Евгений Хацкельсон - Русский Гамлет. Историческая повесть и очерки

– Но при этом говорят, что сбор от комической оперы Дезеда «Алексис и Жюстина» в 98-ом году, где она была в образе простолюдинки, превысил тысячу двести рублей, – заметил граф Пален.

Мадам Шевалье в сцене из комической оперы «Поль и Виргиния»

Мария Федоровна с тревогой посмотрела на генерал-губернатора Санкт-Петербурга. Тот, как всегда, был абсолютно спокойным и добродушным, сейчас он выглядел, пожалуй, даже веселым. Как удивительно его внешность и манера себя вести не соответствует его внутренней сути! В его руках сейчас все: жизнь императора, жизнь цесаревича и самых первых вельмож в государстве, и жизнь ее, Марии Федоровны, тоже. Она знала, что в числе заговорщиков оказались такие люди, как князья Долгорукий и Волконский, бывший вице-канцлер граф Никита Панин, командир кавалергардов граф Уваров, командир Преображенского полка генерал-лейтенант Талызин, командир Семеновского полка Депрерадович, братья Аргамаковы, старший из которых был комендантом Михайловского замка, генералы Бенигсен и Тучков. Что уж там говорить о возвращенных из ссылки братьев Зубовых! Несколько сотен человек были вовлечены в этот гигантский заговор, душой и организатором которого был граф Пален. Страшные тучи нависли над головой Павла и готовы разразиться молнией. Но молния также может ударить и по тем, кто замыслил выступить против царя. Никто точно не может знать, что произойдет, а могущество Палена стало теперь абсолютным.

Как могло получиться, что этот хитрый и жестокий интриган получил необъятную власть в государстве и полное доверие императора? Вот уж воистину пригретая на груди змея! И еще Мария Федоровна беспокоилась о том, не ведет ли этот человек двойной игры. В последние дни император разговаривает с ней очень странно. Вот и сейчас он смотрит на нее, прищурившись. На губах полуулыбка, а в глазах леденящий душу холод. Как бы ей хотелось, чтобы вернулись те времена, когда они доверяли друг другу, когда он видел в ней свою опору, а она в нем – своего защитника!

***

В прежней жизни ее звали София Мария Доротея Августа Луиза фон Виттенберг-Монбельяр. Она родилась 25 октября 1759 года в Штеттине, в том же самом городе, где за 30 лет до этого появилась на свет Екатерина Вторая, ее будущая свекровь. Ее мать, София Доротея Мария, приходилась сестрой самому Фридриху Великому, королю Пруссии. Ее отец, Фридрих Евгений фон Виттенберг был младшим сыном в семье, потому не мог рассчитывать на богатое наследство. В молодости он верно служил Фридриху Второму, и тот в награду за безупречную службу отдал ему в жены свою племянницу. Таким образом, в жилах у младшей Софии Доротеи текла королевская кровь, и она могла стать невестой для любого принца. Ее детство и юность прошли в маленьком, но уютном графстве Монбельяр, полученным Фридрихом Евгением в подарок от брата, правящего принца Виттенберга.

Это был чудесный зеленый оазис посреди леса. Небольшой дворец с восьмиконечной башенкой стоял в долине реки с прозрачной и чистой водой, полной рыбы, а из окон его можно был любоваться живописным видом вершин горной цепи Вогезов, расположенной на северо-востоке Франции. Ее отец, приведя в порядок дворец, построил еще один замок в поселке Этюп, который тогда еще принадлежал графству Монбельяр. Там, на природе, среди простых и добрых людей, играя с подружками в заросших садах и прогуливаясь по цветущим полям, и провела свое отрочество София Доротея, будущая российская императрица Мария Федоровна.

Цесаревич Павел Петрович не произвел на нее особого впечатления 12 июля 1776 года, когда ее впервые представили будущему супругу. Молодой человек невысокого роста, ниже ее на целых полголовы, курносый, молчаливый. В то время он еще очень переживал смерть при родах своей жены, Натальи Алексеевны, в девичестве Августы Вильгельмины Луизы Гессен-Дармштадтской. Позже она узнала, что молодая супруга изменяла ему с другом его юности, графом Андреем Разумовским. Об этом Павлу открылось уже после ее смерти, когда мать дала ему прочитать любовную переписку Натальи с Разумовским. Поначалу Павел был в отчаянии. Вновь и вновь он перечитывал эти ужасные письма, в которых его лучший друг советовал его жене «терпеть урода» ради их любви. Выяснилось, что когда чета великих князей, приглашала на ужин графа Разумовского, любовники подсыпали Павлу в бокал немного настойки опия, и он засыпал прямо за столом с десертом. Было ли так и не родившееся у Натальи Алексеевны дитя ребенком великого князя, а не Разумовского? Этого никто точно не мог сказать. Зато она могла ручаться, что всем своим детям Павел был настоящим отцом, потому что он был первым и единственным в ее жизни мужчиной. Поначалу ей было жаль великого князя, потом она поняла, какой он ранимый, добрый и благородный человек, и прониклась к нему симпатией, а затем к ней пришла и любовь.

Наследнику престола тоже поначалу не слишком понравилась невеста, она ему показалась полноватой. Внешностью она уступала красивой и яркой Вильгельмине, но вскоре Павел осознал, что с этой девушкой у него не будет никаких проблем, и что душой она свежа и чиста, как вода в родниках ее родного Монбельяра.

София Мария Доротея Августа Луиза фон Виттенберг-Монбельяр, будущая императрица Мария Федоровна

26 сентября 1776 года София Доротея отреклась от лютеранства и приняла православное имя. Началась ее семейная жизнь с Павлом, который оказался так разительно не похож на свою мать. У них был свой небольшой дворец на Каменном острове, где они принимали гостей, устраивали ночные спектакли и балеты, в 1778 году Екатерина подарила сыну село Павловское на извилистых берегах реки Славянки. Так появился город Павловск, в котором архитектором Камероном был возведен красивый каменный дворец в стиле палладианской виллы. А уж позже Виченцо Бренна построил в нем парадные залы и разбил вокруг дворца большой парк, который сам по себе является произведением искусства.

Стоит ли говорить, что великой княгине пришелся по сердцу тихий и уютный зеленый Павловск? Там они проводили все лето на природе в тишине и спокойствии, в трогательном единодушии и согласии. А зимой чета великих князей была вынуждена возвращаться в Санкт-Петербург, где двор императрицы шокировал ее своими распущенными нравами. Впрочем, пример подавала сама Екатерина Вторая, чьи альковные дела и имена фаворитов нисколько не скрывались от общества, а служили главной темой для светских бесед: Салтыков, Понятовский, Орлов, Васильчиков и, наконец, самый главный из них – Григорий Потемкин, которого ее супруг ненавидел. Да Мария Федоровна и сама терпеть не могла Потемкина и всю его «мерзкую клику», как она писала в своих письмах близким друзьям, но она не могла себе позволить показывать Павлу свои истинные чувства. Она должна была беречь и успокаивать его нервы.