Карина Давтян - У Земли другие координаты. Вторая часть трилогии «Стеклянный город»

Как только эти три чудные машины остановились, ворота поехали обратно, медленно скрывая от меня внелагерную территорию, которая очень походила на пустыню. Моя мать вышла чуть вперёд, встречая выходящих из первой машины людей. Я стал вглядываться в их лица, но никого не узнавал. Одеты они были совершенно по-разному (никакого чёрного, белого и серого), да и в целом выглядели куда лучше, чем люди из нашего лагеря. Мне даже стало интересно, что происходит у них там в Австралии, где они обосновались и как живут.

– Здравствуйте, миссис Берг, – обратился к моей матери один из вышедших.

Она приветственно кивнула, затем спросила:

– Надеюсь, добрались без затруднений?

– Безусловно, – проговорил мужчина. – Это порадовало в столь утомительной дороге.

– Как обстановка в Австралии, мистер Киршнер? – спросил отец Мэрэдит, подходя к ним и обмениваясь с приезжими приветственными рукопожатиями.

Я по-прежнему не увидел никого из знакомых, но, кажется, ещё не все вышли из третьей машины. Я перевёл взгляд туда, пытаясь разглядеть хоть кого-нибудь за тонированным стеклом задней дверцы. Тут же эта дверь открылась, и из неё вышел какой-то парень с рыжеватыми волосами и большим количеством веснушек на лице. На вид был моим ровесником, но прежде я его никогда не видел. Парень не пошёл за всеми, а развернулся к машине и подал кому-то руку. Я разглядел тонкие женские пальцы, что влетели в его ладонь, а затем из темноты салона машины прямо под палящее солнце вышла девушка с черными волосами и белой, как мел, кожей.

Моё тело так и застыло на месте, а сердце радостно застучало, узнав в ней близкого человека. С души словно свалился камень, отчего я сделал хриплый выдох.

Выйдя из машины, девушка остановилась и прикрылась рукой от солнца, сильно сощурив глаза. Она медленно оглядела стоявших в ряд людей Варгаса, затем перевела взгляд на компанию моей матери и уже хотела сделать шаг вперёд, как её глаза наткнулись на меня.

На её бледных губах сверкнула улыбка, как всегда немного высокомерная, но в то же время искренняя с вечной грустью у самых уголков губ. Она не кивнула мне и не махнула рукой, а просто ждала, пока я сделаю это первым. Но мне было слишком мало одного кивка или приветственного маха, поэтому я резким и быстрым шагом направился к ней, промчавшись мимо остальных прибывших и вообще всех людей, что находились здесь.

Я остановился, только когда она оказалась в моих крепких объятиях.

– Мо, – вырвалось из моих онемевших уст.

Я сжал её ещё сильнее, не веря собственным тактильным ощущениям. Мне казалось, она вот-вот исчезнет из моих рук, оставшись на них всего лишь пылью.

– Господи, Мо, как я рад тебя видеть…

Как же так вышло? Почему я не увидел её в списке? Пусть я и мало верил в то, что просто пропустил её имя, но всё же я оказался прав. А может, не её одну пропустили мои глаза?

– Леон, – негромко проговорила она, пытаясь отстраниться. – Эй, всё нормально.

Я помотал головой, всеми силами стараясь сдержать слёзы, что немужественно подступили к моим глазам.

– Нет, Мо, – проговорил я, не желая её выпускать. – Я думал… Думал, не увижу тебя.

– Почему? – усмехнулась она. – Я же в порядке.

– Я не знал, – на этих словах я наконец выпустил её.

– Наверное, это моя вина, что ты не знал, – сказала она, виновато глядя на меня. – Не хотелось вносить своё имя в список.

– Ты с ума сошла, – улыбнулся я, проводя рукой по лицу близкой подруги, словно всё ещё не веря в реальность её нахождения рядом со мной. – Мне и без тебя потерь хватило, – грустно добавил я.

В этот момент с её губ быстро слетала улыбка, а взгляд серых глаз резко посерьёзнел.

– Что? – спросил я, не понимая причину такой реакции на мои слова.

– Ничего, – проговорила она, скрытно опуская глаза.

– Мо, – одёрнул я её за плечи, – в чём дело?

Она подняла взгляд обратно на меня и, слегка вздохнув, спокойно проговорила:

– Ни в чём… Просто не думала, что ты будешь так переживать.

– Сумасшедшая, – с нотками доброты сказал я, вновь прижимая её к себе.

Я помню лицо отца на экране своего сота. Его, кажется, что-то тревожит, но он улыбается мне. Я прошу поцеловать от меня маму и обнять Аллена. Почему-то чувствую, что они в безопасности. Наверное, именно это воспоминание заставило меня думать, что они живы, и с ними всё в порядке.

– Их здесь нет, – негромко проговорила я, опуская жёлтый помятый листок себе на колени.

– Я предупреждал, – сказал Виктор, забирая из моих рук список.

– Ты не понимаешь, – мой голос почти сорвался на хрип. – Я видела их, и с ними всё было в порядке.

– Тебе только так кажется, – покачал он головой.

Не может мне так казаться. Пусть мои воспоминания и пострадали, но есть вещи, которые я помню отчётливо. И это не было, как во сне. Это было явью. Могу найти лишь единственное объяснение – запомненный мною момент случился ещё до той страшной ночи, но моя память решила привязать его к реалии так, как захотел того разум. Поэтому сейчас разум не хочет или даже не может воспринять иную информацию.

– Я знаю, что тебе трудно это понять и тем более принять, – проговорил Виктор, беря меня за руку. – Но ты должна осознать, что это уже случилось и не в твоих силах что-либо изменить.

Я вытащила свою ладонь и опустила взгляд вниз. Мне казалось, что из глаз вот-вот потекут слёзы, но они куда-то пропали. Да и не только они… Исчезли все мои чувства, словно внутри осталась пустота.

И какой смысл тогда в дожде, птицах, море и солнце, если показать это некому, если разделить не с кем? Какой смысл радоваться, грустить, если близких нет рядом? Всё теряет смысл, оттого и пустота внутри, и даже слёзы не способны её заполнить.

Я опустила голову на подушку и прикрыла глаза.

«Обещаю, что буду уделять тебе больше времени в этом году», – услышала я ласковый и уже слегка хриплый голосок брата. Ох, Аллен, разве могли мы тогда подумать, что нет у нас в запасе даже месяца? А кажется, стоит протянуть руку, и я коснусь твоей пушистой копны каштановых волос на голове. Кажется, открою глаза, и два сине-голубых омута развеют страшную правду, что рухнула на меня после трёх недель небывалого спокойствия.

«Все в порядке, ты уже не маленькая», – тихо проговорил отец. Нет, я ещё слишком мала, чтобы вас потерять. Я готова всегда оставаться маленькой девочкой… вашей маленькой девочкой, лишь бы только вы были рядом со мной.

«Идите, – взволнованно сказала мама. – Удачи вам». Не помню когда и при каких обстоятельствах она мне это сказала, но сейчас данные слова звучат как напутствие в мою долгую и, судя по всему, одинокую дорогу. Да, удача определённо была на моей стороне, но самым дорогим мне людям она помочь не смогла.