Валентина Мясникова - За семью печатями. Сборник стихотворений. Книга третья

Видит сон – холодный дождь, не переставая, полощет широкую улицу, по которой идёт небольшая толпа людей в одном направлении, не замечая семилетнюю девочку в лёгком белом платьице, одетую совсем не по сезону. Она стоит на дороге, в правой руке держа за лапу зайчишку, сшитого из серого плюша. Возле неё образовался круг, на расстоянии одного метра, никто из этих людей не приблизился к ней. Такое впечатление, что это происходит в разное время на одном и том же месте. Девочка пристально уставилась на Ариетту Ивановну, широко открытыми глазами, словно хочет сказать что-то важное для неё, а затем испарилась куда-то. А толпа людей, зайдя в странное здание, устремились в открытую дверь, откуда шёл ослепительно-яркий свет, сразу растворяясь в нём. Не досмотрев этот удивительный сон из-за резкого звонка будильника, Ариетта Ивановна подскочила со словами: «Нужно обязательно купить другой, а то не ровен час сердце оборвётся!».

6

А зеркало-то, которое Ариетта Ивановна велела выбросить, сосед Михаил не на свалку, а прямиком к себе домой привёз. Открыв ворота он попятил кобылу почти до самого крылечка, крикнув в двери своей жене Ольге, чтоб вышла на улицу. Жена огрызнулась ему в ответ от того, что они поссорились сегодня утром из-за ревности к этой медичке.., не хотела с мужем разговаривать. Но, увидев какую красоту он привёз, забыла о ссоре, вышла помогать мужу. Дом у них небогатый – просторная комната да кухня, кроме стола, стульев, двуспальной кровати и плательного шкафа из мебели ничего не было. Это зеркало обновило их быт. Михаил, от удовольствия покряхтывая, наблюдает, как жена суетится возле него, то выдвигая из низенькой тумбочки ящички, то вытирает мягкой тряпочкой резную окантовку зеркала. Вдруг Ольга, посмотрев подозрительным взглядом на мужа, спросила, – А с чего это вдруг она тебе его отдала? – Да вовсе не отдала, а просто выбросить на помойку попросила, – объяснил он жене, – я подумал, зачем такому добру пропадать, да и тебе вон в радость, теперь во весь рост себя видишь. Ариетта Ивановна женщина не из бедных, вот и захотелось ей, наверное, старое на новое поменять, сейчас многие так делают, особенно в городе люди с жиру бесятся. – Ты это верно заметил, – смотрясь в зеркало, ответила Ольга. Ариетта Ивановна знает, что в посёлке мало кто держит лошадей и к Михаилу не раз обращалась за помощью. Всем, кому что-то нужно привезти, он никогда не отказывал, тем более за услуги хоть немного, да платили. Но к Ариетте Ивановне у Ольги было особое отношение, она почему-то мужа ревновала к этой женщине – одинокая, видная из себя, не обременённая семьёй, Ольга против неё выглядит сильно постаревшей и измученной, хотя старше её всего-то на пять лет.

Михаил вышел во двор для того, чтоб распрячь кобылу, задал ей сена в ясли, сыпанул овса в кормушку и, вернувшись в дом, шутливо напомнил Ольге: «Ты бы хоть накормила меня, с утра голодный хожу, хватит уже вертеться у зеркала!» И Ольга послушно отправилась на кухню, ловко зацепив ухватом из горячей печи чугунок с наваристым борщом, налив его в тарелку, приправила сметаной, затем, прижав к груди свежеиспеченный каравай, нарезала на стол тонкие ломтики душистого ржаного хлеба. Тем временем кошка, обнюхивая зеркало, взъерошилась вся, прижав плотно уши к голове. Михаил, глядя на неё, громко рассмеялся, сказав Ольге, – Ты только посмотри на неё, вопреки тебе кошке нашей не понравилось с чего-то зеркало. – Может и не понравилось, – сказала она, – зеркало вещь не привычная для неё, ничего освоится скоро. От горячего борща Михаила стало клонить ко сну, придя с ночной смены, не отдохнув, уехал помогать Ариетте Ивановне. Он работает кочегаром при школе, сегодня опять в ночь идти за напарника, который неожиданно взял больничный лист. Ложась спать, он наказал жене разбудить его в шесть часов, и вскоре его ужасный храп сотрясал стены в доме. Она очень страдала от его храпа, но деваться некуда. Сама Ольга уже год как не работала, в прошлом году она вышла на пенсию как многодетная мать. Иногда от скуки носочки свяжет внукам, распуская старые кофты, вот и сейчас, пока муж спит, она шестилетнему Рафику довязывает носочек, изредка поглядывая на время, но муж сам проснулся. Плотно поужинав, засобирался на работу, положив с собой в сумку чесночком натёртое солёное сало и ломоть ржаного хлеба.

Погода к вечеру изменилась, засквозил северный ветер, и за какой-то час намело снегу, от этого на улице стало светлее. Ольге подумалось: «Хоть бы не таяло больше, сильно грязь надоела». Она не могла долго оставаться в одиночестве, когда муж уходил в ночные смены, ложилась всегда спать пораньше, так быстрее наступало утро. Вот и сегодня в десять часов была уже в постели. Среди ночи она проснулась от ощущения тяжести в ногах, которая поднималась выше и выше к её груди. Открыв глаза, Ольга увидела над кроватью склонённую фигуру седовласой старухи, та, подняв руку, словно грозила ей указательным пальцем, а затем исчезла. Что это со мной было? – удивилась Ольга, – Может из-за погоды примерещилось? Или сердце пошаливать начало? Старею видно совсем. Не придав значения случившемуся, она повернулась на другой бок и тут же уснула.

7

Утром, когда муж вернулся с работы, Ольга сразу не смогла рассказать ему, что сегодняшней ночью с ней произошло нечто странное, ранее не виденное потому, что он, в первую очередь накормил свою кобылу и после завтрака сразу же завалился спать. Раз в эти выходные дни обещались приехать дочь с зятем и внуки, а сладостей для детей шаром покати, пока муж спал, она решила прогуляться до магазина. Выпавший снежок радовал её своей искрящейся белизной, он уже по-зимнему хрустел под её ногами. Ольга, закупив всё что нужно, вернулась домой посвежевшая от морозного воздуха. Михаил, проспавший до трёх часов дня, встал с постели, как говорят, не с той ноги. Ольга, зная его характер, старалась ни о чём не спрашивать от греха подальше. Просто поставила ему на стол жаркое, хлеб, молча пошла натаскивать во флягу воду с колодца. Михаил за это время немного успокоился, как вдруг, ни с того ни с сего, в переднем углу с полки упала на пол икона Святого Угодника. Он не мог понять, как она могла упасть сама по себе. Ольга к этому времени находилась на кухне, сливала из ведра воду, и Михаил стал объяснять ей, как это произошло. Она, глядя недоуменно то на икону, то на мужа, рассуждала про себя, что всякое бывало в их жизни, а до такого ещё не доходило; нет, не мог Михаил такое сделать, даже если бывает не в настроении. Вытерев икону чистой тряпочкой, поцеловав, поставила её на прежнее место. Михаил чувствовал неловкость от того, что в глазах жены он первый раз за всю прожитую с ней жизнь увидел смятение чувств. Вечером они, досмотрев сериал до конца, легли спать. Ольга заснула сразу же, едва коснувшись подушки, Михаил ещё долго ворочался в постели, глядя в окно, как вызвездило этой ночью небо, потому как днём выспался. Он мысленно вернулся к сегодняшнему разговору с начальником котельной, Михаил просил дать человека взамен заболевшего напарника, но тот руки развёл: «Где я его возьму?». Выходит, не отдохнувший от ночных смен, ему в день сегодня снова идти на работу. Он уже собрался спать, как вдруг увидел в ногах кровати старуху с длинными седыми волосами, которая тянулась к нему своим фиолетовым языком, пытаясь лизнуть его глаза. Он интуитивно оградился от неё рукой, шепча: «Господи, спаси и сохрани меня!». Она, погрозив указательным пальцем, медленно растворилась в сумраке комнаты. Михаилу стало не до сна, включив свет, посмотрел на время, было два часа ночи. От света, щуря сонные глаза, проснулась и Ольга. Узнав причину его бессонницы, тут же сказала ему, что к ней прошлой ночью тоже приходила седовласая старуха, только она всерьёз это не приняла, думала, примерещилось ей спросонья, кстати, точно так же грозилась ей пальцем, как и ему сегодня. Включив в розетку чайник, всё равно уже не спали, она продолжала слушать, как муж ей говорил о создавшейся ситуации на работе, что он сильно устал. За чаем, да разными разговорами они не заметили, как просидели до четырёх часов ночи. Через два часа Михаилу нужно на работу, они, заведя будильник на шесть часов, снова легли спать.