки, подтягивает узел галстука, снимает со спинки стула пиджак.

Читать дальше