София Гарипова - Дневник влюбленной во всех десятиклассницы. 1996—1997

– Спасибо, Антон! – ответила ему.

Он не ожидал, что назову его по имени. Шла дорогу от школы до проспекта Чулман впереди него по первому снегу, а он шел позади меня. Больше ни одного слова ни он, ни я не произнесли. Нарочно замедлила шаг, чтобы Антон вперед прошел, а он тоже замедлил. Мне казалось, что он еще хотел что-то сказать, как-то продолжить диалог. Или он ждал, что я скажу чего-нибудь? «Нет, ничего не буду говорить. У меня же уже есть друг!». И тут прямо кстати вспомнила, что друг есть: мне же к Алексу надо. Не буду домой заходить! Прямо после школы, не пообедав, решила сразу же ехать, и как раз автобус в мою сторону.

Вот так и поехала после уроков к Алексу, в куртке прямо поверх школьной формы. Да, кстати – сейчас почти нигде нет школьной формы – только у нас, в гимназиях. Форменный пиджак, белая блузка и черная юбка длиной ниже колена.

У Алекса дома пока мамы не было, а он гостей принимал и развлекал, не ждал меня раньше пяти часов. Алекс пояснил позже, что это не специально так вышло – он шел с училища, по пути встретил случайно своих лучших школьных друзей – Ромку и Булата.

Так в коридоре у Алекса мы разминулись с уходящим Булатом. Он торопился на вечерние репетиции в Клуб Самодеятельной Песни, и еще ему домой за гитарой перед этим заскочить надо было. Алекс, растерявшись, представил нас друг другу… то есть, напомнил ему и мне, как нас зовут. Мы-то с Булатом и так уже друг друга пять лет как знаем. Булат же нас и познакомил! На Дне Рождения Булата мы уже и виделись в деревне в этом году. Надеялась, что раз Булат торопился, то не заметит меня в коридоре, держала свою осенне-зимнюю теплую шапку так, чтобы прикрыть рот и нос. Зачем? Сама не понимаю… ну, чтобы Булат меня не узнал. Чего я испугалась?.. Алекс все равно нас представил, Булат меня все равно увидел. Задержал взгляд на пару секунд, рассеянно так кивнул: «Здравствуй, Лейсан!»

Даже не знаю, как сказать… Было неловко, что я – девчонка, приехала в гости к мальчику… к парню… К его маме – волосы подстричь. Ребята на прощание пожали друг другу руки, а я нагнулась расстегивать молнию сапога. Комок в горле от этого момента. Не к месту – не ко времени вспомнила, что Булат из тех, кого я люблю. И даже его «шуточная» невеста на протяжении последних трех лет. Так над нами все родственники Асии в деревне шутили… если не всерьез. Мы же однофамильцы, Хусаиновы.

Нетрудно догадаться, что оставшимся гостем стал его друг Рома. Роман рассказывал о планах на следующее лето в июле поехать сплавляться по реке Белой в Башкирии. Он говорил, что возможно, Алекс даже и свое совершеннолетие, восемнадцать лет, мог бы в походе справить.

Часу в четвертом Рома только ушел, а затем сразу звонок. Пришла Сашина мама Полина Петровна:

– Добрый вечер! Я тут внизу в подъезде встретила Рому.

– Да, он только что ушел.

Мы с Алексом дротики самодельные (из спичек) в ковер запускали. Он показал мне книги, которые читает. Затем была головоломка с веревкой, сначала мы связывая друг другу руки, а потом выбираясь из созданного плена.

Мама Алекса меня постригла – аккуратно кончики длинных волос подровняла. Я посмотрела, предложила еще покороче попробовать… Но Полина Петровна отказала:

– Короче лучше не стричь, такую красоту-то и кромсать жалко!

Мне было так-то необычно приятно услышать такой комплимент. Полина Петровна такая милая, ласковая, добрая женщина. Она по-доброму отнеслась ко мне. В молодости – лет до 23-х у нее тоже были совсем светлые белокурые волосы. Потом волосы стали темнеть. Говорит, количество эумеланина в наших светлых волосах увеличивается по мере взросления. И вот сейчас (ей около сорока с небольшим) она снова платиновая блондинка. Но чтобы оставаться блондинкой ей приходится уже красить волосы. «Мало кто остается блондинкой на всю жизнь» – закончила она свое размышление и стрижку. Алекс пошутил:

– Я понял. C годами… волосы темнеют… блондинки умнеют…

Мы вдвоем с Полиной Петровной укоризненно посмотрели на Сашу, и он поставил руки, приготовившись защищаться от того, что сейчас мы начнем бить его кухонными тряпками… Но мы этого не сделали.

– Вам идут светлые волосы, – нарушила я звонкое молчание.

У Полины Петровны, как мне в этот момент показалось, улыбнулись глаза… Интересно, вот губы не улыбались, а глаза сияли. Такие же серые глаза, как у Алекса…

12 ноября 1996. Ссора с Каролиной. Три Снегурочки. Доверие. Подгоревшие отношения с родителями.

Бывают такие дни, когда надо особенно уметь удержаться от ненужных слов, от ненужных действий, от лишних эмоций. Но понимаешь то, что надо было вести себя по-другому, – когда поздно.

В школе были сегодня уроки, к которым не была готова. Сидела и боялась, лишь бы меня не спросили сегодня. Старалась казаться спокойной и незаметной. Все обошлось.

С Каролиной поссорились. Каролина заметила, что я волосы подстригла. Без утайки поведала историю: ездила на выходных к Алексу. Это после него я заходила к в воскресенье, а вечером Алекс снова заходил сказать, чтобы я приехала постричься. А меня не было, я же у Лины! А в понедельник вновь мы встретились после уроков. Это его мама меня постригла…

Лина стала сетовать на то, что я отдаляюсь от нее. Ничего вчера не сказала ей о своих планах. Вот почему она с Голди вчера заходила ко мне, пойти вместе на прогулку, а никого не было дома… Сказала ей, что наоборот, это уже не первый раз, когда наши прогулки с кокер-спаниелем по набережной препятствуют мне общаться с моим другом Алексом. Он приезжает на автобусе – а меня дома нет. А ему-то добираться не десять-пятнадцать минут! Лина рассердилась: ей показалось, будто я её упрекаю в том, что из-за нее так надолго в воскресенье задержалась. Ко мне человек с другого конца города приехал, а я у нее!

– Если ты хочешь дружить со мной – то хоть иногда будь добра, предупреждай меня о своих планах! Если тебе так нравится общаться с ним, пожалуйста, общайся! Давай мы с ним расписание составим на аудиенцию с Вашим Высочеством…

И в таком духе. Каролина хотела поставить вопрос ребром, мол, я или он… но, похоже, вовремя спохватилась: результат этой невидимой схватки в моей голове непредсказуем…

Возможно ли, что вот так и растратила все свое душевное спокойствие, после ссоры была не в духе. В два часа Алекс пришел, принес два кислых зеленых яблока, мы сгрызли фрукты и подались в театральный. Выходили, как раз когда почтальонша в подъезде раскладывала газеты, письма и журналы, и – не успев положить в наш почтовый ящик, спросила, показав на мою квартиру: «Вы из этой квартиры? Вам письмо».

«Ну вот, прям так и светишься!» – прокомментировал Алекс.

Это было письмо от Паши. Не стала его открывать, положила в сумку. Забыла… Пусть будет так, забыла.