Всеслав Чаров - Сокрытая летопись Потомков. Змеиный клубок

Птах подхватил своё последнее неначитанное сердце и прямо-таки запел заклятие со всей душевностью и страстью, на которую только был способен, когда дело не касалось Алёны.

Та, кстати, удивлённо подняла на него глаза и так и продолжила смотреть, ведь свой наговор она успела завершить. Ден же, змеёныш мерзкий, не мог не вопросить едко, какой Шаляпин укусил Егора за пятую точку, причём яд он цедил так старательно, что напрочь забыл закончить собственный наговор.

– Кого Шаляпин, а кого и кто похуже вполне может на следующих Кругах покусать, если будет так халтурить, – раздался до судороги знакомый, тихий, но пугающе пронизывающий голос за спиной злопыхателя.

Особенностью голоса их наставника являлось то, что, сколь бы глухим он ни был, не расслышать его оказывалось почти невозможно: он будто ввинчивался в сознание тех, кто его слышал. Разумеется, если он сам хотел этого. Высокая тонкокостная фигура Ментора вызывала ассоциации со Смертью из средневековых балаганных постановок, только острой косы в руках не хватало, а балахон шёл чётко под стать образу. Лица их наставника как обычно не было видно под капюшоном, но по его форме легко заметить, что в данный момент он взглядом устраивает зубоскалу жесточайшее аутодафе. Тот прекрасно чувствовал что-то в этом духе, а потому всё сильнее втягивал голову в плечи. Молчание затягивалось, но Птах разбавлял его последними словами заклятья, ведь не дурак же он совсем – наступать на те же грабли, что и его почти уже бывший друг.

– … et gloriam Domini! 5 5 Во славу Господина! (лат.). – закончил он формулу со всей прилежностью, перевёл дыхание и поднял глаза на Ментора.

– Браво, Птах! – похвалил тот голосом, лишённым и намёка на положительные эмоции (впрочем, по отношению к ученикам он их не проявлял практически никогда). – Если бы ты с такой страстью наговаривал ВСЕ положенные заклятия… – шея Егора тоже начала втягиваться, хоть и не так явно, как у Дена: – … то мы бы получали от твоих заготовок намного большую отдачу на обрядах, – уничтожающий взгляд учителя прожёг его лишь на пару секунд. – Но интуицию свою, как я вижу, ты развиваешь неплохими темпами. Лунная вода?

– Да, учитель! – выдохнул он, испытывая облегчение, что ему, похоже, укусы на Кругах кого-нибудь нехорошего не грозят на этот раз. – И некоторые травы из того Вашего гримуара.

– Ясно. А теперь астральщики сюда!

Так у них для простоты называли тех, кто уже открыли у себя дар видеть Астрал – некую энергетическую подоплёку мира, как вкратце пояснил им Наставник. Никто и глазом моргнуть не успел, как учитель оказался слева от Птаха, склонился над холщовым мешочком с начитанными сердцами и выудил тонкими длинными пальцами одно из ранее наговорённых. Другая же рука ловко подцепила с каменной подставки последнее.

– Смотрите через него, кто может, сравните и делитесь впечатлениями.

Из всей их группы, не считая Черныша и самого Ментора, таких умельцев было трое, но в данный момент в обрядовом зале находились лишь двое чувствительных к Астралу учеников: одного утащил с собой Эдик в помощь по сбору трав к предстоящему большому Ритуалу. Диман и Лёха, которого в их компашке чаще звали Алохой, чуть скованно, но быстро подошли и уставились на два сердца в руках учителя, начиная свое обычное гримасничанье. Дело в том, что дар этого энергетического видения – это вам не щёлкнуть тумблером прибора ночного видения – менять спектр зрения на некий иной удавалось далеко не сразу, особенно таким новичкам, как они. Так что, одну-две минуты в среднем уходило на весьма забавное выпучивание глаз и прочие игры мимических мышц лица.

Тут зрачки Димана резко расширились на максимум и тут же не менее резво сузились до еле видных точек – верный знак срабатывания.

– Вижу! – почти по-детски радостно выкрикнул он.

– Возьми с полки пирожок! Там два: возьми средний, как поешь – положи на место! – саркастически хмыкнул Ментор. – Давай, триумфатор, поведай нам, что же именно ты видишь!

Димка смущённо кашлянул и гораздо менее уверенно продолжил:

– Вижу слабо светящуюся пелену вокруг обоих сердец. Цвет такой… м-м-м… охра! Да, кажется, так это называется! И то, что у вас в правой руке, светится довольно ярко, второе же гораздо бледнее.

Тут и Алоха догнался своим видением.

– И не только! Я ещё замечаю слабые проблески эдакого неоново-голубого! Причём там, где охра слабее, они наоборот чётче и больше!

– Верно, – кивнул Ментор. – Охровое марево – это как раз и есть заклятия нашего Птаха. Кто там сомневался в важности вкладывания веры и страсти при наговорах? Вот вам живой тому пример! Вы думаете, это у нас что? Монотонное блеяние чиновника в суде?! – уничтожающий взгляд обвёл всех, кроме Али. – Все заклятия и наговоры – это, так или иначе, воззвания к Тем, в чьей власти даровать как милость и могущество, так и самую лютую смерть, а то и нечто похуже! Любой впредь пойманный халтурщик сам окажется жертвой в наших обрядах! Всем ясно?! – буквально рыкнул он последнюю фразу.

Все поспешно кивнули. Многие по нескольку раз.

– Что же до метко описанного Алохой неоново-синего свечения. Эту сущность называют по-разному. Кто-то именуют это Естеством, кто-то Семенем Жизни, но чаще всего… – наставник неожиданно улыбнулся каким-то собственным мыслям: – …чаще всего это называют просто… «душа».

Анапа. Северный пригород. Пустырь.

16 июня 2019 года. 20:39 UTC +3

Вадиму Ерохину этим вечером жутко не везло. Мало того, что начальство очень настоятельно «попросило» задержаться за весьма слабенькие сверхурочные – поработать над свежими уликами по одному важному для кого-то из «своих» делу, так тут ещё такое на их бедные головы свалилось! Шутка ли – нападение диких зверей на туристов! Да не просто нападение, а, лучше сказать, растерзание… И цифры ужасали: не один, и даже не два, а… ВОСЕМЬ человек, да среди них – трое детей! Вы себе представляете, что это за бойня, а тем более каково в ней копаться, собирая «улики»? Да какие к чёрту улики?! Более или менее целые части тел просто требовалось собрать для идентификации, дальнейшего поиска родственников и прочее, прочее…

Вот всё подобное и обдумывал сейчас с отчаянием Вадик, обозревая фронт будущих работ. Смеркается уже, луна полная висит, как в голливудских ужастиках – лишь леденящего душу воя человека-волка не хватало для полного завершения антуража. Кстати, судя по показаниям жительницы ближайшего дома, вой-таки был. Именно его услышали она и её сын, гостивший у матери в этот злополучный вечер. Парень молодой, горячий – загорелся идеей «поохотиться на волков», – а вдруг они на кого нападут! Выскочил с охотничьей двустволкой из дому и… Сейчас его растерзанный труп дополняет вечерний, а совсем не утренний пейзаж, как в той песне про танкистов. А кому прикажете успокаивать рыдающую женщину?! Пра-а-авильно – тому же старшему эксперту-криминалисту Ерохину В. Д.