Всеслав Чаров - Сокрытая летопись Потомков. Змеиный клубок

«Да тут ещё шлюзования только не хватало бы…» – пронеслось в голове у Красновой.

Двое охранников, что стояли у внутренних врат, подошли к ним и один просветил её вроде бы стандартным металлодетектором. Ольга, как пай-девочка, выложила профессиональный диктофон и свой коммуникатор (его тоже вежливо попросили оставить – шпионы, блин!), но бешенство чуть не разорвало её на части, когда охранник с поиск-девайсом вдруг попросил, указав на её вычурных размеров кулон, красовавшийся на декольте:

– И эту милую машинку тоже оставьте, пожалуйста.

«КАК?! Она же не палится простыми металлодетекторами! Значит, у них не «простой», – сделала она логичный вывод, снимая хитрое украшение, приобретённое ею не так давно на одном, знаете ли, очень полезном сайте «шпионской» техники за внушительную сумму заморских рублей.

Кулончик отлично подходил к её наряду, а уж как записывает звук… Тем не менее, она, изобразив на лице беззаботную улыбку, сняла полезное украшение и положила в предоставленную ей ячейку хранения вместе со всем остальным.

«Хорошо хоть они проверили меня уже после разговора с Демьянычем – по крайней мере он записан!» – подумала она злорадно, прекрасно понимая при этом, что ничего интересного, а уж тем более сенсационного в том разговоре не было. Разве что вопросы, да и то сомнительно.

И вот не прошло и года, как перед девушкой всё же открылись внутренние ворота (называть дверями это сооружение язык не поворачивался) в Тайный Зал!

Что ожидала журналистка там увидеть? После всей паранойи, что предшествовала её туда проникновению… Да всё что угодно! Из богатого списка, который представило ей воспалённое с детства воображение, BDSM-оргия или оккультные игрища фигур в чёрных балахонах над окровавленным алтарём были лишь самыми последними и банальными. И тем сильнее нахлынуло разочарование.

Нет, захудалым заведение не выглядело, как ни посмотреть! Первый Зал («Ха», а ведь те, кто называл всю закрытую зону Тайным Залом и не догадывался, что тут их не один, а… чёрт их знает сколько!») представлял собою хоть и довольно просторное, но вовсе не грандиозных размеров помещение со сценой с одной стороны и барной стойкой с другой. Остальное же пространство занимали уютные столики для посетителей и коридорчики пустого пространства для прохода. Освещение было мягким и приятным: на каждом столике горела небольшая лампа в красном, даже багровом, абажуре, по стенам и трём колоннам, строй которых проходил по центру зала, вилось какое-то экзотическое ползучее растение с зелёной кудрявой листвой и цветами сразу нескольких совершенно разных окрасов. В общем, стилисты этого помещения свой хлеб ели не зря. Немного диссонировали с окружающей обстановкой оранжевые полосы подсветки стен, укреплённой на полу, хотя, может в своеобразном контрасте и был некий дизайнерский ход. На сцене в данный момент никого не было, а гигантская акустическая система выдавала негромкую и переливчатую трансовую мелодию.

Но в первую очередь журналистку интересовали присутствующие, а их, вопреки ожиданиям, оказалось совсем немного… ну, по крайней мере, в первом зале – сколько их было в запретных для неё помещениях – шут его знает! За парой дальних столиков, справа, сидело несколько человек обоего пола: пили коктейли и о чём-то негромко переговаривались. Объект же её расследования ждал гостью за самым дальнем столиком слева.

Подойдя ближе, ей, наконец, выпал шанс разглядеть фигуранта своих изысканий получше. Разумеется, в интернете Ольга нашла несколько фотографий Вольгина-младшего, но всё же это совсем не то, что увидеть своими глазами. А посмотреть было на что! Высокий, на вскидку сантиметров сто восемьдесят, широкоплечий франт с густой гривой довольно светлых русых волос и серыми, как ей поначалу показалось, глазами.

Но первую очередь заострял на себе внимание взгляд серых глаз. Красновой, за её московскую жизнь и карьеру, часто доводилось видеть мажоров самого разного пошива, и их взгляды мнимой и наглой самоуверенности, но такой взгляд, как у Виктора, ей доводилось видеть лишь у одного отставного подполковника ГРУ, да у пожилого тренера по восточным единоборствам. Вообще от Вольгина сейчас прямо веяло спокойствием и уверенностью сытого хищника, что обычно заставляет умных девушек остерегаться, а всех остальных (да и умных поневоле тоже) млеть и таять, как снежинки, занесённые вьюгой в тёплую комнату.

Когда Ольга подошла к его столику, он сразу встал, успев перед этим вполголоса сказать сидевшей рядом и что-то воркующей смазливенькой девице нечто, из чего ей удалось расслышать лишь последнее слово «интервью». Та недовольно покосилась на подошедшую журналистку и, сделав капризную гримаску, встала, направившись к следующим воротоподобным дверям в противоположной от входа стене, которую тоже страховала двойка охранников.

– Добрый вечер, сударыня, – он галантно наклонился и поцеловал протянутую руку девушки. – Присаживайтесь, – предложил Вольгин в следующую секунду и, опустившись на место после гостьи, продолжил удерживать инициативу.

– Вы, кажется, хотели меня видеть? И, стоит заметить, это не первая Ваша попытка связаться… – он улыбнулся одними уголками губ, явно намекая на фиаско Красновой у его дома.

– Да уж, до Вас добраться – та ещё задачка! – улыбнулась она в ответ, принимая правила игры. – И вообще… – журналистка демонстративно обвела взглядом зал, охранников и закончила его на двери, из которой сама только что появилась.

– Не много ли конспирации? Я всё воспалённое воображение сожгла, ожидая тут чёрт знает чего, при таких-то мерах…

– И, готов поспорить, Вы разочарованы! – неожиданно беспечно рассмеялся парень, после таких-то взглядов и источаемой им силы. – Ни Вам пещеры Али-Бабы, ни оргий, да?

– Что верно, то верно, – с ухмылкой кивнула девушка

– Ну, не всё ещё потеряно, ведь Вы явно поняли, что в самые сердца наших тайн Вас так и не допустили, а здесь, кроме меня, и народу-то кот наплакал. Кто знает, что ТАМ! – он ехидно глянул на Ольгу, а под конец фразы качнул головой в сторону двери в следующее помещение. – А по Вашему вопросу – нет, уверяю Вас, всё более чем уместно – большинство наших посетителей на дух не переносят вмешательств в свою личную жизнь любопытствующих не из их круга общения, и лишь здесь и в подобных заведениях могут быть теми, кто они на самом деле есть, сняв опостылевшие маски, которые вынуждены носить в реалиях нашего жестокого мира, – парень немного помолчал, видимо обдумывая какие-то пришедшие на ум ему одному ведомые ассоциации, и продолжил: – Мы тут все свои, оттого и так трудно стать одним из нас, что Вы, разумеется, уже откопали по поводу сего заведения.