Лариса Белова - Французский вояж. Любовный роман

Сумерки настигли их уже на обратной дороге. Уставшие, но довольные проведённым временем в таком чудесном месте наши туристы ехали назад в отель, тихо переговариваясь и обмениваясь впечатлениями от проведённой экскурсии. К Лоре подсела Ольга Петровна, у них сложилось между собой молчаливое взаимопонимание:

– Лорочка, мне показалось или ты тоже заметила, что Рене стал в конце нашей экскурсии хрипеть.

Лора согласно кивнула ей головой:

– Я тоже слышала, что он говорит уже через силу.

– Бедный мальчик – он, действительно, простыл. Значит, мы остались без гида и переводчика на завтра. Надо что – то придумать.

И она откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Доставив группу к отелю, Рене выглядел уже совсем разбитым. К нему подошла Ольга Петровна и, сильно запрокинув к нему голову, сказала:

– Вот, что, Рене. На сегодня и завтра вы абсолютно свободны – подлечитесь и не беспокойтесь за нас. Оплата вам будет идти, как будто вы на работе, а со своими соотечественниками я договорюсь, чтобы они нигде не проговорились.

– Но, мадам Ольга, как же вы будете без меня?

– Я уже бывала в Париже так, что… что – нибудь придумаю. Конечно, я не претендую на то, что лучше вас развлеку их, но до послезавтра продержусь. А вы выздоравливайте.

Рене наклонился к этой удивительной маленькой женщины и, благодарно поцеловав ей руку, простужено прохрипел:

– Спасибо вам, мадам Ольга. Я вам очень признателен за помощь.

Она по – матерински ласково улыбнулась ему в ответ. Затем она подошла к портье и спросила о билетах на всю их группу в знаменитое варьете «Мулен – Руж», заказанных прежде. Это кабаре прославилось в своё время тем, что там выступали знаменитая Эдит Пиаф, особенно любимая Лорой, а также Ив Монтан, Шевалье, Синатра, Элтон Джон и многие другие известные всему миру певцы. Таким образом, они вечером и попали на Монмартр – самый живописный и известный квартал в Париже. Перекусив на скорую руку, туристы почти галопом бежали на представление, так как время поджимало, хотя Олечка Петровна и уверяла их, что опоздание здесь считается нормой, но все неслись вперёд, как ненормальные, даже тучная чета Бродиных. Поэтому Олечке Петровне и Лоре волей неволей пришлось тоже прибавить шаг, чтобы совсем не отстать от своей компании. У самого подножия Монмартрского холма находилась Белая площадь, где их приветливо встретило своим радужным светом варьете. Это было первое в жизни шоу, которое они видели, и оно ошеломило их. По сравнению с предыдущими, поражавшими их сознание размерами местами, кабаре имела сравнительно небольшой зал, но от этого вовсе не проигрывало, так как аншлаги здесь были постоянны. Назад они уже шли, не торопясь, рассматривая по пути то, что пропустили прежде и обсуждали увиденный мюзикл, включивший в себя выступление множество артистов, быструю смену массы декораций и костюмов: вся эта яркость, шумиха придавали незабываемый шарм самому представлению. Затем они зашли в кафе, где поужинали и двинулись дальше, заходя по пути в сувенирные лавочки, магазинчики. Они шли среди обычных жителей столицы Франции, почти ничем не выделяясь из них, ничем – кроме их речи, что совершенно была непохожей на родной язык парижан. Но последнее, впрочем, никому не мешало, ибо местные жители привыкли к туристам на своих улицах и, конечно, гордились тем, что их город пользуется таким вниманием и известностью у людей со всего мира. Бархатная темнота ночи рассеивалась с помощью многочисленных уличных фонарей в городе, да и к тому же каждое кафе, каждый магазин был достаточно освещён рекламной иллюминацией, что должно было двигать их торговлю вперёд и только вперёд, поэтому Лора со всей группой быстро добрались до своего отеля. Сегодня она для себя купила папку под эскизы, и та быстро наполнилась её зарисовками. Совсем уже было поздно, когда к ней в номер зашла Ольга Петровна, которая принесла с собой термос с чаем и коробку шоколадных конфет, до которых она была большая охотница. И они с удовольствием почаёвничали вместе и разобрали Лорины рисунки, которые привели в восторг её соседку:

– У тебя, моя дорогая, талант!

– Может быть, – улыбнулась ей девушка, – Только с работой учителя трудно его совмещать.

– Да, да, деточка. Но свой дар нельзя забывать. Смотри – какоё чудо ты сотворила… Когда мы ходили по музеям и выставкам, ты же видела, какую радость чужие картины приносят людям. Почему же ты думаешь, что сама не сможешь делать то же самое, что и другие художники?

– Я об этом никогда не думала, наверно, вы правы… Завтра я хотела бы одна побыть в номере, кое – что закончить.

– Хорошо, хорошо. Но потом покажешь, что получится?

– Конечно, – и они, пожелав друг другу приятных снов, разошлись. У Лоры, стоящей около окна и смотрящей в надвигающуюся темноту, появилось желание послать удивительному и притягательному городу свои добрые пожелания. Мечтательная девушка грезила о чём – то несбыточном и невозможном.

Из – за внезапного недомогания гида, когда Ларисина группа во главе с Ольгой Петровной решила посетить базилику Сакре – Кер на Монмартре. Вначале девушка прошлась вместе со всеми до базилики. Как всегда при посещении таких мест её охватило невольное внутреннее волнение. Не желая портить впечатление пустыми разговорами, она незаметно для всех вышла на улицу и оказалась предоставлена своим желаниям. Лора вернулась в отель и остаток утра провела за тем, что подправляла и придавала своим эскизам законченный вид. А после обеда решила, что может прогуляться по городу одна, к этому времени она считала, что уже неплохо ориентируется в находившихся по близости улицах, а далеко заходить она и не собиралась. На этот раз, взяв вместо карандаша и альбома, с собой фотоаппарат, Лора, не торопясь, шла вдоль Елисейских полей мимо множества магазинов, салонов и ресторанов в сторону площади Согласия, ориентируясь на обелиск из розового гранита, подаренный Франции египетским пашой, чей позолоченный шпиль был уже виден ей издалека. Девушка, со свойственным ей усердием, фотографировала всё, что считала интересным и не заметила, как свернула в совершенно незнакомый район, похожий больше на трущобы, но её очаровали эти кривые лабиринты улочек с тесно прилегающими друг к другу домами. Сзади Лору кто – то окликнул, но та, не понимая, что обращаются именно к ней, шла дальше, пока её не остановили, грубо и больно схватив за руку. Она, наконец, обернулась, удивлённо вскинув брови. На неё смотрел, недобро ухмыляясь и нажёвывая жвачку, весьма колоритный тип: он был не намного выше её ростом, имел нечистое, всё в угрях, лицо, светлые волосы его скатались в грязные пряди, водянистые глаза бесцеремонно осматривали девушку. В то же время, продолжая ей что – то говорить, он потащил куда – то вглубь проходного двора, она, естественно, ничего не поняла из сказанного этим человеком – ведь французский язык ей был незнаком, а разговорник остался, как назло, в номере: