Виктор Минаков - Калейдоскоп. Рассказы, фельетоны, миниатюры

Оплошность Федотова была нам понятной, она вызывала сочувствие, но рассказ о ней не раскрывал загадку его исцеления. Он, скорее, уводил в сторону: разве мог человек, которого он так подкузьмил, сделать после такого для него хоть что-то полезное?!.. Оказалось, что сделал.

– К моему огромному счастью, – продолжил Вениамин, – Игорь Иванович оказался мудрее даже того, чем я о нем думал. Он сам меня разыскал, назначил мне встречу. «Ты куда-то пропал. Почему не заходишь?» – спросил он приветливо, как будто мы с ним расстались по-дружески, и ничего не нормального я тогда не выкидывал. – Я честно признался, что чувствую себя перед ним, как нашкодивший школьник, Сказал, что я законченный неврастеник, что застенчивость – моя визитная карточка, сказал, что понимаю, что веду себя иногда очень странно, но не знаю, как взять себя в руки… Все это, как вы понимаете, я высказывал со всеми нюансами моего тогдашнего ораторского искусства.

– Не бери близко к сердцу, – сказал Игорь Иванович и хорошо улыбнулся. – Я все вижу и все понимаю. От напасти твоей вполне можно избавиться, и я научу тебя, как это сделать.

Вениамин посмотрел на нас изучающее и, кажется, понял, что уши у нас навострились. Затем он взял из стакана трехцветную ручку и придвинул к себе планшетку с бумагами.

– То, что Игорь Иванович мне рассказал, лучше представить графически, – произнес он, подумав, и начертил на верхнем листке окружность диаметром сантиметров пятнадцать.

Чтобы мне хорошо было видно, я вытянул шею, а Вячеслав, он был ростом пониже, поднялся со стула. Окружность была почти идеальной, ее линия – синей.

– Вообразите себе, что это вот все – человек, – пояснил Вениамин и обвел пожирнее окружность. – Скажем, каждый из нас. Здесь все наши радости, наши заботы, болячки —весь комплекс наших физических и духовных особенностей.

Затем он провел горизонтальный диаметр и показал авторучкой на нижнюю часть.

– Здесь, условно говоря, все то, что мы представляем собой с физической стороны – наше тело, голова, руки, ноги и все наши внутренности. А верхняя часть – это духовная область. Здесь все наши чувства, мечты, желания и все такое подобное…

Вениамин опять взглянул пытливо в наши глаза: доходит ли? Потом он восстановил из середины диаметра перпендикуляр, верхняя часть разделилась на два одинаковых сектора.

– В правую часть давайте поместим то, что нас вдохновляет, побуждает нас к действиям, продвигает по жизни вперед: мечты, желания, планы, положительные эмоции. Поставим знак плюс… А в левую часть – все, что у нас негативное: лень, сомнения, страхи, неуверенность в своих силах… Ставим знак минус. Это не значит, что эта часть лишняя в человеке, все, что находится здесь, тоже необходимо, но в разумных пределах… Для нас, в связи с вашим вопросом, интересен сейчас отрицательный сектор.

Вениамин расчленил его на несколько узеньких лоскутков, наделяя каждый характерным названием:

– Это, допустим, апатия. Здесь – неуверенность в своих силах, способностях. Здесь – мнительность, ну, и так далее… В идеале, у человека все должно быть уравновешено: у каждой отрицательной черточки должен быть равный по мощности антипод в положительном секторе, и наоборот, у каждой, допустим, мечты – свой ограничительный фактор. Но кто из нас идеален?!.. О человеке можно судить только по степени заметного у него того или иного отклонения от нормы. Игорь Иванович и указал мне тогда на этот очень важный момент.

– Вся беда твоя в том, – растолковывал он, – что ряд элементов твоей психики, а именно – мнительность, склонность к сомнениям, неуверенность в своих силах слились в один отрицательный блок и стали подавлять своей мощью другие, разобщенные элементы. А со временем, они так развились, что стали представлять собой всю твою сущность, все твое Я!.. У тебя есть, – говорил он, – много положительных качеств, но ты им не даешь проявиться, хотя именно их и должен ты демонстрировать в первую очередь.

– Не могу! – развел я руками.

– Следовало давно научиться! – упрекнул он меня и начал учить. – Давай представим себе дирижера оркестра. Каждый оркестрант вступает в игру только по его указанию. Каждый ведет свою партию, но проявляет себя только по сигналу руководителя. А в целом получается гармония звуков!.. Человек тоже должен быть дирижером всех своих составляющих! Тело человека от него неотъемлемо, но тело не есть человек! Кроме тела, есть еще целая область психической сущности. (При этих словах Вениамин ручкой постучал по верхней части окружности). Только весь этот комплекс и есть человек, все его Я, но каждый из них по отдельности не являются его Я, они – только частица! И в понимании этого – весь ключ к дирижерству!.. Надо мысленно выделить, отделить свое Я из набора его составляющих, возвысить его над ними, назначить его дирижером!

Вениамин в центре первой окружности нарисовал еще одну, поменьше, и заштриховал ее красной пастой.

– Вот это и есть дирижер, – прокомментировал он. – Центр управления!.. Я схватил тогда самое главное: понял, как надо управлять своими эмоциями! Я назначил в себе командира над всеми своими составными частями – над телом и над душой! Все эмоции рассредоточил по полочкам, и ни одна из них без разрешения этого командира, то есть, в целом – меня, уже не проявит себя! Чуть какая-нибудь начинает капризничать, выставлять себя напоказ, я ей тут же командую: встать в строй, подравняться! И представляете – все подчиняются!

Вениамин широко улыбнулся и самодовольно сказал:

– А стоило мне убедиться, что становлюсь полновластным хозяином положения, появилась такая жажда общения с другими людьми, такое желание залезть в самую гущу общественной жизни, что я отдался этому весь, без остатка! И я уже не помню момента, когда перестал заикаться… Вот так-то, друзья…

Когда мы простились и вышли на улицу, Вячеслав скептически произнес:

– Ты веришь, что все так и было?.. Мне кажется, что он нам сказку рассказывал…

– А чем ты тогда объяснишь, что он стал другим человеком?.. Верь, не верь, а от этого факта никуда не уйдешь…

– Да, это какое-то чудо…

Мы надолго задумались…

Сейчас Федотов в Москве, в аппарате Государственной Думы, и как знать, возможно, это не последний рубеж в его необыкновенной судьбе и карьере, возможно, ему опять посчастливится, и он встретит еще какое-то чудо в виде мудрого человека. Нам с Вячеславом в этом плане никак не везет: нам попадаются только одни, как и мы, неудачники.

Осень в этом году как будто забастовала – уже к финишу мчится октябрь, а на дворе настоящее лето: солнечно и тепло. В такую погоду хорошо быть за городом, бродить с кузовком по золоченому лесу или сидеть расслабленно с удочкой на берегу полусонной речушки.