Мария Козимирова - По течению… вверх. Рассказы

По течению… вверх

Рассказы

Мария Николаевна Козимирова

ВОТ БЫВАЛО

Лету конец. Огороды убраны, но скотину ещё выгоняют на, куда попало. Чё-нибудь да подберёт. Да и кто гоняет? Буржуй наш Иван Ильич, по простому Ванюха… -У Ванюхи теперь не дом, а дворец с постройками и угодьями. Да… обстроился крепко. Ну да леший с ним, с тем богатеем, не об нём речь. Так это, к слову пришлось…

Сидим это мы трое на лавочке у бывшего правления сельсовета. Вечереет. Само собой на закате-то тишина, только колокольчик взбрякиват на шее одной из коров, когда она голову подымет… ждёт зараза, когда её в стайку позовут. Сидим мы тут… Яша безногий (с войны пришёл без ноги) Трофим Егорыч, и я стало быть, Иван, только Тимофеич… и все кличут меня Ваньша. -Чё- то поддувать в поясницу стало. Терпим, неохота по душным избёнкам расходиться. Шубёшки под зад подтягивам. Так то ишшо тепло… но всё же поддуват. Нас всего то в деревне осталось три мужика… да и какие мы теперича мужики? Деды мы старые, пеньки одни. У Яши-то сын калека, с ним живёт… вдвоём горе мыкают

Давно уж живут одне. Да и кому они нужны?

Трофим бородищу отпустил уже давно… но я помню его безбородым… мы же с ём годки. Помню, как он гарцевал на колхозной кобыле перед окнами Василиски

Чё тогда было!!!

Ох и посмеялись мы тогда над Трофимом. Всё ж поманежила же в ту пору шустрая Василиса красавца Трофима… ох и поубивался он об ей. Хотел было с горя по наущенью таких же удалых дружков Лёньки да Фролки ворота дёгтем мазануть, да Бог отвёл от беды… не быть бы тогда Трофиму женату…

Нету давно и Васеньки… как Трофим называл её. Но всё же обуздал норовистую… даа…

Мы со своей старухой и не разговариваем почти. Она всё на печке. -Хворая она шибко, Аксинья-то моя. Да и по ребятам тоскует…

А они по нам …нет, не тоскуют… живут по городам своим. Чё им тосковать? У них свои дети. Но мы со старухой не брошены… нет. Чё правда, то правда. По временам приезжают

Сидим! Замолкли чё-то… -Даа… вздыхает кто ни будь…

Жись-то прожита тяжёлая, а вспоминается легко. Вот опять… Трофим вспомнил…

Ни одна баба не догадалась поди, где мы отходили после выпивки. -Да чё уж… Яша подхихикиват… помню конечно. -Как же, не догадалась… не те у нас бабы были… догадливы. Чё бы это твоя Аксинья в бане тебя кипятком ошпарила и ты ревел как бык колхозный, когда в бабских трусах пришёл в баню то? – Дак вот, не досмотрел, штаны-то второпях натягивал. Да и один только раз к Маруське-цыганке сходил, вот те крест!

Посмеялись… -А помнишь Яша как мы выпили самогонку в стайке у твоей Лушки, когда она ногу поранила?

Мы этой самогонкой тряпку смочили, и к ноге коровьей намотали, где ушиб. Тут же и чашку нашли вытерли её от грязи, выпили помаленьку

Закусили… пошло… Корова подоена, четверть почти пуста… -Ах вы гады, пропойцы несчастные… где только взялись на мою голову?

Вылакали гады…

Только и помню этот крик Дарьи… ох-ох-хо… грехи наши тяжкие! -Вот смерды —то!

Опять вспомнилось… смешно…

Уж смеркаться начало, тени длинные потянулись, солнце вот-вот свалится за озерко, что за деревней

– Давно это было… но уже после войны. У меня уже трое ребят было. Шли мы с другом Данилой с машинной станции, вот в такое же время. Ремонтировали там «Ниву», комбайн наш единственный. Не забывается та картина. В такой же сумерешный вечер шли, да и встретить бы нам не надо было …а вот встретили. Стоит телега запряженная и груженная кулями с картошкой. Овоще хранилище рядом, кругом никого